Олег Карачевский - Меч Света

— Ага. Архимаг рассказывал.

— Хо! Мало ли чего он рассказывал! Этот старый Селезень умеет только зубрить! Он ни слова не понимает в Премудростях!

Я чуть квасом не захлебнулся. Гора мышц Микула… рассуждает о том… что… самый умный и всезнающий Учёный Муж…. этого Мира… Ни черта не понимает в том… о чём… говорит… Или как?

— Ты о чём?

— Да так, о своём…

— В плане? Ты хочешь сказать, он только вид делает умный?

— А ты как думаешь! — фыркнул здоровяк. — Первый Взгляд — Он Всегда Правый! А именно первым взглядом я и раскусил этого болвана, который своей Учёной Личиной…. пользуется только для того, чтобы спорить с Великим Гуднотом!

Меня захватило кашлем. Видно квас был слишком холодный, а мы распарились, пока махались.

— Ну, он просто хочет установить Истину. Не факт, что…

— Малыш! Этот Селезень просто издевается! Он видите ли споря с Гуднотом выглядит более умным! А то, что у него слишком скудный ум, чтобы понять….

— Ладно, хватит!

— Парень! Думай, что хочешь! Единственное, в чём он мастер — это в своих Личинах! Мне его сложнее расколупывать чем Алистара!

— Наш любимый Тарф вообще невинен как дитя! Зачем его расколупывать, если он врёт постоянно!

— Селезень тебе уже высказал свою теорию? А он тебе рассказывал при этом, как он в моём присутствии устроил с портретом Гуднота жаркий спор, по поводу того, возможно ли врать Истинному Самому Себе? Старик над Селезнем так насмехался, что тот его чуть не порвал!

Я вспомнил Гуднота в своём портрете. И реакцию Квалисимуса, когда у Гуднота не вышло сдержаться и изображать свой портрет.

— Гуднот ему отвечал? — спросил я, вспомнив Тот Самый Смех…

Микула замотал головой.

— Нет конечно. Даже не в том смысле. Просто он кивал на мои самые глупые замечания, которые я выдвигал дяде Клаве, а так же будто тихо ржал с самых заумных речей этого Селезня. В итоге у Селезня сдали нервы и он выпалил портрету всё, что о нём думает.

Бородач зевнул.

— А чего ты зовёшь Квалисимуса дядей Клавой?

Мой друг согнулся от хохота. И ударил по столу ладонью.

— Парень, не обращай внимания, — он вытер слёзы. — Просто так его прозвал Вакулка. От чего? Лучше у него самого спроси. Но… Устами младенца…

— Глаголит Истина.

— Так точно!

Он снова прыснул.

— В итоге Селезня теперь даже остальные Магистры зовут не иначе, как Дядей Клавой!

Богатырь снова залился смехом. Я к нему присоединился.

— Мальчики! Просто Клавдия — моя лучшая подруга! — послышался с лужайки голос Прасковьи. — Она каждый раз забегала ко мне. В том числе когда приходил Уважаемый Квалис. Вот у ребёнка всё и перепуталось! Как вы тут без меня?

Она поставила нам на стол корзинку со всевозможными фруктами. Чего там только не было, всего и не перечислить!

— Всё таки, удобно я лето пропустил. То у вас ещё цвести ничего не начало, а тут раз — и спелые плоды! — засмеялся я, жуя виноград.

Микулу моя шутка тоже очень рассмешила.

— Парень! На самом деле, ты зря такой белый! Вот прямо сейчас пойдёшь, ляжешь голый на ярлушке в саду у дяди Клавы…

— Ещё чего! Это на виду у этих извращенок!

Микула с женой захохотали. Прося уткнулась мужу в плечо. У неё даже слёзы проступили.

— Малыш! А зачем тебе Сияние Вселенной, если Она дала тебя Ярлушке на Воспитание! Так что будь Добр! Не отлынивай от Его Света!

