Варвара Лунная - Эйта

— Спятил? — девушка отшатнулась и прикусила губу, сломанные рёбра ещё давали о себе знать.

— Наверное, — улыбнулся Титавр. — А ты зачем русалкам силу отдавала?

— В уплату за услугу, — Эйта усмехнулась. — Выясняла я, не врёт ли ваш князь.

— И что?

— Не врёт, — девушка вздохнула.

— Ты будто расстроилась из‑за этого.

— Кабы врал, мне бы проще было, — она с вызовом посмотрела на кентавра. — С вами бы счёты свела и всё.

— А потом? — спросил Титавр.

— Когда потом? — не поняла девушка.

— Когда отомстила бы? Что б делать стала?

— Не знаю, — подумав, ответила Эйта и задумалась, а действительно, что потом. Хотя о каком потом они сейчас говорят? Кентавры ведь не те оказались. — Вот отомщу и думать буду, — буркнула она.

— Ненависть душу тебе иссушает, — вздохнул Титавр. — Оставила бы ты их богам, а сама дальше жила. Ты молодая, красивая, а только о смерти и думаешь. Неужто приятно, когда твоим именем детей пугают?

— Если это кентавров дети, то да, — Эйта снова отвернулась к воде, а кентавр вздохнул.

— Много на свете плохих людей, но хороших больше, так и среди кентавров. Или вон волкодлаков взять, казалось бы что в них хорошего. В этих местах, говаривают, раньше много их жило, а потом князь всех извёл, потому как они людей кусать начали.

— И много покусали? — заинтересовалась Эйта.

— Меня тогда ещё тут не было, но говорят много, — кивнул Титавр. — Они решили, что их это земля и людям тут не место.

— А–а–а, — кивнула девушка. — Но, судя по тому, что город стоит, а волкодлаков я не видела, они проиграли?

— Да. Кого не убили, далеко в горы сослали. Но я не о том. Даже среди волкодлаков хорошие встречаются. Княгиня вот дружит с парой таких. Они, правда, у Белогородского князя живут, но это неважно.

— Дриады, кентавры, дракон, волкодлаки, — Эйта усмехнулась. — Странный у вас князь.

— Князь у нас хороший, — возразил Титавр. — И места тут прекрасные. Хочешь, оставайся.

Эйта снова удивлённо посмотрела на него, а потом рассмеялась.

— Ну, ты чего? — удивился Кентавр. — Что я смешного сказал?

— Ты князю своему расскажи, что остаться мне предложил, — она снова заливисто захохотала. — Он уж ждёт не дождётся когда я уеду. Странно, что до сих пор не выгнал.

— А вот это ты зря, — раздалось у Эйты за спиной.

— Дядька Стоян, — Титавр вскочил на ноги и помог подошедшему старику спуститься с насыпи и присесть.

— Спасибо, — улыбнулся тот и провёл ладонью так, будто усы поправить хотел, только вот усов у него не было вовсе. — Меня Стояном зовут, — представился он, внимательно изучавшей его девушке. — Колдун я здешний. А ты, стало быть, и есть Эйта.

— Стало быть я и есть, — кивнула девушка.

— Наслышан о тебе, наслышан, — сказал старик. — Видишь, стоило уехать сына навестить, а тут столько всего произошло. Как чувствуешь себя?

— Жить буду, — ответила Эйта.

— Поговорить мне с тобой надо, разговор серьёзный будет, только пообещай, что сгоряча рубить не станешь, а обдумаешь всё как следует.

— Ты о чём? — девушка нахмурилась и бросила взгляд на Титавра, но это не вопросительный взгляд был, Эйта решила, что колдун сейчас опровергнет всё, что ей князь говорил.

— Тише- тише, — угадал её мысли Стоян. — Титавр, сходи деток проверь, — попросил он.

— А может я…, — начал было кентавр.

— Сходи, — настойчивее повторил колдун.

— Хорошо, — Титавр вздохнул. — Эйта, а ты всё же над моими словами подумай.

— Хороший парень, — улыбнулся вслед уходящему кентавру Стоян. — Повезёт той, что его женой станет.

Эйта фыркнула.

— Ты зря так, кентавры ведь не люди, у них два сердца, потому и любят вдвое сильнее.

— Лошадей пусть любят, — буркнула девушка.

— И снова зря, — ответил колдун. — Ну да не о том я говорить хотел. Князь долго думал, стоит ли тебе сообщать то, что известно нам стало, ну да я решил, что должна ты знать. Не хмурься, тут тебя никто не обманывал, но тебе дальше идти и дальше жизнь свою строить, потому я и пришёл. В деревню кентавров, в Коневку, что рядом с твоей Поляновкой была, как раз незадолго до смертоубийства, колдун один приблудился. Что за колдун не спрашивай, не знаю, так вот есть у меня подозрение, что не просто так кентавры озверели и соседей убивать кинулись.

Эйта молчала, только сердце в груди забилось чаще.

— Колдуна того Третьяк звали, — продолжал Стоян. — И вроде как именно он сказал, что отомстить надо, а когда вернулись кентавры после чёрного дела своего, да поняли что натворили, он им и посоветовал бежать, пока князь про всё не прознал.

Эйта закрыла лицо руками, а потом резко подняла голову и посмотрела на старика.

— Счёты с ним моими руками свести хочешь? — спросила она и встала.

— Нет, — Стоян тоже поднялся с земли. — Нет у меня врагов с таким именем. Ты дослушай до конца. Я бы тоже на колдуна грешить не стал, кабы не одно обстоятельство. Кентавры, что в Коневке жили, особой жестокостью не отличались, ну да возмутило их убийство собрата, но чтобы всех до одного убивать… Нет.

— Ты мне это говоришь? — зло усмехнулась Эйта.

— Тебе, — кивнул Стоян. — Известно мне, что когда вернулись после бойни кентавры, плохо им стало, поверить они не могли, что сотворили зло такое. Многие из них жить с этим не смогли и руки на себя наложили.

— А мне что до того?

— А ты подумай, — сказал старик. — Коли человек убийца хладнокровный и за одну смерть десятком платит, разве ж будет его потом совесть мучить?

— Так они и не люди, твари они, — сжала зубы Эйта.

— Они не твари, — возразил колдун, — и не убийцы. Но что могло их всех разом заставить за оружие взяться и о жалости забыть?

Эйта задумалась.

— Колдун? — спросила она.

— Возможно, — кивнул Стон. — Но доподлинно это неизвестно, потому и прошу тебя не горячиться.

— А откуда тебе про это ведомо? — Эйта отскочила в сторону, готовая в любой момент ударить. — Это ты тот колдун?

— Тише, ты что? — замахал руками Стоян. — Кабы то я был, с чего б я тебе рассказать всё решил? Нет, я уж лет сорок при князе Радомире, город мы вместе ставили, потом с ним вместе детей растили. Ты сядь, я стар уже, тяжело мне стоять.

— Зубы мне не заговаривай, — сердито сказала Эйта. — Откуда тебе про колдуна известно.

— Служит у Радомира кентавр, он из той Коневки родом. Только не спеши радоваться, — добавил Стоян. — Когда твою деревню вырезали, он мальчишкой был. Отец его, если тебе легче от этого станет, убил себя, с тяжестью такой на душе жить не сумевши.

— Где он? — сжав зубы, спросила Эйта.

— Далеко, — ответил колдун. — Убрали его из города от греха.

— Значит, обманул меня князь, значит, тут пришлых кентавров полно, не только тех, что с Лавром.

— Нет, пришлый один был, да и он у нас уж почти десять лет. Не о том ты думаешь.