Иван Кононенко - Оборотный случай

— Острый клык.

Сверху послышались восторженные крики, скрежет и голодное ворчание. Вампиры обнаружили мою кровь. Спустя пару секунд некоторые, видимо, те, кому не досталось пищи, начали бить в наш потолок и в дверь.

— Насколько я поняла, твой характер спокойный и мягкосердечный. Да? — спросила Ктори.

— Можно и так сказать, — хмыкнул я. Она смогла очень точно и буквально в двух словах описать меня.

— Твой внутренний голос наглый и побуждает к действию?

— И это правда, — удивился такой проницательности я.

— Мой голос жестокий и злой. Теперь ты понимаешь?

Думаю, я понимаю…

— Значит, ты на самом деле заботливая и добрая?

— Да, Ред. Думаю, наши вторые Я — это лишь усилившиеся скрытые черты характера. Чем больше мы выпускаем их на волю — тем крепче они становятся, тем сильней они смешиваются с другими чувствами. Мы меняемся по мере превращений. Смена тела дает невиданную свободу движений, силу, скорость. Видать, когда-нибудь я стану совершенно злой…

— Вот оно что.

— Поэтому я боюсь превращаться.

— Если не сделаем этого сейчас, то уже никогда не будем проявлять свою доброту или мягкосердечность. Скорость нам сейчас нужна как никогда.

— Ты прав, Ред. М-м-м… Можно я лизну?

— Что?

Я не успел даже возразить, как она резким движением сорвала собственноручно наложенную повязку и припала мягкими губами к ране. Язык больно скользил по ней, стараясь ухватить как можно больше вкуса. Девушка даже втягивала кровь в себя, иногда отрывая рот от руки и при этом чмокая.

— Знаешь, это не совсем правильные отношения, — начал я, но она схватилась за мою руку мертвой хваткой, глаза ее горели.

— Если я голодна, корми меня, — несколько инфантильно прорычала она ртом, полным моей крови. Я заметил, что ее зубы начинают заостряться.

— Ты превращаешься, — прошептал я, постаравшись еще раз вырвать руку. Все как в тот раз, что ж мне так везет сегодня на повторения!

— Превращайся и ты, слабак. И смотри не попадайся мне под лапы.

Она начала скидывать с себя одежду, не заботясь о том, подсматриваю я или нет. Я, разумеется, быстро отвернулся, как того требовал этикет.

«И закрой глаза со ртом, когда будете сражаться с вампирами. Попадет клочок крови — и помрешь», — напомнила Совесть. — «Знаешь, а мне нравится ее темперамент. Великолепен!»

«Я же сказал не обсуждать в моем сознании этого оборотня», — мысленно прикрикнул я. Совесть отмахнулась:

«Я не про эту аппетитную волчицу, оставь ее себе. Я про это восхитительное по характеру чудо, „Второе Я“ твоей самки. Оно так прекрасно в своей жестокости!»

«Ты будешь уже превращаться или нет?» — раздраженно напомнил я.

«Еще не научился это делать? Ох, слабак… Но ты даже не можешь отдать мне власть. Я ничего не могу поделать».

И как же быть, если не смогу превратиться? Вдруг в таком виде не получится защитить себя, если Ктори нападет? Вдруг не смогу убежать от вампиров?

«Ну хотя бы помоги как-нибудь!» — начиная паниковать, взмолился я.

Ктори уже дрожала на полу, начиная обрастать шерстью. Ее нос с пастью становились все длиннее.

«Попробуй попить своей крови».

Я попробовал. Слизнул с руки все, что не высосала Ктори. Кровь была восхитительной на вкус и словно родной. Конечно, ведь так оно и было. Но ничего с телом не происходило.

«Подумай о чем-нибудь хорошем, что ускоряет твое сердцебиение! Побегай, в конце концов!» — не сдавалась Совесть.

Девушка уже сильно увеличилась в размерах, да и вообще, превратилась почти окончательно. Не хватало совсем мелких деталей вроде длины хвоста или позиции ушей.

Думай, думай о хорошем… Когда в твой подвальчик рвутся вампиры и орут, как злая баба на бестолкового мужа, не особо дашь волю воображению. От чего мое сердце быстрей стучит?

Увидев Ктори, стоящую передо мной, я быстро понял: от страха.

Она уже превратилась и смотрела на меня свысока, тяжело дыша: прекрасная, страшная и прямо источающая силу и гордое великолепие. Каждая частичка Ктори казалась идеальным воплощением мечтаний хищника! Острейшие огромные зубы и втрое большие когти, злобные синие глаза, такие яркие, что светились даже в темноте. Длинная золотистая шерсть, под которой можно заметить жуткие мускулы, которых совершенно не видно в человеческой форме.

Может, забиться под кровать? Она так страшна… и вместе с тем понятно, что я страшно боюсь, но слишком, чтобы двигаться.

Поняв это, Ктори зарычала и подняла на меня лапу. Я закрыл глаза, лучшего сделать не мог, и стал ждать. Ждать конца.

Но получил лишь необычайно легкую оплеуху. Она, видимо, даже усилий не прилагала и только качнула своей тяжелой лапой с когтями размером с ладонь.

— Ну и? — расхрабрился спросить я.

Ктори даже не прорычала ничего. Она поднесла свою лапу к пасти и не без усилий рассекла ее зубищами. Из раны показались капли крови, которые волчица ткнула мне под нос.

— Хочешь, чтобы я пил? — сообразил я.

Она лишь поднесла рану еще ближе. Кровь шла не сильно, но достаточно, чтобы можно было сделать небольшой глоток.

Когти другой лапы превратили тумбочку в щепки, и я понял, что лучше не медлить. Попробовал. Невероятное наслаждение! Кровь оказалась вкуснее моей, такой чудесной, что сердце заколотилось от счастья. Ему как будто кинули вызов, почему-то подумалось мне. Кровь забурлила в жилах, энергия бросилась на волю.

— Помогает! — воскликнули мы вдвоем с Совестью. Ктори тем временем, проявляя солидную концентрацию, перевязывала свою рану платком, чтобы не попало ничего вампирского.

Опять я пережил это неприятное превращение. После прилива энергии началась чесотка, потом боль и жжение, такие мощные, что перед глазами на время побелело. Наверно, я метался при трансформации, так как кровать после превращения была сдвинута в угол, а одеяло с подушкой разорваны когтями и валялись вообще в другом конце комнаты. Движения стали как никогда легки, периферическое зрение постоянно обращало мое внимание на удлинившийся нос, а лапы стали сильнее, ловчее и длиннее.

«Теперь главное пролезть в этот небольшой люк на потолке», — сказала Совесть окрепшим, смелым голосом.

— Ждите! Сейчас я приду к вам, и мой рык заглушит ваши вопли! — закричал в злобе я. Скорей даже сама Совесть, потому что я не стал бы давать такие опрометчивые и смелые обещания. Или стал бы?

Конечно, из пасти вырвался только рык, и злополучные вампиры наконец-то его услышали. Они разом замолчали, почти все, и то ли прислушивались, то ли тихо направлялись к выходу — непонятно. Слышалась какая-то осторожная и тешащая самолюбие возня, во время которой силы и желание двигаться лишь возросли.

Мы с Ктори переглянулись и кивнули. Вслед за этим принялись бить замок когтями, скорей корежа доски люка, чем открывая засов. Через семь ударов с люком, как и с половиной потолка, было бесповоротно покончено, а мы были сверху. Часть вампиров благоразумно, но бесполезно бросилась наутек, а некоторые корчились на полу.