Варвара Лунная - Эйта

— Да с чего ты взял?

— Сова ухала, слышал?

— Ну слышал, и что? — удивился Милко. — А с чего это она днём ухала?

— Предупреждала, — как дитю пояснил Улеб. — И не сова это, Леший.

— А ты откуда знаешь? — Милко недоверчиво прищурился.

— Не первый день на свете живу, догадался. Пошли что ли, силки нашей хозяйке проверим, раз уж гуляем.

— Ну подумаешь гости, — бурчал Милко. — Одних принимает, а других выгоняет.

— Милко, — Улеб вздохнул. — Пойми ты, мы с тобой ей никто. Те наверняка по делу пришли, наверняка заплатят, а мы с тобой?

— А что мы? — возмутился Милко.

— Мы нахлебники.

— А тетерева? Я что, зря тебе эту тупую птицу загонял?

— Не зря, но то, что мы приносим мы сами и едим, она время на нас тратит, опять же неудобства.

— Подумаешь, — мужчина хмыкнул. — Не королевна, потерпит немного.

— Дурак ты, Милко, — беззлобно вздохнул Улеб.

— Зато ты шибко умный, — огрызнулся Милко. — Потому и шляешься по лесу.

Улеб промолчал, они так и шли какое‑то время молча, но потом Милко не выдержал.

— А она вообще ничего, — сказал он. — Правда дикая совсем.

Улеб вздохнул безнадёжно и покачал головой. «Ничего». И это он про ведьму. Совсем тормозов у мужика нет и чувство самозащиты ведь не срабатывает.

— Только вот глаза, — продолжал Улеб. — Неприятные у неё глаза. Вот глянет, и сразу идиотом себя чувствуешь. Это колдовство, да? А ещё бровки всё время хмурит, — мужчина усмехнулся. — Не, к людям ей надо, а то обидит кто.

— Кто? — фыркнул Улеб.

— Ну мало ли, — пожал плечами Милко.

— Эйта одна с двенадцатью мужиками управилась, так что не переживай, никто её не обидит.

— Откуда знаешь?

— Да она сама и рассказала.

— Набрехала, а ты и уши распустил, — уверено заявил Милко. — Куда ей с дюжиной справиться, она и с одним‑то не совладает.

— Ох, Милко, — снова вздохнул Улеб. — Когда ж ты поймёшь, что Эйта не просто девка, ведьма она, понимаешь?

— Ну ведьма и что с того?

— Да ничего, — Улеб разозлился. — Только вот полезешь к ней снова, долбанёт она тебя молнией или ещё чем‑нибудь колдовским, потом не говори что я тебя не предупреждал.

— Да ладно, долбанёт. Она, поди, по мужику‑то настоящему соскучилась.

Улеб закатил глаза и пошёл вперёд, разговаривать о чём‑либо ещё было бесполезно. Милко и до обращения бабником был, а теперь так и вообще стал уверен что все бабы на свете от него без ума, а сразу ни на что не соглашаются, так это потому что кокетничают и цену себе набивают. Волкодлак ещё тогда, когда только познакомился с ним, пытался прозрачно намекнуть, что может дело не в кокетстве, а в том что не всем бабам он, Милко, нравится, но тот намёков не понимал. А уж теперь, когда волчья кровь добавила ему сил, обострила зрение и слух, Милко просто мысли не допускал что кто‑то может быть к нему равнодушен. Улеб жалел только о том что превращение в оборотня вместе с силой мозгов не добавляет. Ну да мозги дело такое, если от рождения их нет, но ни укус оборотня, ни колдовство никакое не поможет.

Когда все силки были обойдены, Улеб стал замечать что Милко как‑то сник.

— Опять температура?

— Угу, — Милко потрогал лоб. – Я‑то уж думал, помогла ведьма.

— Она‑то тут при чём? — вздохнул Улеб и забрал у приятеля пару белок, найденных в силках. — Она только дом дала да печку, отвар я готовил.

