Сергей Мясищев - Обреченный на скитания 2

Несколько теней промелькнуло в караулку. Я спрыгнул со стены и ускоренным бегом подскочил к донжону. Слева, из темноты проявился Идар с двумя пластунами.

— Стена — чисто, — доложил Идар, — в караулке была смена, все спят.

— Я к графу, двое со мной, остальные на четвертый этаж. Если ещё и есть охрана, то она там. Первый со мной, возьми ещё кого-нибудь, остальные арвенды на третий этаж, проследите, чтобы прислуга не разбежалась и вой не подняла. Вперед! — я помчался к лестнице. Заскочил на второй этаж. Три пластуна, легко и практически бесшумно, пробежали выше по лестнице. За ними, стелясь дымом по ступенькам, промелькнули Арвенды. Хорошо работаем!

Кабинет графа нашёл без труда. Планировка донжона была очень похожа на планировку в моем замке. "В моём", — поймал сам себя на слове.

Остановился около дверей, поднял руку. Сзади замерли Идар и ещё парень, кажется Провор, наш бравый разведчик. Арвенды застыли по бокам.

Отрешившись от окружающей действительности, почувствовал помещение за дверью. Один человек, сидит за столом. Спокоен, сосредоточен. Что-то пишет. Оружия нет, меч на стене, наверное, коллекционный. Маленький арбалет в правом ящике стола. Магической защиты не вижу. Дверь не заперта. Всё.

Делаю знак пальцами, неслышно приближается Идар.

— По правую руку графа, в столе — арбалет.

— Принято, — губами отвечает воин.

— Заходим! — с этими словами я резко толкнул дверь от себя и стремительно ворвался в кабинет. Арвенды по бокам, пластуны из-за спины метнулись к сидевшему в кресле графу. Всё это в ускоренном режиме. Оп-па! Картина Репина — "Приплыли"!

Я стою перед столом графа, по бокам два грозно урчащих кота. Идар кончиком меча держит ящик стола, Провор стоит слева от графа со спокойно опущенными руками. И то, как спокойно он стоит, не оставляет сомнений в том, что у него есть, чем удивить противника.

Граф Зибенский, был мужчиной лет пятидесяти пяти, плотного телосложения, с грубоватыми чертами лица, чисто выбрит, взгляд твердый и цепкий. Мешки под глазами, свидетельствовали об излишнем употреблении алкоголя, нежели о каком-то недуге. Волосы коротко стриженные, с проседью. Одет по-походному. Первое впечатление, весьма положительное — типичный образ средневекового синьора.

Нужно отдать должное выдержке графа. Всё произошло стремительно. Это, конечно, удивило и испугало графа, но скорей своей неожиданностью, нежели ситуацией. Граф быстро взял себя в руки, окинул твердым взглядом меня, урчащих котов и криво улыбнулся:

— Эффектно. Весьма.

— Извините, что без стука. Разрешите присесть? — проговорил я, садясь в кресло напротив графа.

— Стука как раз было предостаточно, — всё также, криво улыбаясь, проговорил граф, — чем обязан столь неожиданным визитом?

— Неужели не ждали? — притворно удивился я, — я думал, Марианна предупредила вас. Ох уж эти женщины, всегда всё забывают.

— Я полагаю, вы и есть Алекс? Жених графини?

— Вы очень проницательны. Всё верно. Граф Алекс Андер.

— Граф Карл Зибенский, — в свою очередь представился граф.

— Ну, что ж, Карл, думаю вы поняли по какому вопросу я вас побеспокоил?

— Теряюсь в догадках, — нагло ухмыльнулся Зибенский, — просветите, ваша светлость.

"Первый, что-то клиент слишком расслаблен. Припугни его, а то разговор не в то русло пошёл", — попросил я кота. Первый, с места, одним прыжком, сбил графа вместе со стулом на пол, и, прижав тело графа передними лапами, оскалился ему в лицо.

— Я доходчиво пояснил? — холодно спросил я. Мне надоедало ломать комедию, очень хотелось прибить наглеца и вернуться домой. Меня там ЗАК ждёт, а я тут в красноречии упражняюсь.

— Вполне, — хрипло прошипел Зибенский.

— Очень хорошо. Тогда я слушаю вас.

— Что я должен сказать? — все также сипло проговорил граф, немного дернувшись. Это Первый слегка выпустил когти, — я не знаю, что вы хотите услышать.

— Граф, вы меня разочаровываете, — грустно сказал я, — я хочу услышать, что вы готовы предложить мне за свою жизнь. Разве это не ясно?

— Я понял, господин Алекс. Уберите, пожалуйста, вашего кота. Давайте поговорим, как цивилизованные люди.

"Спасибо, Первый. Ты очень помог мне", — поблагодарил я арвенда.

"Не знал, что у тебя есть склонности к играм с жертвой. Обычно котята играются с добычей…" — проворчал кот. Он, урча, сошёл с графа и вернулся на свое место. Идар между тем извлек из стола маленький и очень изящный арбалет. Прямо таки арбалето-пистолет какой-то!

Пыхтя, весь красный, граф вылез из-под стола, поднял своё кресло и сел. Я терпеливо ждал.

— Я так понимаю, мои воины убиты? — поинтересовался Карл.

— Ну, что вы, они перепились и спят. Если только кто-то в пьяной драке покалечился. Вам нужно внимательней относиться к набору дружины.

— Пластунов в дружину я уже не возьму, так как они у вас, — проговорил граф, доставая из ящика стола графин с вином и два бокала. В этом мире, великие дела вершатся за бокалом вина. А на моей родине, в России, за рюмкой самогона. Вот и вся разница. Между тем граф разлил вино и выпил. Я пригубил. Граф, крякнув, проговорил — я вам дам сто золотых. Этого достаточно?

— Граф, вы меня удивляете. Я думал, у нас будет деловая беседа, а тут… — я встал.

— Не горячитесь. Хорошо. Я вас слушаю, — хмуро проговорил граф.

— Не думал, что ваша жизнь стоит сто золотых, — с небольшой иронией проговорил я, — я ценю её гораздо больше. Десять тысяч золотом, полсотни крестьянских семей и две приграничные деревни, вместе с жителями и угодьями. Да-да, именно те, из-за которых у вас вышел разлад с графом Тургиновым. — по мере того, как я говорил, лицо графа бледнело, — Далее. Вы приносите извинения моей невесте, Марианне. Кстати, как она? Вы её не обижали? Нет? Вот и хорошо.

— Ваши требования… очень завышены. Граф, вы молоды и…

— Я не люблю, когда меня перебивают, — жёстко сказал я и тяжело посмотрел графу в глаза. Гляделки он проиграл. Кто бы сомневался, с моим-то опытом, — это граф, только за вашу жизнь. А вот жизнь вашего сына…

— Причём здесь мой сын? — опять перебил меня Зибенский, — можете сразу убить меня. Я не смогу выполнить ваши требования.

Я слитным движением вытащил из ножен меч, встал с кресла и приставил его острие к горлу графа:

— Слушай меня, дядя, — проговорил я тяжелым голосом, — я не буду тебя убивать. Отрублю тебе руку и ногу, а сына заберу себе в услужение. Перебью твою дружину, разорю казну и угоню крепостных крестьян. Чтобы ты старился в нищете и неведенье, что с твоим единственным отпрыском происходит. А я буду присылать тебе каждый год по одному его пальчику. Ты меня понял, граф? И скажи, что я не в своем праве!

— Ты не сделаешь этого, — прошептал Зибенский. По тому ужасу, который он испытывал, я понял, что попал в больное место, — ты в своем праве. Согласен.