Олег Авраменко - Дорога на Тир Минеган

— И что она сделала? — поинтересовалась Финнела.

Мораг сразу оживилась:

— О, это хорошая история! И очень поучительная для юных ведьм. — Она бросила взгляд на Эйрин. — Дорис старше меня на одиннадцать лет. Мне было пятнадцать, а ей двадцать шесть, когда случилось это несчастье. Поговаривают, Дорис еще с детства была похотливой, как белтенская кошка…

— Авронская, — поправила ее Эйрин.

— У нас говорят «белтенская». Это у вас аврон — весенний месяц, а на Тир Минегане еще холодно. Морозов почти не бывает, но постоянно идет дождь, поэтому коты не очень порываются гулять. Впрочем, это не имеет значения. Авронская или белтенская, Дорис была похотлива, как кошка, заглядывалась на всех мужчин подряд, а со временем стала удовлетворять свою похоть особыми игрушками…

— Особыми? — озадаченно переспросила Финнела. А в следующую минуту догадалась, о чем идет речь, и густо покраснела. — О, понимаю… И из-за них она лишилась девственности?

Мораг уставилась на нее ошеломленным взглядом:

— Ты это серьезно? Нет, в самом деле?.. Ой, какая же ты наивная! Этот формальный признак девственности не имеет совершенно никакого значения. Такой девственности можно лишиться самым невинным образом, например неудачно забравшись в седло. К утрате Искры приводит мужское семя — именно оно является самым большим врагом каждой ведьмы. А особые игрушки абсолютно безопасны — за исключением того, что оставляют после себя чувство опустошения и только разжигают желание познать настоящего мужчину. Вот Дорис терпела-терпела и в конце концов не смогла стерпеть, выбрала себе среди минеганских гвардейцев самого статного красавца и что-то намудрила с его хозяйством, чтобы семя не попадало по назначению.

Теперь уже покраснела и Эйрин. А Мораг между тем продолжала:

— Но Дорис была глупа, она не понимала главного. Искру никак не обманешь, а тем более собственными ее чарами. Можно подумать, за семнадцать столетий ведьмы не перепробовали разных способов, как уклониться от обета целомудрия. Однако ничего не получалось — и у Дорис тоже не вышло. Как она ни хитрила, семя все-таки попало в нее и сделало ее ведьмачкой. Вот такая история. И я вам скажу, девочки, у меня никогда не было ни капли сочувствия к сестре Дорис. Она сама напросилась — и точка.

Следующие несколько минут они ехали молча. Эйрин быстро справилась со своим смущением, а вот щеки Финнелы и дальше пылали румянцем.

— Но почему так? — наконец сказала он. — Почему ведьмам нельзя быть с мужчинами?

Мораг слегка неуверенно пожала плечами:

— Возможно, по той же причине, по которой колдовской дар не передается по наследству. Если бы передавался, то спустя некоторое время колдуны превратились бы в высшую касту, которая правила бы простыми людьми, как скотом. А что касается нас… Многие сестры гораздо умнее, чем я, утверждают, что если бы ведьма могла забеременеть, то родила бы не просто ведьмака, а чрезвычайно могущественного ведьмака, поскольку ее дитя развивалось бы под влиянием пробужденной, активной Искры, а отпечаток формируется именно в этот, начальный период жизни. Но даже если это не так… в конце концов, не имеет значения. Для простоты будем считать, что ребенок ведьмы был бы обычным ведьмаком. А теперь представьте, что все ведьмы стали бы производить на свет ведьмаков и ведьмачек. Скажем, раз в десять лет… нет, пусть будет двадцать. Отбросим слишком молодых сестер, останется где-то четыреста ведьм. Разделим их количество на двадцать лет и умножим на сто — среднюю продолжительность жизни ведьмаков. Правда, Этне говорит, что эта цифра немного завышена, на самом деле ведьмачки живут около девяноста шести лет, а о среднем возрасте ведьмаков вообще сложно судить, поскольку их было слишком мало для корректного усреднения. Она ужасно любит точность.

Все трое посмотрели вперед, где во главе колонны ехали сестра Этне и капитан аб Грайди. Они вели неспешный разговор, вероятно обсуждая какие-то военные вопросы. У Этне была феноменальная память, острый и пытливый ум, вбирающий в себя знания как губка. Она была сестрой-наставницей по бытовым чарам, но интересовалась всем на свете — от точных законов движения небесных тел до тактики ведения боевых действий во время приграничных стычек, о чем ей, наверное, и рассказывал капитан, почти всю свою взрослую жизнь посвятивший защите северной границы Леннира.

— Будем считать, что сто лет, — сказала Эйрин. — В итоге имеем две тысячи ведьмаков и ведьмачек.

— То-то и оно, — сказала Мораг. — Слишком много для Абрада, вы не находите? И хорошо если бы были только ведьмачки. Мы, женщины, не такие амбициозные и властолюбивые. Если бы мы хотели — давно возглавили бы все королевства как на Юге, так и на Севере. Но мы не делаем этого, нам хватает и маленького Тир Минегана. Если же вмешиваемся в дела северных королевств, то лишь для того, чтобы остановить войну или устранить от власти жестокого тирана — словом, сохранить жизнь множеству простых людей. А мужчины не такие. Едва почувствуют свою силу, так и тянут руки к короне — как минимум княжеской, а желательно королевской. Страшно подумать, сколько бед принесла бы в мир тысяча мужчин-ведьмаков.

— Ну, не думаю, что все они оказались бы такими жадными до власти, — заметила Финнела.

— Пусть не все, хватило бы и каждого десятого. И это я уже приуменьшаю. Из шести ведьмаков, появившихся на свет в прошлом тысячелетии, трое стали королями, один был императором Ферманаха, о чем ты, наверное, знаешь, а двое жили во времена Мор Деораха и командовали собственными армиями, что теперь приравнивается к княжескому титулу. Если не считать брата Шайны, то из четырех ведьмаков, рожденных в нашем тысячелетии, двое были королями Ивыдона, наши соседи просто обожают ведьмаков, еще один правил Ан Данваром, и только последний удовольствовался титулом герцога, получив для себя Бенфройдское княжество в Гулад Хамрайге.

— Вот это да, — удивленно покачала головой Финнела, для которой, в отличие от Эйрин, рассказ о королевских достижениях ведьмаков стал новостью. — Выходит, у Бренана есть хорошие шансы стать королем.

— Особенно если он женится на Гвен, — добавила Эйрин. — Тогда останется просто подождать, когда освободится престол Катерлаха. А старейшие сестры, хоть и строят насчет Бренана другие планы, не станут им мешать. Напротив — из чувства вины перед обоими поддержат их.

Мораг взглянула на нее с удивлением:

— Неплохая догадка! Ты настоящая дочь своего отца… — Но уже в следующий момент покачала головой. — Э, нет, сама ты не могла до этого додуматься. Может, ты и разбираешься в королевских делах, но в наших ведьминских еще ничего не смыслишь. Услышала об этом от Этне?.. Нет? Тогда… Неужели от Шайны?