Адександра Плотникова - Колесо Судьбы. Канон Равновесия

Я улыбнулась ему, словно ничего необычного не случилось, кивнула, снова закуталась в плащ и пошла одеваться, собираясь вернуться попозже. Приходилось с трудом протискиваться сквозь плотную толпу. Вслед мне летели восторженные возгласы, хлопки и курлыканье. Жар танца спадал, и морозец начал потихоньку кусать меня за босые пятки. Подхлестываемая гулом новых песен и веселья, я резво взбежала по широким ступеням крыльца и прошмыгнула в незапертую дверцу возле главных ворот. Попадаешь все равно туда же, а тяжелые окованные створки открывать не надо.

В главном тронном чертоге было пусто и почти совсем темно. Только Клановые знамена чуть колыхались от легкого сквозняка да пламя в массивной каменной Чаше Совета посередине еще выбивалось тонкими слабыми язычками изо рдеющих углей. Гул праздника доносился как морской прибой, то накатывая волнами, то отступая. В высокие окна и бойницы под крышей затекал лунный свет, ложился на пол широкими полосами. Я устало вздохнула и кликнула Фирре, прося его раздуть огонь и посветить -- готовясь к танцу, я оставила одежду здесь, на одной из скамей, стоявших возле стен за колоннадами. Гулкое эхо шепталось по углам само с собой, меня охватывала сладкая истома. Какая-то там призрачная фаворитка, которая есть где-то там за несколько звездных систем от нас, меня не волновала. Как и то, что он, возможно, любит ее. Существовало только загадочное "здесь и сейчас", в котором умещались мой танец и его взгляд. И та блаженная улыбка, что посмела тронуть его губы.

Пока я возилась с сорочкой, туфлями, нижними юбками и платьем, в зал вошел брат. Не обращая на меня внимания, он странной неровной походкой приблизился к огню и, как подрезанный, рухнул подле него на колени. Дрожащие крылья безвольными тряпками расползлись по узорчатому мраморному полу.

- Рей! - кое-как, проклиная все на свете, я застегнула последние крючки платья на корсаже трясущимися пальцами и бросилась к нему. - Что с тобой? Тебе плохо?!

- Нет... - ответил он. - Просто холодно...

Его "просто холодно" обычно заканчивалось отварами, мазями, порошками, горячим питьем и теплым одеялом. Так что я без лишних разговоров поднырнула ему под руку, обхватила за пояс и, почти взвалив на себя, повела к его покоям.

- Горе мое, - ворчала я по дороге. - Ну спрашивала же, помочь ли чем! Нет, уперся, как сагал винторогий, а я тащи тебя теперь!

Рей в ответ только вздыхал.

Увы, у почти всемогущего Хранителя Смерти, искусного воина и политика, наполовину дрейга, было слабое по кхаэльским меркам здоровье. Он легко подхватывал то простуду, то бронхит или воспаление легких (особенно если перестужал крылья), то какое-нибудь отравление. Сила никогда не дается даром, а Смерть всегда взимает особенно большую плату. Это была цена за навыки мага-смертоносца, за возможность пользоваться в бою одержимостью Маара, за умение ходить по Грани между миром живых и мертвых.

- Осторожно, ступеньки... Нет-нет, поворот налево, а не в стенку! Порожек... Лестница... Правильно, держись за перила, а не виси на мне, а то мы оба свалимся. Еще один порожек. Уф... стой, куда, дойди хоть до кресла!

Тяжелый он. Еле довела. Исхитрилась не уронить по дороге. Велела своему духу: "охраняй!" и помчалась по пустынным дворцовым коридорам на кухню -- греть воду, искать нужные травы, заваривать. Совсем плох стал братец, если в нынешнюю мягкую зиму простудился.

Я почуяла присутствие спиной, но оборачиваться не стала, пытаясь одновременно развести огонь в очаге, повесить на крюк котелок с водой и найти на полках нужную баночку.

- Что случилось, Илленн-эрхан?

Волк образовался в самом темном углу, от него веяло тревогой. Я слишком долго не возвращалась и слишком громко думала. Услышал.

- Рей, кажется, опять заболел, ему стало плохо, - я в отчаянии металась туда-сюда, кляня свою усталость -- после сегодняшнего танца требовалось отдохнуть, Сила мне не подчинялась, а искать кремень, кресало или, на худой конец, спички у меня рук не хватало.

"Какого алден ваши физиономии не почуяли, что Рею плохо?!" - мысленно рявкнула я братьям. Ни от одного из них ответа не последовало -- отгородились. Вот же напасть...

Доберусь -- убью зараз.

- Давайте помогу.

Меня... взяли и переставили. Потом отобрали котелок, легким толчком Силы запалили дрова в очаге. Отыскалась будто сама по себе нужная баночка. Опешив, я могла только головой вертеть, наблюдая, как Волк со спокойной деловитостью хозяйничает не у себя дома.

Внезапно накрыло волной уверенности, спокойствия. Не нужно никуда спешить и бежать впереди Колеса -- из зряшной спешки никогда ничего хорошего не выходит. Как завороженная, следила я за его движениями и словно впервые видела эту четкую плавность и лаконичность. Воистину, как же отличается видение ребенка от взгляда, которым смотрит на мужчину юная девушка, взрослая женщина. Я словно заново узнавала его, на самом деле незнакомого мне. Мне еще только предстояло вступить в свое бессмертие, а Волк -- познал его сполна, ощутил весь горько-сладкий вкус веков, мастерски умел интриговать и добиваться своего. "Никогда не верь бессмертным" - говорят люди. "Их правда не всегда такова, каковой ты ее слышишь". Верно, в общем-то. Но они за свою короткую жизнь -- всего-то две-три сотни лет! - не видят столько, сколько видим мы...

От размышлений отвлекло вежливое покашливание. Ифенху стоял передо мной с дымящейся кружкой в руках.

- Думаю, не стоит заставлять вашего брата ждать, Илленн-эрхан.

Я кивнула.

До покоев брата мы почти бежали, и общность этой ночи все еще сковывала нас. Не было времени думать о том, почему обычно шустрая родня не учуяла Реев недуг и не кинулась помогать всей толпой, как это обычно случается. Теперь-то знаю -- негласный запрет отца, который умелым своим невмешательством делал все, чтобы сблизить любимого ученика со мной. Именно потому все обитатели и гости крепости словно растворялись куда-то, едва нам стоило оказаться рядом или взяться за какое-то дело вместе.

Рей отыскался там же, где я его оставила: полулежал в кресле, чуть завалившись на бок и свесив крылья через подлокотники. Вид у него был жутковатый, как у покойника, дыхание частило, лицо покрылось испариной.

- Неосмотрительно с вашей стороны в ночной холод летать в горы, Аль-Теру, - попенял Ваэрден, легко вздергивая брата на ноги.

- Не следует доверять птицам, - хрипло каркнул Рей в ответ. - Особенно с бумагами нужного характера.

Я сделала вид, что разговор меня не касается, но на самом деле навострила уши. Там, где звучат недоговорки, всегда жди интриг. И Стихии знают, кого они могут задеть. Эту истину я успела усвоить -- живя в семье политиков, нужно быть готовой ко всему.

Вдвоем мы довели братца до постели и, уложив, вручили еще горячую (конечно, чтоб у двух магов да питье остыло!) кружку с отваром.