Галина Романова - Собачья работа

— Да-да, конечно, так оно и есть, никто не сомневается, но… — в голосе собеседника слышалось сомнение, — как бы то ни было, «ястребы» занимались всякой ерундой, почему-то решив отложить то самое дело, ради которого их вызвали, на потом. Дескать, существование оборотня надо еще доказать, а волкопсы — объективная реальность.

— Помню такой разговор.

— Вот после этого мы и решили действовать. Нашли человека из бывших ветеранов, который за деньги сыграл роль монстра, убивающего людей. Князь клюнул на приманку, захотел сам поучаствовать в охоте и даже привлек эту… свою одноногую наемницу. И она его убила!

— Кто? Наемница — Тювика?

— Нет. Ваш… ладно-ладно, не -ваш Тювик сунулся к нашему «монстру», и тот его зарезал. Он сделал себе такие перчатки с ножами вместо пальцев, чтобы удобнее было резать, ну и распорол парню грудь и глотку. Но у того был какой-то активированный амулет. Он среагировал, наш человек слегка потерял ориентацию, и тогда эта одноногая накинулась и прикончила его, пока он не опомнился.

— Одноногая женщина убила здорового мужчину? Хм… это интересно! Хотелось бы пообщаться с нею. Но за убийство Тювика кто-то должен ответить. Мы разрываем контракт.

Видят боги, ему нелегко далось это решение. Победа уже маячила вдалеке — и одна смерть все перечеркнула. Орден потерял разом все свои с таким трудом завоеванные позиции и мог потерять еще больше. «Орлам» опять суждено было торжествовать…

— Что? Это правда? Вы… А как же… Мы же договаривались!

— Вы сами все испортили. — Пришлось стиснуть кулаки, чтобы сдержать свои чувства. — Вы и ваши люди поторопились. Не связывайтесь больше со мной. Иначе кое-кто позавидует покойному Тювику.

— Но вы обещали! Назовите сумму, каковы ваши условия? Я соглашусь со всем, что вы предложите!

Молчание. Огромное, в рост человека серебряное зеркало помутнело, как простая металлическая пластина. От удара кулака осталась только боль в запястье, но это ничто по сравнению с разочарованием и досадой.

Ладно. Не хотите — не надо. Сами справимся!

Наконец-то наступил вечер.

День был суматошным. О том, что нашла в подвалах, я, отдышавшись, сумела рассказать княгине Эльбете. Весть о смерти старого мастера Лелуша мигом облетела замок. Поскольку в его лабораторию из-за дыма проникнуть было невозможно, сначала все решили, что старик просто случайно уронил или опрокинул какую-то склянку, содержимое ее оказалось ядовитым, что и сыграло роковую роль.

Пришлось ждать больше часа, прежде чем дым выветрился и добровольцы из числа челядинцев пробрались в лабораторию, чтобы вытащить уже окоченевшее тело. Тогда-то все и увидели рану на животе — след от удара ножом.

Расспросы ничего не дали — с тех пор, как целитель спустился после обеда в лабораторию, он никому не попадался на глаза. Гайдуки и челядь клялись и божились, что не спускались вниз. В конце концов решили обвинить в убийстве «ястребов» — просто потому, что Коршун уже уехал и не мог ничего возразить.

Лично меня объяснение не устраивало. Я ведь разговаривала с уцелевшим «ястребом». Он мог это сделать — но зачем убивать простого алхимика? Только из мести тем, из-за кого погиб его ученик? Что-то тут не так.

Сейчас омытое, обряженное тело старого мастера лежало на помосте в замковой часовне, а слуги собрались в нижнем зале, шепотом обсуждая странную смерть. Я как раз возвращалась к себе — поболтать за кружкой медовухи было приятно, но моя обязанность состояла в том, чтобы находиться рядом с князем. К нему я и направлялась.

Замок уже угомонился, но меня не отпускало странное ощущение. Даже скорее предчувствие чего-то зловещего. И пока одна рука цеплялась за перила, вторая касалась рукояти меча.

Ремни плотно обхватывали колено, из-за чего оно, вернее, то, что от него осталось, сгибалось с большим трудом. Мне пытались объяснить что-то про сустав, сочленения костей, место прикрепления мышц и про то, как их остатками оборачивали обрезок кости. Я плохо поняла. Главное, что из-за этих ремней колено плохо работало, и подъем по лестнице был сопряжен с определенными трудностями. Приходилось время от времени останавливаться, переводить дух…

И как раз в это время я слышала…

Сначала я не поняла, что это за звук, но потом, когда он повторился в третий или четвертый раз, сообразила.

Это крыло замка на четвертом этаже было мало заселено — покои князя, моя комната, спальни воеводы Хаша и его сына, а больше никого. Правда, этажом ниже проживали некоторые придворные из свиты князя и княгини, в том числе и пан Матиуш. Но странные приглушенные звуки не могли исходить оттуда.

Или могли?

Внезапно шорох, скрежет и шаги перекрыл низкий стон, словно кто-то, страдающий от боли, больше не мог сдерживаться.

Почему-то от этого странного стона-завывания мне стало страшно. Пальцы до белизны вцепились в рукоять меча. Кто мог так стонать?

Осторожно, стараясь как можно тише стучать своей деревяшкой по ступенькам, я возобновила подъем. Война отучила бояться, но сейчас по спине словно поползли струйки липкого страха. Там, на фронте, даже когда ползли в разведку или ждали в засаде, все было просто — вот мы, а вот враги. И самое главное — увидеть их первыми. Но кого или что я увижу сейчас? И где?

Вот наконец и наш этаж. Горел факел в начале коридора. Второй виднелся у поворота. Было еще не так темно, тем более что в узкое стрельчатое окно-бойницу, освещая коридор, заглядывала почти полная луна…

Почти полная… луна!

Полнолуние! Оборотень!

Сначала стало страшно — рядом никого, кроме этого существа. Кричать и звать кого-то нельзя — вряд ли мой голос услышат друзья, а враг вот он, за одной из закрытых дверей. Значит, надо молчать. Тогда есть шанс, что чудовище меня не заметит. Ага, и атакует кого-то еще!

Так, Дайна, спокойно. Во-первых, до настоящего полнолуния еще два или три дня. И оборотень, кем бы он ни был, не имеет полной силы. С ним еще можно справиться как с обычным человеком. Значит, там пока еще человек, внутри которого живет тварь. Я должна была найти это существо прежде, чем оно найдет меня. Как раньше, на войне. Как в разведке.

Проклятая деревяшка слегка поскрипывала при ходьбе, выдавая мои шаги. Обострившимся слухом я ловила тяжелое дыхание чудовища, скрежет когтей по полу, шорохи и то, как оно сглатывает слюну. Ну, выходи! Посмотрим, кто кого? Оберег, подаренный Коршуном, еще оставался при мне — «ястреб» был так поглощен болью, обрушившейся на него со смертью напарника, что не вспомнил о нем. А у меня самой не нашлось времени для выяснения этого вопроса. Правда, оберег был не на шее, а в кошеле на поясе, но, может быть, и так сработает?

Шаг… еще… Вот и первая дверь. За нею тишина. Никто не таился за креслами, не сопел, сдерживая дыхание, не готовился к прыжку. Тратить время на подробную проверку не стала — дорога была каждая секунда. Так что перешла к другой двери. Осторожно. Тихо. Быстро.