Людмила Музыка - Сын герцога (СИ)

– И вы вот так просто поверите незнакомцу?

– Я знаю, что вы сказали правду,– ответил незнакомец.

Он произнес это так убежденно, что Гиран сразу же поверил ему. О возможностях магов в подземных городах ходило много разных слухов. Так почему бы среди них не оказаться способности определять ложь. Тяжело вздохнув, молодой гном подумал о том, что ему все-таки придется просить помощи друзей.

В отличие от подгорника Лар был настроен не так оптимистично. Когда незнакомец подсел к нему за стол, первое желание эльфа было сбежать из проклятого трактира как можно быстрее. Сама мысль о том, что его раскрыли, привела Лара в ужас.

Прошли уже три года с тех пор, как судьба привела его в замок Джая ар-Сантара. Три очень долгих насыщенных событиями года, которые полностью изменили не только его жизнь, но и его самого. Лар успел переосмыслить для себя очень многое. Но это не означало, что он все забыл. Потеря родителей, годы, проведенные в рабстве – это не те воспоминания, от которых можно было бы просто отмахнуться. Они сами напоминали о себе, возвращаясь в ночных кошмарах.

В тот момент, когда ему показалось, что его поймали, и все опять вернется на круги своя. Как будто и не было этих трех лет. Лар застыл на месте от ужаса. И только когда гном положил на стол ленту, завязанную тем особенным узлом, который использовал его хозяин, эльф позволил себе немного расслабиться.

Что бы там не думал о нем этот незнакомец, он не стал ему больше доверять (Лар в принципе был не способен на доверие). Он не стал отказываться от помощи только потому, что вчера пришло сообщение от Джая. Они находились слишком далеко друг от друга, чтобы можно было все разобрать (его хозяин до сих пор отказывался использовать прямую мыслесвязь, за что, честно говоря, эльф был ему благодарен). Послание было всего лишь клубком эмоций: опасение, желание защитить и обещание помощи. Лар тогда не понял, о какой поддержке могла идти речь. Зато теперь получил ответ на свой вопрос. Тяжело вздохнув, эльф подумал о том, что его хозяин был в своем репертуаре. Даже находясь в плену, он умудрялся заботиться о нем.

Как и ожидалось, Джая выдали ванаанцам. На следующий день после разговора с главой клана, к нему явился советник Имрин и со скорбящим выражением лица преподнес это известие. Но если гном думал, что юноша станет возмущаться или о чем-то его просить, то он ошибался. Потому что единственное, что почувствовал в тот момент Джай – это облегчение. Неизвестность начала надоедать. А находиться в клетке (пусть и комфортной) было невыносимо. Потом, после ухода Имрина, пришли и неуверенность, и страх. Но без посторонних глаз пережить их оказалось намного легче.

Вечером юноша попытался связаться с Ларом, но так ничего и не добился. Истончившаяся из-за расстояния связь категорически отказывалась передавать что-то серьезнее набора эмоций. Но зато удалось определить, что эльф уже добрался до гор.

Следующий день обещал быть очень долгим. И он оправдал ожидания. Сначала юношу несколько часов водили по тоннелям. Оказалось, что порталы гномов не связаны общей сетью, а настроены на определённые направления. Поэтому чтобы добраться до места встречи с ванаанцами, пришлось сделать четыре перехода. Кроме того, к выходу его вели какими-то окольными путями по узким, как крысиные лазы, тоннелям. Поэтому когда его, наконец, вывели наружу Джай не смог подавить вздох облегчения. Ощущение каменного монолита над головой угнетало так, что было трудно дышать.

Его поджидал целый эскорт ванаанцев: десяток воинов и маг. Охранники были из той же породы, что и его предыдущие конвоиры: с хищными стремительными движениями, ничего не выражающими лицами и глазам опытных убийц. Джай обратил внимание только на их количество (наученные горьким опытом, ванаанцы постарались предусмотреть все варианты). Зато маг юношу заинтересовал. Он отличался от того странноватого молчаливого типа, который конвоировал его в прошлый раз. Уже тем, что не пытался скрывать свой дар. Наоборот, маг открыто демонстрировал свое превосходство, буквально излучая властность (на мгновение юноше даже показалось, что он видит перед собой Баруса). Но представился он коротко – просто назвал свое имя без титулов и званий. Джай решил не заострять на этом внимание, радуясь уже тому, что никакие подчиняющие артефакты в этот раз на него никто не одевал. В отличие от сопровождавших его гномов, которые прекрасно знали, кто такой маг Лаэль, поэтому постарались как можно скорее избавиться от его общества и вернуться в родные безопасные пещеры.

Проводив их тяжелым взглядом, один из сильнейших магов Ванаана посмотрел на пленника, которого ему предстояло доставить в столицу, и поморщился. Лично он ничего необычного в этом мальчике не видел. Немного нестандартная внешность (давала о себе знать примесь эльфийской крови), и настолько крошечные зачатки дара, что их вообще можно было не принимать в расчет. Мальчишка не смог бы наполнить силой простейшее бытовое заклинание. Каким образом ему удалось сбежать от мага первого уровня, да еще в артефактах подчинения, оставалось загадкой.

На всякий случай Лаэль повесил на него пару следящих заклинаний. Но подавляющие артефакты не стал надевать. Зачем, если и так было ясно, что мальчик не сможет сбежать. Тем более что его величество ясно дал понять, что этот пленник долго не проживет.

Подавив тяжелый вздох, Лаэль подумал о том, сколько времени осталось у него самого. В последнее время придворные маги то и дело попадали в немилость правителя (что было равносильно смертельному приговору). За три года его величество успел сменить уже двух советников. Лаэль был третьим. Он с удовольствие отказался бы от такой "чести", но, к сожалению, его мнением никто не интересовался. Как один из сильнейших магов Ванаана (конечно после главы магической академии и самого короля), Лаэль был вынужден занять этот пост.

Его дар был его спасением и его проклятием. Рожденный рабом, только благодаря магическим способностям он смог обрести свободу. И был так окрылен своей радостью, что прошло несколько лет, прежде чем Лаэль осознал, что на самом деле он так и не освободился от рабства. А всего лишь поменял хозяина.

Рабская кровь сделала его изгоем среди магов. Но благодаря силе дара и собственному упрямству, он заставил себя уважать. Будущему высшему магу пришлось пройти через многое: ритуалы, которые по ту сторону гор считались запрещенными, устранение соперников. Зато теперь его имя произносили с почтительным трепетом, как и полагалось обращаться к советнику короля. Но Лаэль уже не получал от этого никакого удовольствия. Теперь он с удовольствием променял бы все эти почести и власть, на спокойное существование в своем замке.