Станислав Романов - Больше, чем игра

— Да ну, — махнул рукой Егор, намереваясь бросить всю эту дурацкую затею с посвящением в принцы Янтарного королевства. — Бред какой-то…

— Не сходи с Лабиринта! — заорал Воронин дурным голосом. — Только вперед!

Но Егор уже и сам ясно понял, что не может шагнуть в сторону или, тем более, назад. Одна только мысль об этом пугала до дрожи и мурашек по спине. Он попал под власть Лабиринта, и власть эта была велика, что там ни думай себе по поводу вымыслов Роджера Желязны. Единственный выход был — пройти весь путь до конца.

Егор медленно двинулся вперед. Идти было трудно; воздух словно загустел вдруг, уплотнился, превратившись в вязкий кисель, в резиновый клей, и приходилось всем телом, напрягая все мускулы, продавливать его упругое сопротивление. Дышалось тоже тяжело. Егор взмок от постоянного напряжения мышц, но упрямо, по-бычьи наклонив голову, пер вперед — шаг за шагом — только вперед.

На одном из поворотов Лабиринта Егор, чудовищным усилием скосив глаза, посмотрел в сторону стоявших у входа Дворжецкого и Воронина. Их темные фигуры казались нечеткими, размытыми и колеблющимися, словно виделись они сквозь слой раскаленного воздуха. А может быть, это просто пот заливал глаза и мешал смотреть.

Магическая или какая-либо иная, но сила у Лабиринта была, вне всяких сомнений.

Егор брел, едва переставляя ноги, и в его памяти, как будто сами собой, появлялись и пропадали разные фразы, цитаты и просто обрыки, представлявшиеся исполненными глубокого смысла. Вот, прямо сейчас: …не отвлекайся, не забывай, что нужно все время идти дальше! Не останавливайся, что бы с тобой ни происходило… Затем, через пару шагов, словно радиоприемник, перенастроенный на другую волну: …если твой путь впечатан мелом в асфальт, куда ты пойдешь, когда выпадет снег?.. Еще шаг, еще. …секрет заключается в том, чтобы постоянно идти вперед и не прекращать усилий, даже когда перестаешь двигаться… Боже, какая усталость! В-впер-ре-од! …мой путь длинней, чем эта тропа за спиной…

Неожиданно все кончилось. Слабый порыв прохладного ветра в разгоряченное лицо, и всякое сопротивление исчезло. Егор едва не упал ничком. Он расставил ноги пошире, но все равно чувствовал себя как моряк в хорошую качку, да еще и коленки тряслись.

— Поздравляю, — с улыбкой сказал Дворжецкий. — Теперь ты стал одним из нас.

А Воронин, сияя, показал Егору два больших пальца.

— И что теперь? — утираясь рукавом, хрипло спросил Егор. — Может, попросить Лабиринт перенести меня в какое-нибудь более приятное место? Он сможет это исполнить?

Дворжецкий и Воронин обменялись быстрыми тревожными взглядами.

— Не стоит, пожалуй, — мягко сказал Воронин Егору. — Ты лучше ножками своими, ножками шевели. Можешь смело ступать по узору, теперь Лабиринт ничего тебе не сделает.

— А мог бы?

— Вполне.

Первый шаг Егор сделал с опаской, будто на тонкий лед. Но теперь Лабиринт вел себя как обычный кафельный пол, однако, Егор знал, что он только притворяется.

Дворжецкий смотрел на Егора с непонятным выражением во взоре.

— А где же мой меч? — спросил у него Егор голосом хитрого мальчугана, которому взрослые за хорошие отметки обещали подарок.

— Будет тебе меч, — ответил Дворжецкий. — Ступайте оба на улицу и ждите там.

На улице Егор присел на нагретый солнышком капот жигулей, подставил лицо ветерку, утомленно вздохнул. После прогулки по Лабиринту он не прочь был и полежать, только полежать было негде.

