Галина Гончарова - Домашняя работа.

— Проводи меня до комнаты. И скажи Олафу, чтобы не перестарался. А то сдохнет раньше времени…

Ивар послушался.

А Лиля, оставшись одна, задумалась. Все‑таки у нее непоправимо портится характер.

Раньше она так к людям не относилась. Даже тот же Эдор, выгнанный за ворота…. Что бы она сделала сейчас?

Да в подвал его! И пытать, пока всю захоронку не сдаст. А как сдаст — казнить. Вместе с женой. Сейчас Лиля отдала бы такой приказ — и голос не дрогнул бы.

Ты меняешь мир, а он — меняет тебя.

Нравится тебе это — или нет.

Надо выжить? Вот и будем выживать. Даже такой ценой.

Джейми спешился с коня. Старенький домик неодобрительно глядел на молодого травника окошками, затянутыми рыбьими пузырями.

Солдаты оставались в седлах. Она к ведьме в гости не собирались. А Джейми…

А ему была безразлична репутация Мораги. Сам такой. Если бы госпожа графиня не забрала его из Альтвера, скоро он оказался бы на виселице. Или на костре. В зависимости от везения.

Бабушка не зря его предупреждала — пока она жива, терпеть будут. А потом — увы…

Надо будет уносить ноги. Угораздило ж бабку… пригреть плод чужой любви. С другой стороны — если б не она, его бы и в живых не было. А так…

К бабке часто обращались за помощью знатные дамы и иногда на большом сроке беременности. Вот и тут…

Зелье обычно сбоев не давало, дети рождались мертвыми, но не в этот раз.

Джейми выжил. А бабка… то ли пожалела пищащий комочек, то ли подумала об одинокой старости, то ли хотела потом слупить денег с его настоящих родителей… кто знает?

Она и сама была не из простых. Это Джейми понимал. Читать — писать, считать, травы знать… да и манеры были те еще…

Нет, бабка была не абы кто. Но тайны унесла с собой к Мальдонае. А после ее смерти к пареньку в гости наведался патер Лейдер. Ласково поговорил, попросил средство от кашля, а глаза так и пронизывали… тут‑то Джейми и понял, что надо удирать.

Пока еще цел.

И тут удачно подвернулась графиня Иртон. Надо сказать, женщина Джейми нравилась.

Не злая, не дура… ну, не красавица. Ему больше нравились маленькие и темненькие. Но для графини она вообще была нечеловечески хороша.

Разбиралась в травах, не говорила о гневе Альдоная,… вообще она говорила, но Джейми видел — это игра. Для окружающих. Надо — она и не такое скажет. А всерьез верить — нет. Не верит. Джейми это даже немного задевало.

А с другой стороны, если его казнят во славу Альдоная — вот радости‑то будет?

Так что не стоит злить госпожу графиню, другое место ему найти будет намного сложнее. И съездить к местной травнице несложно. Что‑то она знает, что‑то Джейми, права ведь графиня — что смысла на своих знаниях сидеть, как наседка. Цыплят ты не высидишь.

Джейми сделал пару шагов к домику и решительно постучал в дверь.

Ждать пришлось недолго. Дверь распахнулась и на пороге возникла женщина, живо напомнившая травнику его бабку.

— Чего надо?

Джейми почтительно поклонился.

— День добрый, бабушка…

— Ишь ты, внучек нашелся. Надо‑то чего?

— Меня Джейми Мейтл зовут, бабушка. Я теперь графине служу.

— и кем же?

— травник я.

— Вот как?

— госпожа графиня сказала, что я травник, да ты травница. И не худо бы нам поработать вместе.

— Ишь ты… а гнева Альдоная она не боится? Травницы ж Мальдонае служат, то всем известно…

Джейми улыбнулся.

Бабка была тоже умная.

— госпожа графиня изволила сказать, что вранье всегда всем известно, — теперь он говорил тихо, чтобы не услышали солдаты.

— вранье?

— Меня тоже слугой Мальдонаи назвать хотели. Не поверила.

— Вот как…

— А мне сказала, что надо обмениваться опытом.

Бабка подумала еще немного и кивнула на домик.

— Ну, заходи, раз уж пришел. Говорить будем.

С тех пор Джейми повадился ездить к старой травнице каждый день. Уж очень она напоминала его бабку. Да и знала много. И запасы трав у нее были хорошие.

Ему тоже было чем поделиться.

А два умных человека всегда могут найти общий язык.

Этот разговор состоялся в тот же день за свинарником.

Да, и там можно услышать много интересного. Но рядом — увы — никто не проходил.

— Дорогой!

Мужчина чуть покривился. Кальма была приятна в пути, это факт. Но в Иртоне она превратилась в обузу. Когда он начинал с ней шашни, он рассчитывал, что нянька молодой госпожи будет хоть что‑то значить. Но — увы.

Дурища не смогла придержать язык…

Сейчас, с поротой задницей, грязная и пованивающая навозом так, что мухи со всего двора слетались, она вызывала только брезгливость.

Кто ее просил злить графиню?

Вот еще одно заблуждение. Он рассчитывал увидеть безразличную ко всему, кроме еды и молитв, тушу. Так ее описывал граф. Но куда там!

Да, Лилиан Иртон была… мясистой. Лично ему нравились женщины чуть постройнее. Как Кальма… мужчина подозревал, что и графу — тоже.

Но глядя в глаза Лилиан Иртон можно было забыть о многом…

Что‑то в ней было такое…

Внутренний свет? Искра в глазах? То, как она говорила, двигалась, жила, организовывала все вокруг себя? Мужчина не мог сформулировать точнее. В его мире слово 'харизма' известно не было.

А в женщине было именно это. Личность пробивалась из‑под слоев жира — и уже сейчас она производила впечатление. Тем более в красивой одежде, которая была ей к лицу, с простой прической, а как от нее приятно пахло…

Мужчина поморщился — и решительно отстранился.

— ты мне одежду измажешь!

Кальма остановилась.

— Но я думала, что ты…

— Что — я?

— поговори с графиней! Пусть она отменит свой приказ!

— Ты с ума сошла?

Просьба была, мягко говоря, глупой. Как же, станет графиня Иртон что‑то отменять… сейчас.

Тем более по его слову. Вот если бы у них что‑то было — тут открываются большие возможности. От подарков — до шантажа. А сейчас — его вирмане даже выразить свое почтение не пустили. И на уроках она не присутствует, хотя и обещала.

Дамис даже не сомневался — если у него будет время и возможность, графиню он обаяет. И не такие ему в руки падали. Видели мы и получше, и покрасивее…

И Кальма тут лишь помеха.

— Как ты себе это представляешь? Госпожа графиня, она дура, но больше не будет?

— что?

— То! Кто тебя за язык тянул, сумасшедшая?! Графиня здесь власть! А ты ей дерзить в лицо? Нарвалась? Довольна?

— Неправда! Это все ее нянька… дрянь старая!

— Дура, — бросил мужчина.

Но смягчился, помня о гнусном характере женщины.

— Если представится случай что‑то изменить — я постараюсь. Обещаю тебе. Но для этого нас не должны видеть вместе.

— Как?! Но ты же…. Я же….

— Вот так. Если нас увидят вместе — станет ясно, что я твоя любовник и графиня перестанет мне доверять.