Людмила Музыка - Сын герцога (СИ)

Тихий стук в дверь потревожил его. Джай приподнялся, чтобы прогнать Либиуса прочь (а кто еще мог явиться к нему без приглашения), когда увидел Лара. Эльф нерешительно постоял около двери, а потом все-таки сделал несколько шагов вперед.

– Чего ты хочешь?– спросил молодой лорд, стараясь подавить нарастающее раздражение.

– Я хотел спросить, что вы решили, милорд? Как вы поступите со мной?

Похоже, разговор со стариком сильно повлиял и на эльфа. Но если Джай старался отгородиться от всего мира и забыть обо всем, загоняя свои переживания внутрь и как можно глубже, то Лар все это время лихорадочно размышлял. Неизвестность душила его, и он больше не мог ее выносить.

– А как я должен с тобой поступить?– спросил сын герцога.

Неожиданный вопрос застал эльфа врасплох, и он не знал, что на него ответить. А юноша смотрел на него, и понимал, что еще немного, и он уже не сможет удержать собственный гнев. Ведь, в конце концов, именно с появления в их замке этого мальчишки (который, кстати, был в пять раз старше его самого) начались все несчастья. И пусть не Лар держал клинок, убивший Тереха, но он помогал его убийце, врагу, он сам – враг. А теперь еще посмел прийти к нему с таким несчастным видом и о чем-то спрашивать, чего-то просить? Он, который должен знать свое место.

Что произошло дальше, Джай так и не понял до конца. Казалось, он просто смотрел на Лара и даже не шевелился, когда слепящая волна ярости накрыла его. Той ярости, в которой угадывался свист рассекающей воздух плети и солоноватый привкус крови на разбитых губах. Ярости, которая причиняла боль.

Эльф неожиданно вздрогнул всем телом и побледнел. Но только когда он начал медленно опускаться на колени, молодой лорд понял, что только что натворил.

– Как вам будет угодно, милорд,– сухими непослушными губами произнес Лар, глядя в пол и сгибая спину. Для чего? Для следующего удара?

И теперь уже совершенно другое, но не менее сильное чувство, чем только что клокотавший в нем гнев, охватило Джая. Это был удушающий стыд. Никогда Джай ар-Сантар, сын герцога и племянник императора не поднимал руку на безоружного, на того, кто заведомо не мог ответить ударом на удар. И то, что на самом деле он даже пальцем не прикоснулся к эльфу, не имело никакого значения. Они оба знали, что только что произошло. Разгневанный хозяин указал своему рабу на его место, и тот послушно исполнил его волю. Теперь он был там, где ему и надлежало быть – на коленях у ног господина и с низко опущенной головой. А Джай чувствовал теперь такое же унижение, как и стоявший на коленях эльф, даже в два раза сильнее, потому что к собственным ощущениям примешивались еще и чужие. Мгновение понадобилось ему на то, чтобы схватить Лара за плечи и снова поставить его на ноги, но тот все еще продолжал смотреть в пол. Юноша удерживал его до тех пор, пока эльф, наконец, не поднял голову. А потом он отступил назад и сделал единственное, что еще мог, посмел совершить.

– Лар, я прошу твоего прощения,– произнес он.

Эльф ничего не ответил, а Джай так и не смог разобраться в его ощущениях, где в единое целое смешались унижение, боль, обида, удивление и непонимание. Он так и стоял, глядя прямо перед собой своими голубыми глазами, и не шевелился. Юноша хотел усадить его в кресло, но боялся прикоснуться к нему.

– Я могу идти, милорд?– наконец, тихо спросил Лар.

И юноша с трудом выдавил из себя короткое:

– Да.

А потом он мог только смотреть в спину бредущему прочь эльфу, бессильный против нарастающей волны собственного стыда. Следующие несколько часов ему было о чем подумать.

Обед им, конечно же, не принесли. Но Джай и не рассчитывал на это. Мариса не была похожа на женщину, которая станет заботиться о таких мелочах, как еда для пленников. Пусть даже один из них был сыном герцога и племянником императора.

Либиус уже полчаса ворчал по этому поводу. Приблизительно столько времени прошло с тех пор, как юноша покинул свое укрытие. Когда он, наконец, вышел из спальни, то сначала увидел Лара, бесцельно бродившего из угла в угол, и только потом заметил приткнувшегося в углу дивана Либиуса. Старик совершенно точно знал, что произошло. Он ничего не сказал Джаю, зато наградил привычным насмешливым взглядом.

– Ничего нового, милорд,– сообщил он, скорее для того, чтобы немного разрядить обстановку,– нас не выпускают, и кормить, похоже, не собираются.

Следующие полчаса прошли под его монотонное ворчание. Но юноша не обращал на него внимания. Единственное, что ему теперь оставалось – это запастись терпением и ждать. И он ждал.

Хорошо, что эльф успокоился и перестал бродить по комнате, как привидение.

Когда в коридоре послышались шаги, все они вздохнули с облегчением. Затянувшееся бездействие начинало раздражать. Джай был готов увидеть кого угодно: начиная от императора и заканчивая палачом. Но не смог скрыть свое удивление, когда увидел на пороге герцога ар-Сантара. Его сразу же засыпали вопросами.

– Что еще произошло? Почему в коридоре столько охраны, и к вам никого не пропускают? Я уже дважды посылал слуг, но они возвращались ни с чем.

– Здесь был Маран,– ответил юноша, осторожно подбирая слова.

Он не знал, как объяснить отцу, что только что произошло, и нужно ли было вообще объяснять. Но, похоже, герцог знал о состоянии здоровья наследника, потому что только кивнул в ответ и больше не задал ни одного вопроса. А потом неожиданно улыбнулся одними уголками губ.

– По крайней мере, с такой охраной, можно не опасаться незваных гостей,– сказал он, и молодой лорд понял, что отец действительно боялся за него. Если враги так легко смогли войти в их дом, то проникнуть во дворец было еще легче.

Охрана, которую распорядилась поставить Мариса, оказалась очень кстати. А на счет вынужденного затворничества… Герцог и раньше считал, что Джаю не стоило выходить из комнаты в ближайшие несколько дней, а теперь он мог быть в этом абсолютно уверен.

– Император будет во дворце через несколько часов. Так что пока сидите здесь и не привлекайте лишнего внимания,– подвел итог его светлость.

"Как будто у нас была такая возможность",– хмыкнул молодой лорд, глядя на то, как за ним закрывается дверь.

Но герцог прекрасно знал, что и кому он говорит. И в отличие от своего сына, он не забывал о таких важных деталях, как то, что эльф имел магические способности, а старик-прислужник прожил больше тридцати лет во дворце, и знал все его потайные входы и выходы, как свои пять пальцев. Так что его последние слова предназначались не только Джаю.

– Вот так и сиди тут без обеда,– пробормотал Либиус, снова усаживаясь на диван.

Ждать пришлось действительно долго. Из-за вынужденного бездействия несколько часов показались Джаю настоящей вечностью. Конечно, их можно было бы провести с пользой. Например, подробнее расспросить эльфа или, еще лучше, устроить допрос Либиусу.