Я ещё какое-то время у них гостил. Микула мне показал новую игру. Нужно было выставить вперёд ладонь, тылом в низ, на одном уровне с ладонью противника. И держать на одном уровне. Не выше, ни ниже. Это оказалось трудным…

— Хо-хо! И это я ещё без Тяжи Всей Тверди! — засмеялся богатырь.

Моя рука занемела. Пришлось старательно её тереть левой.

— В чём тогда прикол?

— Тут всё просто. Эта игра столь древняя, что я даже не буду утверждать, что её придумали мы. Суть в том, что Гуднот её использовал для иллюстрации своего принципа относительности. Шутка в его духе. Ведь в неё мог проиграть как тот, кто руку опустит, так и тот, кто руку поднимет слишком высоко. В итоге в неё играли минимум втроём. Или ставили на ровень палку.

— Круто! И почему в моём Мире до такого никто не додумался!

Микула прыснул.

— Малыш, только не говори, что у вас в такую никто в детстве не играл!

Мне пришлось задуматься.

— Если и играл — я просто не помню!

Богатырь рассмеялся.

— Эх! Потерянное поколение!

— Ну… Вот про мой Мир и страшные сказки рассказывают.

— Парень! Для меня страшнота твоего Мира — пустой звук! А то мы тут Пекла не видели! Просто как я понял, пообщавшись с вашим Вороном… У Страха просто глаза велики. Вот и попридумывали про него ужасов!

Он засмеялся. Что ему был тот семьплюсклятый Вавилон!

— Микул, самое смешное… Что когда я говорю Правду, Ворон и Энорус только махали рукой и говорили, что я специально придумываю ещё более страшные про него сказки….

Богатырь молча на меня уставился. Да. Взгляд во Взгляд.

Наконец он кахыкнул. И больше старался на меня не смотреть.

— Что, парень, считаешь, что выбрался прямо из Ада?

— Мир Мёртвых. Мир Тюрьма. Хельгард, откуда выгнали Саму Смерть.

— Ха! А тут у нас по твоему Вальхала!

— У вас — есть Надежда. У нас — Нет!

— А с чего ты взял, что его хоть что-то спасёт! Этот Мир отмечен Тьмой!

Я рассмеялся.

— Чего ржёшь, малявка! — обиделся бородач.

Мне удалось сдержать смех. Но не удалось сдержать отрыжку.

— Извини. Но ты сейчас и сам смеяться будешь!

— Конкретнее!

— У вас просто было то, чего у нас — нет!

— Ты о чём!

— Я - о Ком!!

— Хорош со своими загадками!

— Микул! Ты на болвана не похож!

— Во имя Гуднота! Ты перестань!

— Ха-ха!!! Вот! Отож!

— К чему ты это?

Из меня вышел вздох.

— У нас — не было никого, кто был бы равен Гудноту. А если и был, это было либо слишком поздно, либо у него ничего не вышло. Наш Великий Альберт Эйнштейн, Величайший из Величайших в своё время пережил необычайную Боль, что из-за него лишь уничтожили, стёрли с лица земли, сожги пламенем, скрытом в самой Сути Вещей…. Целых Два Города! С населением как весь ваш восьмиклятый Риндол! А теперь, Микул… Подумай… На болвана ты не похож… Ты и правда думаешь, что у вас тут всё так плохо? Ты и правда уверен, что про мой Мир, который закрыт наглухо, и из которого вылазят только такие психи, как я… Ты и правда думаешь, что нам верят хотя бы про половину ужасов, которые там творятся?

— Парень! Ты только страху нагоняешь! Я по глазам вижу!

Я рассмеялся.

— Ты прав. Не всё так плохо. То уже всё в прошлом. Сейчас наш Мир — самый безопасный Во Вселенной. Но…. ты сейчас смеяться будешь… Мне от того не легче.

Мой взор устремился вдаль.

— По правде… Я именно от того оттуда и сбежал.

Здоровяк крякнул.