Иар Эльтериус - Коричневый дракон

— А, ты об этом, — мужчина ответил так небрежно, словно не понимал — а чему тут удивляться?

Рифальд зашел в дом и оказался в просторной комнате в три окна. Из-за выбеленных стен она казалась намного больше, чем была. На окнах чуть покачивались от небольшого сквозняка кипенно-белые занавески, вдоль стены стоял плюшевый диван с огромной спинкой и такими же массивными овальными подлокотниками. Чуть дальше находился небольшой, аккуратный камин. Возле среднего окна, как и полагается, стоял прямоугольный стол, по обе стороны которого расположились два стула с мягкими сиденьями. Рифальд сразу обратил внимание, что стулья и диван имеют одну расцветку, и открахмаленную скатерть отметил, а также чистоту и идеальный порядок.

«У хозяйки этого дома должно быть хороший вкус», — подумал юноша.

— Присаживайся, — мужчина указал на диван. — Есть хочешь? Впрочем, что это я задаю глупые вопросы. Танука, собери что-нибудь на стол.

На его голос из соседней комнаты вышла девочка, лет пятнадцати.

— Моя дочь Танука, — с гордостью произнес незнакомец. — Хозяйка этого дома. Кстати, а тебя как звать-величать?

— Рифальд.

— А меня можешь звать Хусом. Пока дочь накрывает, расскажи: откуда ты и как попал в наши края.

Из кухни доносился звон посуды и ароматные запахи, от которых у Рифальда сводило желудок. Но чтобы не показаться неблагодарным, юноша начал свой рассказ, сглатывая слюнки через каждое слово. К середине повествования, когда его рассказ достиг места, где он уходил из дома, Танука принесла с кухни огромную дымящуюся фарфоровую супницу с торчащим из нее половником. Аккуратно поставив ее на край стола, юная хозяйка принялась разливать горячую жидкость по тарелкам. Затем девочка сняла льняную салфетку с огромной корзины, служащей хлебницей, и пьянящий аромат свежевыпеченного хлеба смешался с запахом горохового супа. Рифальд понял, что не в силах продолжать рассказ.

— Ладно, давай поедим, а потом продолжим. Иди сюда, — Хус подсел к столу и указал Рифальду на свободный стул.

Второй раз приглашать юношу к столу Хусу не пришлось. И уже через минуту горячий суп приятно обжег желудок юноши, согревая и придавая ему силы. Рифальду казалось, что он никогда в жизни не ел ничего подобного.

— Гренки возьми, — посоветовал Хус и подвинул корзину с хлебом поближе к юноше.

Помимо нарезанного каравая черного хлеба и буханки белого, на дне хлебницы лежала гора поджаренных сухарей. Хус захватил целую пригоршню и положил к себе в тарелку. Рифальд последовал его примеру. Мать юноши раньше варила горошницу, но никогда не клала в нее сухарики. Зачерпнув ложкой суп с плавающими гренками, Рифальд с интересом отправил ее себе в рот и через секунду смачно захрустел. Потом потянулся еще за пригоршней и кинул в тарелку.

— Не увлекайся, — посоветовал Хус, — а то разбухнут и будет не так вкусно. Не веришь, спроси Тануку.

— А почему ваша дочка с нами не ест? — тут же переспросил Рифальд.

— Я уже ела, спасибо, — ответила Танука.

У нее оказался приятный, хотя чуть низковатый для девочки голос. Хус протянул к ней правую руку, она тут же подбежала к отцу и прижалась к его плечу.

— Моя хозяюшка, — с нежностью произнес мужчина и поцеловал дочку в лоб.

Рифальду было приятно на них смотреть. Хус — высокий, но не худой, а вполне крепкого телосложения мужчина лет сорока. Волнистые каштановые волосы он собирал под резинку в конский хвост, от чего непосвященному человеку Хус мог показаться несерьезным. Однако мощные скулы выдавали в нем человека властного, привыкшего повелевать, а не исполнять приказы. Глубоко посаженные глаза под широкими бровями смотрели на собеседника внимательно, но без настороженности. Прямой нос с широкими крыльями указывал на то, что его хозяин всегда знает, что делает, и достаточно упрям. В то же время полные, чуть влажные губы не могли скрыть, что Хус любит поговорить.

На его фоне Танука выглядела маленьким ангелом: белоснежные, практически воздушные волосы, круглое лицо и огромные голубые глаза. Губки, сложенные бантиком, и огромные, длинные ресницы придавали ее лицу кукольность, неестественность.

— Мне принести горячее? — спросила девочка.

— Неси, моя хорошая, — одобрил Хус.

Поцеловав отца в щеку, Танука ушла на кухню.

— Сделаем так, — обратился мужчина к Рифальду, — сейчас доедим, потом ты отдохнешь, а завтра утром поговорим о твоей дальнейшей судьбе. Идет?

— Почему завтра? Можно и после обеда, — пожал плечами юноша.

— Ты хотел сказать «после ужина»? — переспросил Хус.

Рифальд посмотрел в окно. Погруженный в сумерки сад освещал один-единственный фонарь, стоящий возле крыльца. Тени от листвы скользили по оконному стеклу.

— Надо же, а я и не заметил, как стемнело, — удивился юноша.

— За интересным разговором, в хорошей компании время летит незаметно, — мужчина встал из-за стола. — Сейчас пойдешь отдыхать, а завтра решим, что и как.

В кабинете Заххара повисла напряженная тишина, слова Матери Драконов вызвали шок. Никому из присутствующих не хотелось верить, что дни их родной планеты сочтены. Да, были катаклизмы, случались войны, в которые втягивалось не одно государство. Мор и болезни изредка, но прокатывались волной по всему континенту. И тем не менее основная часть населения выживала. А теперь что получается? Планета и все ее жители обречены на страшную смерть? Осознание этого вызывало в сердцах людей невообразимую боль.

Заххар пустыми глазами смотрел на противоположную стену. В голове крутилась только одна мысль: «Владыка, забери меня, но спаси Софью и мою Ангелочку, мою не рожденную дочь». Премьер-министр не хотел мириться с тем, что его любимая женщина обречена на смерть. Он молил Владыку и всех богов, молил все силы, ведомые ему и нет, молил памятью предков спасти ее.

— У меня есть предложение, но я не знаю, как вы к нему отнесетесь, — сказала Мать Драконов.

— Мы слушаем вас, — потирая переносицу, ответил Валдек.

Их слова Заххар расслышал не сразу, он все еще продолжал молиться.

— Господин премьер-министр, вам это не интересно? — одернул его Шамри.

— Что?

— То, что сказала сейчас уважаемая Ши'А, — напомнил отец Лазурий.

Премьер-министр потер виски и сконцентрировал взгляд на драконе.

— Прошу прощения, я весь внимание.

— У меня есть космолет, — без каких-либо вступлений заявила Ши'А. — Небольшой и не очень вместительный, потому как не был рассчитан на перевозку людей. Когда его проектировали, то рассчитывали на комфортный перелет одного дракона.

— И где он? — не удержался Вашек.

— В Ангриарских горах. Там, где я встретилась с егерями его императорского величества. А иначе как бы я долетела сюда с Регнала?