Олег Карачевский - Меч Света

— Так откуда взялся Тарфельд?

— Мы с ним росли вместе. Он был стеснительным, мечтательным и романтичным. Короче, он бы тебе не понравился. Любил поэзию и музыку. Играл на лютне. Я же был ребёнком беспокойным. Что особенно доставало моего братца. Тарф всегда прятал меня, когда я устраивал очередную пакость. Ему это сходило с рук, пока наши Жрецы не подняли восстание против Короля. Я поддержал восстание. Они сделали меня символом, знаменем, ради которого должны были умирать наши воины. Даже сейчас не могу поверить, что я тогда был на столько глуп, что поддался на их авантюру! Нас на голову разбила фракция генералов, которые были за продолжение Войны. Тарф и тут меня спрятал. Но когда к нему пришёл мой братец, он ему в этот раз не поверил. С тех пор я взял это имя. Просто как символ… как знамя… как напоминание моему брату, что мне плевать на трон, но я, всё равно, рано или поздно приду и отомщу за моего лучшего друга!

— Понятно.

— Что понятно? — спросил Тарфельд. — Мне например многое совершенно не понятно. Начиная от того, как ты спасся из того пожара и кончая тем, как оказался в Убежище.

— По поводу пожара я первый хотел у тебя спросить. А про Убежище — сильно долгая история.

— Мы всё равно на привале и никуда не спешим. Да, Микул? — повернулся эльф.

Здоровяк молча кивнул. Он грыз травинку и наслаждался жизнью, слушая нас.

— Так как насчёт пожара?

— Ладно, — согласился я. — Я добежал до болота в котором Пламя сбивалось дымом.

Тарфельд глянул на меня как не дурака.

— АнСар! И ты не задохнулся? Воистину! Судьба благоволит АнСару!

— Ты то как?

— В отличие от некоторых, которые любят бегать вдоль пожара и выживать Только Чудом, я побежал в сторону от того направления, куда шёл ветер. Так можно выбраться из пожара или обнаружить одну из прорех в нём, где пламя сбивает само себя. Через такую прореху я и выбрался.

— Ясно.

— Потом я пошёл в Риндол. Нужно же было переговорить с Квалисимусом обо всём произошедшем. У меня было множество вопросов к нему. Я обогнул Убежище, так как не хотел недоразумений с местными, которые алиров очень не любят. Потом я захотел срезать путь через эту Чёртову Впадину. Что дальше было ты и сам понял. Микулу расспрашивать бесполезно, с ним и так всё понятно. Да и обычно он не сильно разговорчивый.

— Зато ты тарахтишь без умолку! — перебил его богатырь.

Эльф улыбнулся.

— Да, что есть, то есть. Так что, уважаемый АнСар, давай рассказывай.

Мне пришлось задуматься. Что бы такого им рассказать, чтобы было правдоподобно? Чтобы не задавали лишних вопросов? Мне вспомнились слова Весемира и опыт Таи. От лжи всегда только хуже. Если совру, у них появятся подозрения и повод для вопросов. Но никто же не заставляет меня говорить всё! Можно сказать только Часть Правды.

— Что ж… Раз уж у меня такие внимательные слушатели. Сначала я заскочил к друзьям. Мы должны были встретиться в одном трактире в городе.

— А в каком? Или секрет?

— Нет, но я просто не помню названия. Вроде… Ла…. Ла…

— Лажрон?

— Нет! Такого не слышал. Ах да! Что-то на Лип. Лип…

— Ха! Липреона? — хмыкнул Микула.

— Далеко ж на запад тебя занесло, — кивнул Тарф.

Я усмехнулся.

— В городе я заметил за собой "хвост". Слежку то есть. Когда я сказал об этом друзьям, мы решили рвать когти. На юге Карповых Гор на нас напали рыцари в чёрных доспехах. Они перекрыли нам путь к отступлению. Мы успели допросить одного из тех, который был в дозоре и на которого наткнулись первыми. Единственный путь к отступлению был — к Святилищу Эльфов.

— Вы с Микулой достали издеваться!!! — взревел Тарфельд. И как я забыл, что для него это слово является ругательным?

Мы с богатырём прыснули.

— Алистар, ты не против, что если тебе не нравится, как я зову тебя Алистаром, я буду звать тебя — Эльф? — спросил бородач. Тарф почернел. Мы с Микулой согнулись со смеха. Чернеть эльфу было некуда наверно, потому он побагровел, будто вот-вот превратится в Демона Глубин.

— КейРа! — крикнул я в шутку. Как ни странно, из больших ушей эльфа пошёл дым.

Он с досадой посмотрел на нас.

— Злые вы! Обижусь на вас, будете знать!

И отвернулся от нас.

Микула посмотрел ему в спину и вздохнул.

— Парень, так что было дальше? Путь к отступлению у вас был только к Святилищу Алиров. Вы решили прорываться?

Я сглотнул и посмотрел в сторону. Сначала вправо, не зная что соврать. Затем встрепенулся и вспомнил, что Ложь меня потом сдаст с потрохами.

— Нет, — в конце концов ответил я. — Мы решили… дать бой. Только в самом удобном для обороны месте. Ведь силы были не сильно равны. Мы так быстро, как только могли, добрались до алтаря. Там была засада из чёрных рыцарей. Мы её перебили. Но подоспели основные силы и чёрная чародейка.

— Какие-то чёрные маги и рыцари были в нашем Святилище? — недоверчиво повернулся обратно Тарфельд. — Я конечно знаю, что с началом Войны там было всё запущено. Но никогда не слышал подобного бреда. Ты всё выдумал!

— Эльф! Перестань! Я следил за его глазами! Он Не Врал! — оборвал его Микула.

Тарф фыркнул. Как из его ноздрей ещё дым и пламя не вылетали?

— А я спиной умею Чуять Ложь!

— Так! Эльф! Уймись! Парень, что дальше?

— Я не знаю, что случилось с моими друзьями. Меня чародейка, наверно, подбросила заклятьем. Я упал в Чёрную Пропасть.

Эльф снова фыркнул.

— Ты ещё скажи, что именно в Ту Самую, что сбросили Гуднота Квандросийского! — крикнул он.

Я кивнул.

— Бред! У той пропасти НЕТ ДНА! Если бросить камень, ты так никогда и не услышишь его падения! А уж поверь, у нас, алиров, слух лучше, чем у вас человечишек! — заявил Тарфельд.

Тут я не удержался от смеха. И чего он так отстаивал свои наивные домыслы? Неужели из-за обзывательств "эльфом"?

— Падать там и правда долго. Зато внизу — озеро. На столько большое, что любое волнение на нём вызывает не плескот, а на столько низкий звук, что тот становится не восприимчив ухом. Даже вашим. Или… Тем более вашим. Я уже понял, что хотя вы и лучше слышите высокие тона, к басам вы почти глухи и можете их воспринять только своей жопой. В озере я чуть не потонул. Только чудом. В пещере — низкий гул, еле слышимый ухом, который сводит тебя сума. И навеки поселяет Тьму Тебе в Душу.

— И что? Ты там встретил живого Гуднота Квандросийского?

— Нет, только его скелет. И его послание. Всё же вы правильно сбросили туда этого идиота. Этот Мир таких просто не выдерживает. Надеюсь у него не осталось потомков.

У Тарфельда и Микулы был такой вид, будто у них в один миг перевернулось всё с ног на голову. Они будто потеряли последние крохи ощущения Реальности. Будто рухнули все их мечты, всё их мировоззрение, все представления об окружающем Мире и его Условностях. Они с минуту сидели с открытыми ртами, пока к ним вернулся дар речи.