Воронин остановился рядом, взглянул на Егора сочувственно — видимо, припомнив свой собственный опыт инициации; сказал:

— С этого момента твой статус изменился, и Ёсицунэ Минамото может пытаться убить тебя только вызвав на поединок по всем правилам бусидо.

— Ёсицунэ Минамото — это тот длинноволосый продавец из магазина Проспект? — уточнил Егор.

— Да.

— Ну, теперь я чувствую себя гораздо спокойнее, — с сильным сарказмом сказал Егор. — Выходит, все, чего я добился — что на меня не будут нападать исподтишка, а только после предупреждения.

— Это немало, согласись, — сказал Воронин. — Предупрежден — значит вооружен. Кстати, об оружии. Ты сам-то как думаешь, сможешь справиться с Ёсицунэ, если придется сражаться с ним на настоящих мечах?

— Наверное, — сказал Егор. — Он фехтует неплохо, но ограниченно. Только я не собираюсь с ним драться.

— Но он же убийца, — с горячностью сказал Воронин. — Он убил твоего друга. И тебя, безоружного, пытался убить.

— Да, пытался, — согласно кивнул Егор. — Но я-то не такой, как он. Я — не убийца.

— Боюсь у тебя невелик выбор, — сказал Воронин, хмурясь. — Либо ты, либо он.

— Да-да, — устало покивал Егор. — Должен остаться только один.

— Вот именно, — сказал Воронин. Кажется, он не уловил иронии.

Щель в приоткрытых дверях склада налилась малиновым светом, потом пурпурным — и внезапно безмолвно взорвалась бело-голубым, словно Дворжецкий там, внутри, запалил целую кучу магния.

— Что там происходит? — вяло поинтересовался Егор, наблюдая за дверью из-под полуопущенных век.

— Дворкин шаманит, — пояснил Воронин. — Добывает тебе меч.

— Потрясающие визуальные эффекты, — сказал Егор с явно чужими интонациями в голосе.

— Видел бы ты себя со стороны, когда шел по Лабиринту, — усмехнулся Воронин. — Вот тогда были эффекты…

— Сняли бы на видео, — сказал Егор. — А я бы потом посмотрел.

— Да пытались несколько раз на видео снимать, — сказал Воронин. — Ничего не получилось, одни помехи. И фотопленка здесь засвечивается.

Егора поразила неприятная догадка.

— Радиация, — сказал он, содрогнувшись.

— Радиация в пределах фоновой, — успокоил его Воронин. — Я проверял.

— Ф-фу, блин, — с облегчением выдохнул Егор. — А я уж испугался…

— Я тоже испугался, когда мне такая же мысль в голову пришла, — сказал Воронин. — Поэтому и таскался сюда с дозиметром.

— Слушай, а чей это склад? — спросил Егор. — В нынешнее времена такие помещения ценятся высоко и пустыми не стоят.

— Строение складского типа принадлежит гражданину Дворжецкому Вэ Ю, — скучным голосом сообщил Воронин. — Гражданин Дворжецкий Вэ Ю приватизировал данное строение по остаточной стоимости… не помню, какого числа, года четыре назад, короче. Наш уважаемый мэр всячески тому содействовал.

— Понятно, — сказал Егор. И задал еще вопрос: — А Вершинин, он кто в вашей иерархии?

— Оберон. — Воронин был краток, да это сообщение и не требовало дополнений.

— О! — сказал Егор.

— Да, — сказал Воронин.

Заскрипела отворяемая настежь дверь склада, и в дверном проеме показался изнуренный шаманством Дворжецкий. И вышел он не с пустыми руками.

— Ох-хо-хоюшки. С каждым разом это дается мне все труднее, — пожаловался Дворжецкий, подойдя к машине, и протянул Егору длинный, слегка изогнутый меч в ножнах, скромно украшенных тонким серебряным рисунком.