Мария Чурсина - Боги крошечных миров

— Разве мало чудаков, которые говорят мне, что я старая или слишком молодая, что я чучело или слишком красивая, что я убила всю свою семью, или что я даже пальцем не способна пошевелить самостоятельно? Да какая разница, в конце концов. Я не стану обижаться на каждого, кто соизволит высказать своё мнение. У меня есть дела и поважнее. Что ты предлагаешь мне делать?

У неё окаменевшая улыбка на губах, и это может значить даже больше, чем гримаса звериной ярости и потоки слёз. У неё забранные назад волосы и одна выбившаяся прядь. Такие причёски носят старухи и монахини, только у старух и монахинь, конечно, не бывает шпилек с бриллиантовыми головками. И у них уж точно нет такого взгляда.

Никто ему не сказал, ни разу, сколько не спрашивал, то ли она самая красивая, то ли всё-таки чучело с нарисованной неживой улыбкой. Каменная статуя.

— Это же проигранная партия, — сказал Амир, собравшись с силами.

И у них наверняка нет духов с тонким ароматом яблок, как будто ранняя осень и сад, и спелые красные плоды на тонких ветках. Хочется сорвать один и впиться в него зубами, чтобы во все стороны брызнул сок.

Орлана покачала головой.

— Нет, Амир. Почему ты хочешь побыстрее всё бросить? Учись не сдаваться. Великие маги не должны сдаваться. Императрицы тоже. — Пальцы её оторвались от короля, закутанного в мантию. Искусный мастер вырезал из кости его лицо — с хмурой складкой у переносицы. Как будто бы тот мастер знал, что чёрному королю суждено проиграть.

Нахохлившись, Амир сидел у другой стороны доски, как будто играл за белых, только он не играл вовсе, потому что Орлана никак не могла собраться и сделать ход.

— Я не великий маг.

— Но ты же им станешь.

Он ссутулился ещё сильнее. Почувствовал себя маленьким, неуклюжим и гадким. Точнее, ещё мельче, ещё гаже, чем секунду назад. Ему напомнили, что он собирался стать великим магом.

Орлана вдруг улыбнулась и подняла чёрную пешку. Один ход — и жизнь короля продлилась, а пешка тоже осталась в безопасности — и на шаг ближе к краю доски.

— Амир? — негромко окликнула его Орлана, и он обнаружил, что положив подбородок на край стола, созерцает доску, и шахматы кажутся ему огромными, фанстамагорическими фигурами высотой до самых сводов.

— Почему вы так говорите? — спросил он, еле шевеля пересохшими губами и, поймав вопросительный взгляд императрицы, не смог объяснить, что имел в виду. Может быть, ему хотелось спросить: что вы думаете? О чём вы думаете сейчас, каменно улыбаясь? И вообще, что за мысли блуждают у вас в голове?

Она слегка пожала плечом.

— Станешь великим магом — и я оставлю тебя в замке. А Ордена мы отправим отдыхать на море. А то он и вовсе заработался. Нервы стали ни к демонам. Ты согласен?

Он снова уткнулся лицом в стол, не зная, как отвечать.

Ветер покачивал прозрачные шторы. Окна библиотеки выходили в сад далековато от главной аллеи, и было тихо. Такая тишина может повиснуть над столицей только в тёплый полдень.

— Аластар, как хорошо, что вы пришли. Сыграйте со мной, — вздохнула рядом Орлана. Амир не сразу понял, что к ним кто-то присоединился, но когда понял, тут же разозлился. Мутное раздражение поднялось из глубины души, как будто оно давным-давно жило там и вот наконец нашло повод, чтобы сунуться наружу.

Стул отчётливо скрипнул ножками по мраморному полу. Амир одним глазом наблюдал, как пришелец склоняется над шахматной доской. Пальцы его были сцеплены в замок, а указательные — прижимались друг к другу и касались плотно сжатых губ.

Он выждал и шагнул вперёд белым конём. Пешка тут же оказалась в очень трудном положении. Это Амир понял, даже не слишком разбираясь в тактике и стратегии игрушечных войск.

Но Орлана удовлетворённо кивнула — ей, кажется, понравился такой ход. Взгляд её стал совсем другим. Каким именно — Амир не разобрал. Он слушал Орлану, подглядывая за ней из-под ресниц.

— Расскажите мне, вы не видели Ордена? — Орлана сложила под подбородком тонкие пальцы без колец.

Шумел между шкафами библиотечный сквозняк, а они говорили, как будто Амира и вовсе не было рядом.

— Он заперся у себя и с тех пор не выходил. Не могу понять, что же всё-таки произошло?

— И я бы хотела узнать, — со сдержанным вздохом произнесла Орлана. Шахматы стояли перед ней неподвижно, на вытяжку. Чёрные и белые фигуры на клетчатой доске. Игрушечная армия перед настоящей императрицей. — Я и подумать не могла, что меч так его разозлит. Я, конечно, понимаю, что это напоминание о смертях, и когда Ранал нёс его мне, он мог бы подумать, что всё это будет воспринято двояко. Но Ранал и думать — такие несовместимые понятия. Нет, всё это гадкое стечение обстоятельств.

Хоть Орлана и смотрела на шахматы, не отрываясь, вряд ли она размышляла над новым ходом. Сейчас пешка была не самой важной проблемой. Кончилось время отдыха и ленивых послеполуденных разговоров, и от этого Амир до скрипа сжимал зубы. Хотелось назад, в ту минуту, когда она рассказывала о незначительных мелочах и когда предлагала стать её личным великим магом.

Орлана в задумчивости завела непослушную прядь за ухо.

— За это я и сослала Ордена. Характер у него всегда был не сахарный, а Истемир… — Она помолчала, вспоминая. — Аластар, вы помните моего брата?

— Смутно, — отозвался он.

— Истемир был его точной копией. Стоило им что-нибудь не поделить, и я боялась — убьют друг друга. Так в конце концов и получилось. Этим самым мечом Орден заколол своего сына.

Она провела пальцем по краю шахматной доски и смахнула налетевшую золотистую пыль — облетали вечноосенние деревья. Птицы и ветер разносили терпко пахнущую пудру.

— Ничего. Тут и я виновата: по глупости своей думала, меч его порадует. Почти семейная реликвия, что уж тут. Ладно, давайте замнём для ясности.

Почти сразу, как только Орлана замолчала, Амир услышал шаги в галереях, и эти уверенные неторопливые шаги он не смог не узнать. Мысли о том, чтобы сбежать, даже не возникло. Подумалось только, что если сидеть так вот, в самом углу, вжавшись в кресло, Орден может его не заметить. Обойдёт вниманием, как самый незначительный предмет.

Орден появился между книжными шкафами, показательно спокойный. Даже слишком. Несмотря на тёплую погоду, он был в полном облачении, и даже при чёрной мантии, сколотой у горла изумрудным скорпионом. Орлана вопросительно посмотрела на него, как будто дядя каждый день после обеда являлся к ней. Что, мол, ещё скажешь любопытного.

Аластар не обернулся, только его руки замерли на краю стола, пожалуй, даже напряжённо.

— Где меч? — безо всяких предисловий бросил Орден и поджал губы так, что стало понятно — ни демона он не успокоился.

— У меня в кабинете, — Орлана чуть качнула головой в сторону центральных галерей замка.