Василий Сахаров - Империя Оствер. Трилогия

— Чего тебе? — убирая руку с кинжала, пробурчал хозяин замка.

— Я бы хотел поговорить с вами, господин граф, — ответил я.

Старший Ройхо мотнул головой влево:

— Садись, пообщаемся.

Сев на указанное мне место и не дождавшись вопроса от Квентина, я начал:

— Господин граф, так случилось, что я оказался в теле вашего сына. Это было ваше решение, а не моё, поэтому не надо смотреть на меня как на врага.

Квентин немного втянул голову в плечи, вроде как набычился, и сказал:

— Дело не в тебе, землянин, а в том, что я не уберёг своего первенца и наследника. Поэтому я и смотрю на тебя хмуро, может, иногда даже с угрозой. Но плохого от меня не жди, по крайней мере до тех пор, пока ты соблюдаешь нашу договорённость.

— Благодарю за разъяснение.

— Это всё, из‑за чего ты хотел увидеть меня один на один?

— Нет. У меня накопились вопросы, на которые ответить можете только вы.

Граф откинулся на спинку кресла, посмотрел на серый потолок и сказал:

— Давай поговорим… — и выдавил: — Уркварт. Что тебя интересует?

— Какую судьбу вы мне готовите?

— Вот ты о чём… — протянул Квентин. — О будущем думаешь, планы строишь. Хм, быстро ты оклемался и освоился.

— Стараюсь.

— Через два месяца, может, раньше ты покинешь замок и отправишься в военный лицей «Крестич», во владения великого герцога Канима, и там проведёшь три года. Затем будешь предоставлен сам себе. Тебя устраивает мой ответ?

— Да. Но по сравнению с другими учениками школы, которые уже являются неплохими фехтовальщиками и хорошими наездниками, я слаб. Поэтому хотел бы попросить вас, чтобы мне разрешили более свободно перемещаться по замку, а также конные прогулки, тренировки с дружинниками и общение с воспитателем Гради Тайфари, который занимался с вашим сыном.

— Думаешь, тебя сразу же загнобят соученики или достанут убийцы Грига?

— Есть такая думка, господин граф.

— Хорошо. С завтрашнего дня ты не ограничен пределами центрального донжона, выберешь себе лошадь, сможешь выезжать вместе с дружиной на проездку и посещать тренировочный зал.

— Благодарю.

— Свободен.

— Но…

Я хотел задать графу ещё пару вопросов, в частности, почему у всех обитателей замка на шее или на руке висят защитные амулеты и различные обереги, а у меня — ни одного. Но старший Ройхо так посмотрел на меня, что я решил не искушать судьбу, покинул библиотеку и направился к себе в комнату.

Далее этот день прошёл как обычно, а вот следующий начался с резкого подъёма. Ещё до рассвета меня разбудил Тайфари, и в одних свободных штанах, перетянутых ремнём, я вылетел на замковый двор, где вместе с воинами графа сделал зарядку и обтёрся свежим снежком. Затем оделся, посетил конюшню, выбрал лошадку поспокойней и через полчаса впервые выехал за стены. Это заняло вместе с проездкой час времени, ещё полчаса ушло на то, чтобы почистить лошадь, и двадцать минут на завтрак. Утро явно было бодрым.

После завтрака вместе с дядькой‑учителем мы отправились в оружейную комнату. И какого оружия я там только не увидел, мама моя родная! Одних мечей самых разных типов и видов было порядка семисот штук, а помимо них имелись тяжёлые рапиры и даже пара тонких шпаг. А были ещё копья и рогатины, луки и арбалеты, палицы и топоры, кинжалы, шестопёры, тяжёлые метательные звёзды, трезубцы и многое другое.

— Выбирай, — произнёс мой воспитатель, неразговорчивый и нелюдимый, но по какой‑то причине преданный Уркварту, словно собака.

При этом совершенно случайно, на автомате, он посмотрел на меч в простых деревянных ножнах, который находился не в связке и не на стене, а в стойке, немного в стороне. Это был широкий клинок сантиметров шестьдесят в длину с рукоятью, оплетённой кожей, и сильно напоминал римский пехотный меч, который, кажется, назывался гладиус. Мне подумалось, что это оружие прежнего Уркварта. Я взял его, примерился к рукояти, почувствовал, что меч лежит в руках как влитой, и понял, что не ошибся, ранее клинок действительно принадлежал наследнику графа.

— Вот же, — вытаскивая клинок из ножен и всматриваясь в чистую сталь, услышал я позади себя голос Тайфари, — колдовство и болезнь тебя памяти лишили, а руки сами к любимому оружию тянутся.

— Что это за меч? — спросил я дядьку.

— Пехотный корт для ближнего боя, стандартное оружие линейных имперских частей и егерей.

— Угу, — буркнул я и всё так же, не оборачиваясь, резко сменил тему и поинтересовался: — Гради, слушай, а как мы с тобой познакомились?

Тайфари шмыгнул носом.

— Это два с половиной года назад было, Уркварт, в твой тринадцатый день рождения. Тогда твой папенька тебя в полк взял. А там как раз меня плетьми наказывали, восьмой десяток ударов пошёл.

— За что?

— В кости проигрался и пошёл на преступление — совершил воровство полкового имущества. Приговор — двести плетей, а больше сотни никто никогда не выдерживает.

— И что дальше?

— Ты с коня бросился и меня от палача собой прикрыл. Ну, господин граф сжалился надо мной, вспомнил, что я с ним десять лет по всей империи мотаюсь, и сказал, что даёт мне второй шанс. С тех пор я рядом с тобой.

— Понятно.

Мы покинули арсенал, в котором я даже половины всех запасов не видел, и пошли на тренировочное поле, но мне в руки вместо меча дали тяжёлую палку. С этого началось моё обучение у дружинников, и мне пришлось попотеть, потому что воины графа подходили к делу ответственно, со всей серьёзностью. Сначала разминка и силовой тренинг. Затем краткое объяснение того или иного приёма или стойки. А после этого отработка ударов и защиты. И так несколько часов подряд. Обед. И снова всё по новой до позднего вечера. И только в темноте я смог вернуться в свою комнату, помыться, переодеться в чистую одежду, поужинать и отдохнуть, слушая байки Тайфари, который рассказывал мне о мире Кама‑Нио более подробно, чем маг.

У благородных своя жизнь, парят себе в поднебесье со своими проблемами и заботами. Так что Ангус затрагивал лишь основные моменты имперской жизни. А такие вопросы, как платёжные средства, сельское хозяйство, придорожные трактиры, жизнь обычных людей, транспорт, почём в столице услуги проституток, сколько стоят рабы и кто противники империи на востоке, юге и западе, его как‑то не волновали. И именно от дядьки‑воспитателя, а не от мага я узнал, что существуют оборотни и вампиры, которые отнюдь не сказки, а реальность, хоть и редкая, а главная денежная единица империи — золотая монета иллир, которая стоит десять серебряных ниров, а один нир — это сотня медных бонов. Всю эту информацию я впитывал как губка, крепко запоминал, перерабатывал, переосмысливал и подгонял под себя. Это было хорошо, поскольку информация — сила, и новые знания вселяли в меня некоторую дополнительную уверенность в завтрашнем дне и заставляли активней заниматься и тренироваться.