Варвара Лунная - Эйта

— Мама, — позвала Эйта.

Женщина удивлённо посмотрела туда, откуда шёл звук, и очень удивилась, заметив там молодую девушку.

— Чего тебе, милая? — спросила она.

— Мама, — голос не слушался.

— Плохо тебе, девица? — женщина подошла к забору. — Ты бледная совсем, ну‑ка войди в дом, — она открыла призрачную калитку.

Эйта послушалась и даже вошла в полуразрушенный дом.

— Ты присядь, я сейчас водички дам.

— Спасибо, не надо, — поспешила отказаться Эйта, она не знала, сможет ли взять призрачную воду и уж тем более имела большие сомнения в том, следует ли её пить.

— Ты бледная совсем, — покачала головой женщина. — Тебя как звать‑то?

— Эй…, — начала было девушка. — Добронега, — она смотрела на мать, не отрываясь.

— А у меня дочку младшую Добронегой кличут, — улыбнулась та. — Тёзки, значит. Она с отцом и родителями моими в город уехала, на ярмарку.

— В город? — удивилась Эйта.

— Да, — женщина улыбнулась. — А ну сидите смирно, — оба её сына получили по подзатыльнику. — Не позорьте меня перед гостьей.

— И давно уехали? — едва слышно спросила Эйта.

— Да вчера буквально, — махнула рукой женщина. — А что? — вдруг насторожилась она. — Тебе плохое что известно?

Эйта встала, но встала слишком резко, больно ударившись головой об упавшую балку.

— Осторожнее, — женщина видела, что гостья ударилась и даже увидела настоящий свой дом, но только на мгновение, а потом всё стало как прежде.

— Посмотри на меня, мама, — попросила Эйта. — Это я, твоя Добронега.

— Ударилась ты сильно, — слегка нахмурившись, но тем не менее ласково, ответила женщина. — Конечно ты Добронега, — она погладила девушку по волосам, но тут же отдёрнула руку, ощущения были очень непривычными.

— Мама, — снова прошептала девушка. — Ну пожалуйста. Я не уехала, просто я повзрослела. А вы остались прежними. Почему вы остались?

— Я тебя не понимаю.

— Ты ведь знаешь как всё на самом деле, просто вспоминать не хочешь. Но ведь из‑за этого вы все и уйти не можете. Вспомни, — Эйта сорвалась на крик. — Вспомни, вас всех убили: и тебя, и батю, и бабушку с дедом. Всех. Кентавры всю деревню вырезали, я одна жива осталась. Помнишь, ты меня в сундук под одежду спрятала.

— Уходи, — женщина открыла призрачную дверь.

— Мамочка.

— Вон, — закричала женщина. — Пошла прочь.

Эйта бросила на мать затравленный взгляд, но к выходу пошла, на пороге она обернулась и увидела, что один из братьев смотрит на неё с любопытством, а в глазах второго страх, он вспомнил, он вышел из забытья.

— Ты вспомнил? — спросила она у него, но ответить мальчишка не успел, мать захлопнула дверь. И хоть та и была призрачной, ударила больно. Едва сдерживая рыдания, Эйта бросилась в сторону леса.

— Эй, — окликнул её голос. Девушка обернулась. На краю села стоял её старший брат. — Эй… Добронега, — произнёс он нерешительно. — Ты правда Добронега? — спросил мальчик, когда Эйта вернулась к черте, которую он пересечь не мог. — Наша Добронега?

Девушка кивнула.

— А ты Елька, а батю Лютом звали, хотя он вовсе и не лютый был.

— А почему ты… такая? — Ельке тяжело было найти подходящие слова.

— Потому что со дня нападения кентавров больше десяти лет прошло. Это вы тогда погибли и потому не меняетесь, а я живая, я выросла.

— Ты красивая стала, — критически оглядев сестру, заявил мальчишка, но за его насмешливостью стоял испуг.

— Вам надо просто вспомнить, — тихо сказала Эйта.

— Елька, — к мальчишке бежала мать, а за ней и односельчане. — Елька, уходи от неё, слышишь, она больная.

— Если мы умерли, то как ты нас видишь? — мальчишка и не думал слушаться.

— Я ведьмой стала. А вы призраки. Ты ведь тут встал, потому что дальше идти не можешь. И остальные не могут. Но вы предпочли всё забыть, потому и торчите на земле, хотя давным–давно должны быть у Отца Небо. Надо просто вспомнить и очень захотеть уйти. Вас там уже ждут и батя, и дед с бабкой, и остальные, кого тут с вами нет.

— Елька, — мать Эйты добежала до сына и закрыла его собой. — Пошли отсюда.

— Просто вспомните, — Эйта не собиралась возвращаться за заветную черту, потому что теперь это было чревато. Защититься от такого количества злых призраков она могла только одним способом, развеяв их, а это означало конец. Полный и бесповоротный. Развеянная душа в небытие уходила. — Это больно, но только это выход, слышите.

— Добронега, — Елька вырывался, но на помощь его матери пришли соседки и мальчишку волоком тащили прочь. — Я вспомню, обещаю.

— Увидишь батю, скажи ему, что я люблю его. И вас всех люблю, — крикнула девушка и побежала к снова кажущемуся спасительным лесу.

Подходя к дому Эйта больше не плакала, наплакалась она у родной деревни, но видеть никого не хотелось и поэтому, заметив князя и Егора, ожидающих её у калитки, девушка тяжело вздохнула.

— Здравствуй, ведьма, — князь поднялся. — Долго же ты себя ждать заставляешь.

— Я тебя не звала, — холодно ответила девушка, заходя во двор и затворяя за собой калитку, но князя это не остановило. Он вошёл следом.

— Здрава будь, — поспешил поздороваться дружинник и, смущаясь, вошёл вслед за своим господином. Плохо, конечно, что без приглашения ломятся, но ждать уж и вправду никаких сил не осталось.

— Устала я, уходите, — обернулась Эйта у двери.

— Я так тут третий день торчу, дело у меня к тебе неотложное, — возразил Еремей.

— Третий день? — девушка удивилась, на князя это было совсем не похоже.

— Миладу, дочь мою ты заколдовала?

— А, вон оно что, — Эйта открыла дверь и вошла в дом, мужчины зашли следом.

— Значит ты, — кивнул Еремей, удовлетворённый тем что верно угадал. — Расколдуй.

— Нет, — Эйта набрала ковшом воды из ведра, поднесла ко рту, но пить не стала, всё же три дня вода стояла.

— А я сказал, расколдуй, — строго велел князь.

— А я сказала нет, — Эйта плеснула воду обратно в ведро. — Егор, не сходишь за водой?

— Сходи, — Еремей сам взял вёдра и вручил дружиннику. — И не бойся ты так, не убью я её.

— Конечно, не убьёшь, — усмехнулась Эйта. — Иначе тебе же хуже будет. Пожалуйста, Егор. Воду я в озере беру. Русалок не бойся, — она коснулась лба парня. — Не тронут.

— Вы только не ругайтесь, — умоляюще попросил парень и поспешил к озеру.

— Расколдуй её, — снова попросил князь, когда Егор убежал, но на этот раз действительно попросил, а не потребовал. — Наши с тобой ссоры только наши, дочка моя тут не причём.

— Ты, что правда, надеялся что я просто так проглочу ваш обман? — Эйта присела, внимательно всматриваясь в гостя. — Безопасности тебе хотелось? Ну так ты и в безопасности, тебя мне теперь не достать, я амулет на славу сделала. Думать надо было, когда дочку ко мне посылал.