Виталий Момотюк - Посмертие. Второй шанс

Иллонир отпил вина, так и не закончив фразу. Впрочем, этого и требовалось: собеседник понимал всё не хуже его самого.

— Тем более, что оправка войск в земли фирримар не решит твоей проблемы, друг мой. Точнее решит, но совсем не так, как на бы этого хотелось. Это приведёт к необратимым последствиям. Сейчас не время думать о мести, Санкаан, — снова заговорил Иллонир, — Тем более, что по большому счёту мы заслужили этот урок. Мы сами постоянно провоцировали фирримар, посылая в их земли откровенно слабые отряды. Да и зачем это вообще нужно было делать? Совет мог уже давно принять необходимый эдикт, и армия попросту уничтожила бы всех, присоединив эти земли к нашим владениям. Эта так называемая традиция лишена здравого смысла, ибо она не решает ни одной проблемы. Она только вредит.

— Возможно, ты прав. Сейчас я тоже на многое посмотрел по–другому.

— Так что же слышно из Совета?

— Кроме требований о мести, пока ничего конкретного. Известная тебе проблема пока не решена, а у членов Совета всё же хватает рассудка понимать её потенциальный масштаб. Иное дело, что пока молчат слуги Покровителей, у большей части членов Совета не хватает мужества принять решение.

— Чем дольше они выжидают, тем хуже становится состояние дел. Я и так сделал больше, чем мог бы себе позволить, если бы ценил своё положение и даже жизнь. Если не выжечь заразу сейчас, то дальше мы рискуем попросту захлебнуться в крови. В собственной крови, Санкаан.

— Ты уверен, что всё настолько плохо?

— Не сомневайся: всё именно так, как я говорю.

— Но пока ещё этого не случилось, может быть мы подумаем о том, как спасти моего сына?

— Прости, друг. Ты точно уверен, что он ещё до сих пор жив?

— Уверен. Я пытался связаться с ним, и результат меня обнадёжил. Поначалу я не понимал, что происходит, пока не вспомнил принцип процесса. Тогда всё стало на свои места. Мой сын жив, но разум его находится под контролем. Кто‑то подавил его волю и заставил исполнять свои приказы. А это значит, что у меня есть шанс спасти его. Крохотный, но есть. Правда, я ещё не знаю какой. Надеюсь, что ты поможешь мне в этом вопросе.

— Ты сообщал о своих догадках Совету?

— Зачем? Что бы окончательно погубить наследника своего рода? Если Совет узнает о том, что Релеенарин до сих пор жив, то это будет конец всем надеждам. Мой сын нужен фирримар только для одной цели: им нужны наши знания. Так что пусть Совет как можно дольше пребывает в неведении о истинном состоянии дел. Раз уж они решили, что фирримар принесли его в жертву, то пусть и думаю так дальше до тех пор, пока я не найду способ его спасти. И я надеюсь в этом на твою помощь.

— Вот и ты решился на преступление эдитов Совета, друг мой.

— Ты же сам только что говорил о том, что скоро потекут реки крови. Кто тогда вспомнит о таких мелочах? Да и будет ли кому выносить приговор и приводить его в исполнение? Сомневаюсь. Ты уже давно это понял и действуешь соответственно, а Совет пока молчит. Думаешь, они не знают о твоём приказе относительно последователей последнего Вознёсшегося Героя? Знают. Но молчат. Делают вид, что им не известно о происходящем. А потом, когда всё образумится, они всё «узнают» и накажут всех виновных.

— «Поразить одной стрелой две мишени», — невесело улыбнулся Иллонир.

— Почему только две? Они хотят куда большего. Но хватит о них, Иллонир. Нынешний Совет погряз в интригах, и ты знаешь об этом не меньше моего. Многим уже давно не нравились ни твое положение, ни твои взгляды. Вот только повода ты им не давал, а устранить тебя — не хватало решимости. А сейчас они на подобное и не решаться, тем более, что ты и сам подготавливаешь себе приговор. Нужно только подождать. Разве не так?

— Всё так, друг мой. Всё так. Вот только если проблема решится, а я к тому времени останусь жив и сохраню свои силы, то… Их вполне может постичь глубокое разочарование.

Глаза Санкаана буквально сверкнули.

— Я слишком давно знаю тебя, друг мой, что бы ошибиться. Если ты поможешь мне спасти моего сына, то шансы на крушение замыслов членов нынешнего Совета резко возрастут.

— Иными словами?.. — Иллонир не окончил фразу, предоставляя эту возможность собеседнику.

— Если Релеенарин вернётся домой, им придётся иметь дело уже с двумя великими благородными родами. А может и больше. Я пойду с тобой до конца, каким бы он ни был.

— Надеюсь, это не ультиматум?

— Ты волен отказаться, и тогда я забуду о нашем заговоре.

— Вместе с нашей дружбой? Нет уж, увольте меня, благородный Санкаан, от подобной участи. Я воспользуюсь твоим предложением, хотя ты весьма обидел меня, сделав его. Неужели ты предположил, что века нашей дружбы в сложившихся обстоятельствах потеряли для меня значение? Разве я дал повод для подобных мыслей? Надеюсь, что это горе так повлияло на твой разум.

Санкаан не ответил, осушив вместо этого несколькими глубокими глотками свой бокал до дна.

— Ангья не пристало пить благородный напиток так, словно он жаждущий роадранер, добравшийся, наконец, к водопою. Где твои манеры, друг мой?

— В Иа твои поучения, Иллонир, — отмахнулся Санкаан от замечания собеседника, и, поднявшись со своего кресла, резко повернулся к вошедшему на террасу слуге, — Пошли все прочь! Появитесь, когда вас позовут! Прочь!

Слуга поклонился и мгновенно исчез.

Санкаан подошёл к ажурным перилам балюстрады и тяжело оперся руками на искусно обработанный мрамор. Он прикрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов. Иллонир отпил вина, давая другу время успокоиться и прийти в себя. Направляясь в это имение, он уже примерно знал, что ему предложат в качестве «оплаты», хотя и ошибся относительно просьбы. Судя по рассказу гонца, речь должна была идти о мети за смерть наследника рода, а оказалось, что предстоит решить, как спасти тому жизнь. Это усложняло задачу, хотя, если честно, Иллонир даже испытал некоторое облегчение, когда узнал, что предоставляется возможность избежать кровопролития. Всё же, как бы не презирали минноонар фиримар, сейчас те оставались единственными возможными союзниками в предстоящей борьбе. Эрниль не испытывал никаких тёплых чувств по отношению к тем, кто пролил кровь «перворождённых», и в других обстоятельствах без малейшего сомнения отправил бы одну из тысяч в поход. Он сделал бы и это и сейчас, потребуй от него друг именно такой помощи, хотя это и перечеркнуло бы часть его планов.

— Всё же кое в чём ты прав, Санкаан, — нарушил молчание Иллонир, когда его друг вернулся в кресло.

— В чём же именно?

— Осознание надвигающейся на наш народ беды и поиски разрешения этой проблемы затуманили мой разум.

— Я этого не говорил.

— Не говорил. Прямо. Впрочем, это не важно. Я мог бы и раньше догадаться, что всё не так просто, как рассказал твой гонец. Если бы речь шла просто о мести, ты бы и сам справился, а меня просто поставил бы в известность. А раз тебе понадобилась моя помощь, то тут нечто иное.