Рональд Колд - Воинство болот

Среди гиблых топей Флориды, в месте, именуемой дикарями Сердцем Болот, стоял капитан Юлл, командир небольшого отряда Зеленого Круга, от которого остались в живых лишь четверо матросов и парочка израненных Волосатых Ревунов.

Миссия пирата с треском провалилась. Он настиг мятежников, ведомых отцом Вельдом в ядовитых болотах, и сумел навязать им бой. Однако на его малочисленное воинство обрушились дикие животные со сноровкой, заставившей увидеть за их яростью чью-то сознательную волю. Во Флориде уже давно безымянный и неуловимый враг вставал на пути слуг Нечистого из Зеленого Круга. Раз за разом рушились грандиозные замыслы и пускались по ветру хитроумные затеи командиров сил самого мощного из Кругов. И неизменно ответственный за это исчезал, словно дым. Вот и сейчас, когда пират готовился к сеансу связи с верховным мастером С’лорном, он не знал, на кого же свалить свое позорное поражение.

Под ногами у капитана колыхалась тонкая пленка засохшего планктона, под которой мерно дышала бездна Великой Топи. Но морская выучка брала свое. Если стоявшим в отдалении помощникам пирата с трудом удавалось удержать равновесие, когда под ними прокатывались волны, то Юлл стоял неподвижно, словно ноги его навечно вросли в палубу его корабля, брошенного перед началом гибельного болотного рейда на причале Мертвой Балки.

Пират поднес к лицу черный цилиндр, от которого к его вискам потянулись гибкие отростки, впившиеся в седые виски ветерана. Капитан поморщился от мгновенно вспыхнувшей головной боли, предвестницы незримого присутствия мастера С’лорна.

Почуяв приближение Тени своего повелителя, Ревуны заскулили и стали отползать подальше от места, где от скрытого напряжения стал дрожать воздух.

Обветренное лицо пирата стало как бы бескровным, резче обозначились многочисленные шрамы и морщины.

— Мастер! Тебя беспокоит капитан Юлл, — тихо прошептал он, закрыв глаза.

Ответ пришел незамедлительно. Бесцветный голос некроманта раздавался не из переговорного устройства, а словно источался окружающим пространством. Юллу показалось, что он находиться в гигантском брюхе С’лорна, который проглотил весь мир, и теперь прислушивается к копошению внутри себя жалких существ, смеющих его побеспокоить.

— Ты уничтожил мятежников?

— Нет, мастер, хотя я изрядно потрепал их отряд, я оказался в ловушке. Тот же враг, что пытался захватить Мертвую Балку и приостановил наступление нашего рейдерского корпуса, уничтожил большинство моих людей и бойцовых животных.

— Жалкое ничтожество! Рассказывай, но будь краток.

Дрожащими от ужаса губами пират пролепетал свою историю, не забыв, впрочем, несколько сгустить краски. По его словам выходило, что мятежники имели над ним трехкратное превосходство в людях, не считая полчищ порождений диких Великой Топи. С’лорн слушал не перебивая, что было для него совершенно не характерным.

— Выходит, нас обвели вокруг пальца, — заключил глава Темного Совета, выслушав доклад. — Пока Зеленый Круг искал беглецов на севере, эливенер, метсианский разведчик, человек-кошка и вся остальная компания мятежников преспокойно отсиживалась в топях! И вместе с ними таинственное существо, объявившее Великой Цели настоящую войну! А не встретил ли ты признаков наших машин, похищенных из Мертвой Балки?

Юлл пожевал губами и дипломатично промолвил:

— Я солдат, мастер, вернее, матрос. Задание найти машины было дано дрессировщику Шагру, отправившемуся на север.

— Одним словом, ты ничего не знаешь, — С’лорн помедлил, переваривая полученную информацию.

— А я склонен думать, коль все наши враги оказались на юге, то и машины где-то неподалеку.

— Вам виднее, мастер.

— Это ты точно говоришь, старая водяная крыса!

Такое проявление эмоций совсем не свойственно обычно бесстрастному колдуну, решил Юлл. С’лорн нервничает, понимая, что сделал величайшую глупость, бросив в пасть основным силам мятежников маленькое воинство Юлла и отправив значительные силы в саванны, в погоню за призраками, порожденными ошибкой самого адепта Нечистого. Пират не удержался и ухмыльнулся во весь рот, зная, что находящийся за многие мили от Флориды некромант не видит выражения его лица.

— Мне было приказано наладить контакт с местными дикарями, Племенем Хвоща, с целью привлечь их на нашу сторону для операций в Великом Пайлуде. Я готов продолжить выполнение задания.

«Примерно так бы сказал этот напыщенный павлин, Артив. Что же, и мы, водяные крысы, не хуже сухопутных служак умеем втирать очки», — подумал капитан.

— Ни в коем случае. Возвращайся в Мертвую Балку. Оставаться в топях при нынешней ситуации небезопасно. Объявляю тебя комендантом опорной крепости Мертвая Балка. Подготовь ее к обороне на случай неожиданного набега со стороны болот, не зря враги тайком накапливаются во Внутренней Флориде. Только когда будешь уверен, что крепость готова к отражению штурма, приступишь к переговорам с Людьми Хвоща.

Юлл подумал: «С одной стороны, это хорошо. Останься я здесь еще хоть на день, обязательно подхвачу лихорадку. Да и сил слишком мало, мятежники раздавят меня, как муху. А должность коменданта — это совсем неплохо. С другой стороны, я метил на пост Наместника всей Флориды. Однако про это лучше не напоминать.»

И все же он поинтересовался судьбой своего предшественника:

— А чем прогневал Темное Братство уважаемый Шагр? Или он погиб на севере, преследуя взбунтовавшихся лемутов?

— Ты становишься несносным, капитан, проявляя неуместное любопытство, — проворчал некромант, но тут же смягчился. — Но по новой должности тебе полагается быть информированным. Дрессировщик Шагр измотал свой отряд в бессмысленных стычках с неприятелем, а потом умудрился подвести его вплотную к стойбищу проклятых людей-кошек. Разумеется, все наши солдаты погибли. Темный Совет принял решение уничтожить нерадивого. Пусть тебе его судьба станет наукой.

«Уже стала, — подумал Юлл. — На несчастного шепелявого коменданта свалили вину за стратегический просчет самого С’лорна. Пообещали пост Наместника, а досталась ему скорая и наверняка лютая смерть. В сущности, со мной поступили бы так же. Ведь наши ситуации схожи до идиотизма. Только у Круга на юге нет больше надежных командиров. Артив воюет у Лантического побережья, все остальные — далеко на севере. Повезло же мне, клянусь Великой Пустотой!»