Кристи Голден - Джайна Праудмур: Приливы Войны

Дабы предотвратить дальнейшие издевки Гарроша, Бейн молча встал и ушёл. Вол'джин последовал за ним. Пока они шли обратно к своей стоянке, они услышали резкий смех орка, раздавшийся позади.

Терамор был непреклонным и мрачным городом. Военная жизнь, и до этого являющейся неотъемлемой частью поселения, теперь вышла на первый план. Гостиница уже не являлась тем местом, где можно было посидеть у костра, попивая пиво и ведя беззаботный разговор, теперь это было место, где располагались солдаты, иногда по восемь человек в комнате. Койками даже служили покрытые в общественных местах полы. Сушеные бобы, злаки, копчености, контейнеры пресной воды - всё было спрятано глубоко в сердце Цитадели.

Щепотка надежды разбавила устоявшееся напряжение в городе на некоторое время, как только паруса флота Седьмого Легиона были замечены на горизонте. На кораблях, двадцать судов в целом, находились не только лучшие моряки Штормграда, но и несколько генералов с весьма неплохой репутацией. В воздухе повеяло ликованием, когда флагман “Дух Тиффин” вошёл в гавань Терамора, а за ним подтянулась и остальная часть флота. Несмотря на неспокойное время, морские пехотинцы флагмана провели сокращённую церемонию, под стук барабанов выстроившись в шеренгу перед Джайной, Страдалицей, Тервошем, Кинди, Верисой и членами Кирин-Тора. За ними собрались и остальные граждане Терамора, их усталые и напряжённые лица расслабились, и они поприветствовали тех мужчин и женщин, что откликнусь им на помощь.

Вариан сообщил Джайне, что он пошлёт всех, кого только сможет, но он не назвал точных имён, так как сам не был уверен, с кем он сможет связаться. Джайна прикрыла глаза от солнца, наблюдая за тем, как представители различных рас Альянса спускались по трапу.

- Маркус Джонатан, генерал Штормграда, верховный командир обороны Штормграда, - доложился один из морских пехотинцев.

Крупный, внушительный мужчина, облачённый в тяжёлую латную броню, с удивительной лёгкость спрыгнул на доки. У него были длинные усы и бородка, однако его красно-каштановые волосы были довольно-таки коротко подстрижены. Он выглядел одновременно непринужденным и готовым немедля перейти к непосредственным действиям. Джайна не была особо маленькой женщиной, однако, как только генерал поравнялся с ней и протянул руку, она почувствовала себя настоящей крохой.

- Я был первым человеком, к которому обратился король Вариан, и первым, кто принял его просьбу, - сказал он, - Вы так много сделали для Альянса, леди Праудмур, что это большая честь для меня быть полезным для Вас.

- Благодарю вас, генерал, - сказала она, - Вместе с Вами вы принесли надежду.

Следующими оказались двое дворфов. Джайна никогда с ними раньше не встречалась. Но она была прекрасно осведомлена, кто они такие и что за трагические события заставили прийти сюда именно этих дворфов - а никаких-то еще.

- Таддус Крепкий Удар из Громового Молота, - грубо сказал первый, салютуя её своим молотом вместо руки.

- Хорран Рыжегрив из лагеря Седьмого Легиона, - сказал второй.

- Я особенно рада видеть вас двоих, - сказала Джайна, - Позвольте мне выразить свои соболезнования в связи с гибелью генералов Громового Рокота и Марстона.

Таддус резко кивнул.

- М-да, гибель наших командиров – не так мы хотели получить свои чины, это точно.

- Но мы отомстим за них, - вставил Рыжегрив, - Мы рады прийти Вам на помощь. Рубить Орду значит рубить Орду, и неважно где мы будем делать ЭТО.

Даже когда Орда уже, по сути, расположилась на пороге её дома, Джайна сожалела по поводу необходимой борьбы, а уж такая кровожадность, которую жаждали эта пара дворфов, вызвала у неё чувство боли. Тем не менее, она лишь кивнула в их сторону и обратила внимание на следующего генерала.

Его копыта мягко постукивали по деревянному трапу, и генерал дренеев Тирас’алан направился к ней. Она была слегка удивлена его появлению, но, безусловно, рада, особенно после того, как дворфы открыто выразили свою хоть и понятную, но категорическую враждебность по отношению к Орде. Тирас’алан лично присутствовал в тот исторический момент, когда леди Лиадрин из ордена рыцарей крови разговаривала с наару А’далом, приняв сторону Армии Расколотого Солнца и отрешившись от принца Кель’таса. Первоначально он был разъярён тем, что она смеет подходить к наару после всего того, что сотворили ее эльфы. Но А’дал проникся состраданием и простил эльфов, а именно Тирас’алан вручил Лиадрин плащ Расколотого Солнца.

Джайна тепло поприветствовала дренея. Он словно излучал силу и доброту так же, как золотой свет, казалось, исходил от его брони, как только он поклонился ей.

- Я пришёл, дабы сохранить и защитить, - сказал он, - Молва о ваших великих делах и попытках достичь-таки мира на этой неспокойной земле достигли даже Шаттрата, леди, - его голос был глубоким и мелодичным, - Терамор устоит. Орда не восторжествует.

Никаких разговоров о «рубить Орду», но в его словах нельзя было даже усомниться, ровно как и в обещании дворфов.

- Ваша мудрость будет как нельзя кстати, - заверила Джайна, - Хорошо иметь на поле битвы паладина Света.

Вперёд вышла ночная эльфийка, слегка щурясь на солнце, и по её фиолетовой коже и голубым волосам нетрудно было догадаться, кто это. Глаза Джайны расширились, и она улыбнулась, горячо приветствуя свою верную союзницу – Шандрису Оперённую Луной, предводительницу Часовых ночных эльфов - как подругу.

- Боевая подруга, - улыбка мягко вернулась на лицо Шандрисы, - Верховный друид и верховная жрица с радость отправили меня к тебе, и я с такой же радостью, которую разделяют и мои Часовые, пришла к тебе на помощь.

- Очень рада видеть всех вас, - сказала Джайна, понимая, что если уж и Шандриса привела своих лучших воинов, то и остальные генералы старались взять с собой как можно больше лучших солдат. Гаррош объединил все расы Орды для удара по Терамору, они поприветствуют его тем же.

Последним, кто ступил на доки Тераморской Гавани, хоть и не был генералом, но являлся небезызвестным воином. Джайна лишь недавно узнала, что ему удалось пережить падение крепости Северной Стражи. Он был тяжело ранен и лежал без сознания, и Орда бросила его умирать. Её радость, что ему удалось-таки пережить эту бойню, мгновенно переменилась потрясением и скорбью, когда она рассмотрела его. Ему не удалось выйти сухим из воды после битвы за Северную Стражу, он лишился глаза, а неровный шрам уродовал некогда красивое лицо. Когда он шёл к ней, Джайна заметила, что одна его нога немного выступала вперёд. Он заметил её взгляд и сочувствующее выражение на её лице, и улыбнулся так, как только позволяло его повреждённое лицо.

- Адмирал Обри, - приветствовала Джайна, торопясь к нему с протянутыми руками.