Рональд Колд - Клинки свободы

Удивительно бледная кожа, как вначале показалось Кену, точно жила отдельной жизнью — по ней пробегали зеленоватые волны, как в полосе лесной светотени. Благодаря этой особенности красавица могла скрыться от глаз среди листвы даже в зимнем Тайге. Странная прическа при каждом шаге раскачивалась на голове нимфы.

Впрочем, раскачивалась не только прическа. Смущенный открывшимися снизу видами, Кен опустил глаза.

Существо бесшумно соскользнуло с последней ветки, очутившись рядом с Кеном, взяло у него из рук кресало и швырнуло его вниз.

— Эй, что ты делаешь! — возмутился атвианец.

— Понятно, — сказал Аграв, чье лицо появилось на развилке мгновением позже. — То-то я думаю, дружок мой притих! А он оказывается не яйца ворует, а охотится на райских птичек!

Не обращая на приятелей ни малейшего внимания, обнаженная нимфа присела и сложила свои ладони над ямкой в теле дерева, где Кен собирался развести сигнальный костер. Появилась зеленоватая дымка, почти мгновенно рассеявшаяся, и древесная рана затянулась молодой корой.

Пораженный Аграв только хлопал глазами, а Кен обшаривал окрестности внимательным взглядом, гадая, много ли здесь подобных существ.

— Дриада! — вскричал рыжебородый, бесцеремонно оглядывая пришелицу, словно покупал на ярмарке в какой-нибудь Бухте Спрутов породистую козу. — Чистая дриада, древесный дух! А я думал, что они существуют только в дурацких сказках да пьяных россказнях старины Гимпа!

— А что там про них говорил Гимп? — изумился Кен.

Глядя на обомлевшего атвианца глубокими изумрудными глазами, дриада вновь обрушила на него поток звуков.

— Да не понимаю я!

Тогда пришелица замолчала, а в голове Кена возник довольно четкий образ: Гимп, странно молодой и подвижный, идет по мшистому берегу какой-то реки, разводя клинком сабли голубоватые ветви гигантского папоротника. Рядом с ним шагает королева Лучар, похожая не на владычицу Д'Алви, а на вертлявую девицу, сбежавшую от отца на деревенскую ярмарку. Позади нее шествует человек, которого Кен никогда не видел живым, но знал очень хорошо по рассказам других, а также по портрету, писанному королевским художником. Это был сам пер Дистин Иеро, пропавший принц, собственной персоной!

Впереди этой в высшей степени живописной компании двигались три дриады, в плащах из перьев на плечах и с маленькими луками в руках.

Похоже, точно такое же ментальное послание получил и Аграв, так как сказал:

— Точно! Вот об этом и разливалась соловьем старая морская крыса, а я думал, завирает! Это было несколько лет назад, где-то в самом центре континента, в джунглях возле Зон Смерти!

Дриада неожиданно подпрыгнула вверх и легкими шагами перепорхнула на горизонтальную ветвь, устремленную в сторону лесной тропы. Там она прислонила ладони к губам, создав своеобразный усилитель звука, и издала несколько криков, которые бесцеремонный Аграв тут же охарактеризовал как «попугайские».

С верхушек дальних деревьев ей откликнулось несколько таких же голосов. Мало того, над головами друзей появились еще три женские фигуры. Эти спускающиеся дриады выглядели весьма воинственно. У каждой за спиной торчал ряд белоперых стрел. В правой руке лесных амазонок находился лук, а в левой — короткое копье с широким сверкающим наконечником. К предплечьям крепились небольшие круглые щиты, а на поясах болтались тонкие мечи.

— Замечательно, теперь мы не просто в осаде, а еще и в плену, — упавшим голосом сказал Кен.

— Если и так, то это самый очаровательный плен из тех, в которые я попадал, — отозвался Аграв.

Кен собирался сказать ему какую-то колкость, но рыжебородый так его поразил, что атвианец замер с разинутым ртом.

Аграв бесцеремонно обнял за талию ближайшую вооруженную до зубов дриаду и крикнул куда-то вниз:

— А вот теперь мы покажем волкам!

Как ни странно, дриада теснее прижалась к гиганту, одарив его очаровательной улыбкой.

— Вот дела! — только и пробормотал Кен.

— Слушай, Аграв, — Кен выглядел весьма мрачным и встревоженным, — у тебя лучше получается общаться с этими воинственными голыми девицами. Объясни им, что сюда идут наши друзья, а внизу — большая стая кровожадных волков. Пусть помогут нам своими луками, расчистят путь остальной части отряда.

В кроне дерева, куда поднялись вэйлэ-ри, стоял сплошной птичий гомон. Они о чем-то совещались, лишь одна сидела на ветке прямо над Агравом. И что-то тихо щебетала ему, покачивая совершенной формы ножкой и сверкая своими завораживающе красивыми зелеными глазами с золотистыми зрачками.

Аграв посмотрел на атвианца с таким видом, будто услышал над самым ухом жужжание назойливого слепня.

— А как ты думаешь, бродяга-северянин, о чем я беседую с этой милой дамой?

У Кена имелось на этот счет определенное мнение, но он сдержался, будучи не уверен, понимают ли дриады человеческую речь или только могут неведомым способом воспринимать мысленные картины.

— И что тебе ответила сия «дама», Борода?

— Тут весьма странное дело, — гигант растерянно почесал затылок. — Выходит так, что они в точности знают, сколько нас, а также ожидают скорого подхода Сагеная и остальных. Прямо так мне и показали, всю шайку, одного за другим. Очень, кстати, похоже, только Лис уж больно смахивал на нашкодившего шакала, а вокруг священника клубилась какая-то сверкающая муть, прямо словно у святого на картинках из палатки аббата Демеро.

— Не знаю даже, хорошо это или плохо. — Кен по привычке поднял вверх голову, как делал всегда, напряженно думая. Но, уткнувшись взглядом в прелести дриады, покраснел и уставился на кончик собственного сапога. — Продолжай.

— Вот, стало быть, они ожидают наших и совершенно не волнуются насчет волков. — Аграв в задумчивости ухватил рукой босую ступню дриады и стал перебирать ее маленькие пальчики. — У меня сложилось впечатление, что волков они сюда подманили.

— Как это? — поразился Кен.

— Уж не знаю, на манер ли эливенеров, или иным каким способом, только очень похоже, что они захотели поближе с нами познакомиться и не придумали ничего лучшего, как загнать нас на дерево.

Дриада счастливо жмурилась и тихонько щебетала.

— Спроси ее, Рыжий, могут ли они прогнать этих самых волков? — попросил Кен.

Аграв посмотрел наверх и скорчил ужасно уморительную гримасу. Видимо, не имея достаточного опыта ментального общения, он пытался послать свою мысль мускульным усилием, используя для этого мимику.

И хотя его напряженная физиономия могла бы, пожалуй, испугать и Человека-Крысу, выращенного адептами Нечистого на человечине, дриада лучезарно улыбнулась и послала обоим людям волну изумления.