— А говорил колдунья наша сильная, — криво усмехнулся Милко.

— И сейчас скажу, — кивнул Улеб. — Только ты путаешь силу и опытность. Эйта она же молоденькая совсем, она про волкодлаков ничего толком и не знает. И нам с тобой это на руку. Была бы жива её воспитательница Грачка, помирал бы ты уже под кустом.

— Так может старая ведьма и смогла бы помочь.

— Может и смогла бы, а может и на порог бы не пустила. Ладно, чего гадать, пошли домой. Идти‑то можешь?

— А коли не могу, что на руках понесёшь? Да могу я, — тут же поспешил добавить Милко, поняв, что Улеб действительно, еже ли что, потащит его на себе.

До дома Эйты добирались долго, Милко стало совсем плохо, и он едва переставлял ноги. Гости колдуньи уже ушли, да и самой девушки дома не было. На столе под полотенцем стоял казанок с супом, а рядом в блюдце немного сметаны. Сметанку посетители принесли, и Эйта буквально от себя её отрывала, но решила, что не поделиться с гостями совсем уж нехорошо. Она‑то в одиночку весь кувшин съела. Только вот эта чуточка и осталась, но на суп как раз хватит.

— Смотри, сметанка, — хотел порадовать друга Улеб, но Милко уже не слышал, он лёг на лавку и отключился. — Охохонюшки, — пробормотал мужчина и вышел на улицу. Ему нужна была Эйта. Старый отвар закончился, а Милко срочно нужен был новый. Ну да а как его варить без хозяйки? Лазать по полкам в поисках нужного Улеб и у простого человека бы не стал, не говоря уж о колдунье.

— Эйта, Эйтушка, ну где же ты, милая? — бормотал он, по дороге к озеру. — Эйта, — позвал он, в надежде что девушка где‑то рядом.

— А нету её тут, — из воды появилась головка красавицы русалки. — А может я вместо Эйты сгожусь? — русалочка вышла из воды по пояс. Улеб сглотнул и опустил глаза, девушка была совершенно нагая. — Что там? — русалка подошла совсем близко. — Нашёл на земле чего? Мне покажешь?

— Ты это, того, — мужчина попятился. — Не озоруй. Я у колдуньи здешней гощу, ей вряд ли понравится, ежели со мной что случится.

— Да что ж с тобой тут такого случиться может? — русалка удивлённо раскрыла глаза и схватилась за сердце, а потом не выдержала и звонко рассмеялась. — Робкий ты какой, — она обошла волкодлака и прижалась к нему со спины. Улеб стоял и боялся шелохнуться. Русалочка была чудо как хороша и хоть и было ему известно что красота эта опасная, но уж так хороша и так заманчива. — Или, может, я тебе не нравлюсь? — русалка обошла мужчину, ненароком касаясь его то грудью, то бедром, и встала впереди, обиженно сложив губки.

Улеб сглотнул. Он знал что после общения с русалкой ему будет плохо, ой как плохо. Все силы она из него, конечно, не вытянет, но слабость будет сильная и долгая. Но с другой стороны, это просто физическая слабость, а женщины у него ой как давно не было.

— Не нравлюсь? — настойчиво переспросила русалка.

— Нравишься, — Улеб обнял девушку и потащил её подальше от воды к ближайшему ивняку. — Очень нравишься.

— И ты мне тоже, — русалка смеялась, потому что от поцелуев оборотня ей было щекотно.

— Только всё не забирай, — попросил Улеб, стаскивая с себя штаны и рубаху.

— Не буду, — пообещала русалочка. — Нас Эйта угощала недавно, я сытая.

— Вот и славно, — Улеб осторожно опустил девушку на травку.

Когда Эйта вернулась, на улице уже начинало смеркаться, но в доме было тихо. Она сначала даже подумала что волкодлаки ещё не вернулись, но потом услышала прерывистое дыхание Милко.