Евгения Гордеева - Транзитом через Хоминибус

'Глаза слишком честные, — недовольно подумал Шангин, сам того не желая, — поза расслабленная. Это он меня убедить пытается, что невиновен! — Глаза его подозрительно сощурились. Если он хотел этим вывести Дросса из себя, заставить нервничать, давая понять, что не доверяет ему, то ничего не добился. Подозреваемый, как и прежде, спокойно смотрел на него тёмными, словно антрацит, глазами, не проявляя никакого беспокойства из-за подвижной мимики следователя. — Не нервный, говоришь? — Признаки первой злости появились в мыслях Шангина. А потом его понесло, словно с огромной горы вниз пошла лавина. И остановить её самостоятельно он не мог. — Я тебя, умник, так умою, что забудешь, как зовут! Молиться будешь всем святым, чтобы тебя в покое оставили! Мать родную сдашь, если мне это понадобиться! И не таких обламывал!….откуда это у меня эти мысли?'

Следователь потёр ладонями лицо, пытаясь понять, что с ним происходит. Он сам себя не узнавал. Глубоко вздохнув пару раз и заставляя себя успокоиться, Антон Михайлович собрался и приступил к своим профессиональным обязанностям.

— Что вы делали сегодня в одиннадцать часов, господин Дросс?

Демон пожал плечами и тут же скривился от боли, так как даже это нехитрое движение отдавалось в ушибленной голове весьма неприятными ощущениями.

— Точно не могу сказать, но… кажется, уже ехал за Максом.

— Зачем вы за ним ехали?

— Хозяйка, Екатерина Павловна просила. Они повздорили немного.

— Повздорили? — Глаза следователя округлились. Не часто он слышал от подозреваемых подобные слова. Поссорились, поругались, поцапались… но не повздорили!

— Ну да, — не обратил внимания на его реакцию Демьян. — Они часто ругаются из-за несовпадения взглядов. Хозяйка — она деловая женщина, жёсткая, а Макс…

— Жёсткая, — тут же уцепился за слово Шангин, — и эта жёсткость так вас допекла, что вы убили её?!

— Макса, да, допекла, — ничуть не смутившись предъявленного обвинения продолжил свой рассказ арестованный, — он и уехал из дома поэтому. А мне-то что?

— Вот именно! Вам-то что за дело? Ссорятся брат с сестрой, зачем встревать?

— Я и не встревал. Она пыталась дать мне поручение, не прописанное в договоре, но я отказался!

— Какое поручение? — Следователь пытался найти отличия между рассказами Макса и Дросса, но пока всё совпадало. — 'Сговорились! Говорят одно и то же. Они давно спланировали это убийство! Брат затевает привычную ссору и обиженный сматывается из дома. Охранник прикрывает его, обеспечивая алиби. Потом он изображает как бы примирение с хозяйкой, та, якобы, посылает его за блудным братом. Телохранитель тоже покидает дом, а труп уже лежит. Кухарка обнаруживает Катерину… Вот только кто конкретно из них убийца? Если исходить из способа убийства, то это — Макс. Хотя, может, охранник специально использовал нож? Кстати, орудие убийства пока так и не нашли'.

— Отвезти Макса в больницу.

— Психиатрическую? — уточнил Антон Михайлович.

— Да, — лицо Дросса чуть дрогнуло, словно упоминание о психбольнице было ему лично неприятно.

'Если братец состоит на учёте, то его спокойно признают недееспособным. Следовательно, отвечать за убийство он не будет. Посидит в больнице немного и к капиталам, сестрой заработанным, вернётся. Получается, что убийца — Максим Кретов. Нет, не получается. Кухарка настаивает, что хозяйка была ещё жива, когда её брат покидал дом. Значит, преступник — охранник! Прирезал женщину, и спокойно отправился за беглецом. Интересно, сколько Максим пообещал ему за работу?'

— Но я отказался, категорически! — прервал его размышления Дросс. — Я не санитар!

— У брата и сестры были плохие взаимоотношения?

— Плохие? — Демон вспомнил свои плохие отношения с ангелами, и отрицательно помотал головой, снова заработав порцию головной боли. Ну как он всё время про это забывает? — Нет. Ну, ссорились они конечно. Но так часто бывает, когда старшие недооценивают младших. Катерина Павловна была женщина строгая, требовательная.

— И за это вы её убили? — очень непрофессионально ляпнул Шангин.

— Зачем убивать курицу, несущую золотые яйца? — искренне удивился Дросс.

— Курицу? — сам того не желая, ехидно вопросил следователь. Он собирался сказать совершенно другое, но языком его словно управлял кто-то посторонний.

— Метафора, — вежливо пояснил арестованный. Он даже собрался более подробно разъяснить понятие 'метафора', но застывший взгляд Шангина его озадачил. Создавалось впечатление, что тот мысленно разговаривает сам с собой. И этот факт очень не понравился демону. — Фуркас?.. — неуверенно пробормотал маркиз, присматриваясь к зрачкам визави. Но глаза следователя оставались серыми.

Фуркас самонадеянно думал, что в этот раз он предусмотрел всё! Призорный был тщательнейшим образом проинструктирован, должным образом запуган и многообещающе простимулирован. Бес профессионально внушал объекту необходимые мысли, направляя ход следствия в нужное русло. Дросс погрязал в лавине улик, свидетельств и отсутствующем алиби. Всё шло хорошо… до того самого момента, когда безжалостная рука защитника слабых и угнетённых не отдернула Призорного от обрабатываемого объекта. Это был крах!

— Ваше Низкопадшество, — запинаясь, пролепетал престольный демон, — там опять ангел…

— Что-то Лучезарный Сашиель зачастил к нам, — насмешливо пробасил Вельзевел, уже предвкушая удовольствие от предстоящей встречи. Ангелы никак не могут обойтись без их помощи в этом деле.

— Это не Сашиель, — ещё тише пробормотал престольный, трусливо поджимая хвост.

Глаза князя недобро засветились. Принять без приглашения или предварительной договорённости пришедшего Сашиеля он ещё мог себе позволить. Как не странно, но ему была свойственно некая сентиментальность. Вельзевел иногда позволял себе взгрустнуть по дням минувшим. Но никто другой не мог даже посметь подумать, не то, чтобы явиться…

— Гнать!!! Верхним ноту протеста!

Хозяин нижнего мира не успел закрыть рта, как дверь в его апартаменты с грохотом захлопнулась за стремительно испарившимся престольным демоном. И тут же распахнулась вновь. Князь, как сидел с открытым ртом, так и забыл его закрыть, взирая на небывалую, до сей поры, картину. Младший ангел, суровый, как генеральный прокурор провинциального города, с раскрытыми, то ли из-за воинственного настроя, то ли из-за собственной небывалой смелости, за спиной крыльями, молчаливым укором застыл на пороге. В правой руке, поднятой до уровня плеч, он крепко сжимал трепыхающегося и сыплющего ругательствами беса. Из-за белоснежных крыльев затравленно выглядывал престольный демон, не сумевший совладать с напором ангела. На его испуганном лице застыло неуместное восхищение поступком рядового, посмевшего вломиться в чертоги Хозяина.