Настя Левковская - Прятки без правил

Говорят, что у каждого человека есть свой предел. Кажется, я только что перешагнула эту черту. Сил не осталось. Никаких. Ни сопротивляться, ни плакать, ни даже бояться. Мне было все равно. Убьет — так убьет. Изнасилует — так изнасилует. Даже 'жаркое' свидание с Шеххесом больше не вызывало во мне никаких эмоций. Единственное, что я ощущала — громадную усталость. Пусть это поскорее закончится…

Сознание было словно ватой обернуто. Кажется, Сфинкс ругался, причем довольно грязно, пытаясь меня отмыть. Мне было все равно. Потом, шипя что-то о вздорных девчонках, которые ему все нервы вымотали, меня запустили на что-то мягкое. Все равно. Если он настроен довести свое грязное дело до конца, то ждет его большой облом! Первый раз за время нашего странного знакомства я вообще никак не реагировала на присутствие этого мужчины. И даже сподобилась на вялую злорадную мыслишку — вот тебе, гад ты эдакий! Хочется нетронутого? Сомневаюсь, что ты от этого кайф получишь!

Но Сфинкс почему-то не спешил… Вместо этого бережно замотал меня в плед и куда-то умчался. На этом я окончательно перестала воспринимать реальность.

Выход из этого состояния был странным. Меня, по прежнему замотанную по самую шею, аккуратно прижимали к груди и медленно поили каким-то пряным отваром.

— Вот так, молодец, — нежно приговаривал охрипший голос. — Умница. Сейчас подействует и все будет хорошо…

На последней фразе я поперхнулась и выплюнула напиток. Он мне что, возбуждающее подмешал?!

— Алиса, не дури! — рыкнул мне на ухо мой персональный палач. — У тебя нервы сдали окончательно! Если не хочешь составить мне достойную конкуренцию, лучше пей!

— Это что? — я не повелась, что, в принципе, было вполне обоснованным.

— Много всего — укрепляющие травы, успокаивающие, — любезно просветили меня. — А вот того, о чем ты подумала в первую очередь, там нет!

Прислушалась к себе. Ничего похожего на внезапную страсть не ощущалось, зато было как-то спокойно и хотелось спать.

— Можно я подремлю? — сонно поинтересовалась я.

— Нужно! — Сфинкс бережно уложил меня, заботливо прикрыл голые ноги и, прижав вплотную, облегченно выдохнул: — Спи!

Дважды уговаривать меня не пришлось.

Просыпалась я медленно. Потянулась от души, зевнула, отметила, как ни странно, что я, похоже, уже в порядке. И только потом осмотрелась. Хм, знакомый интерьерчик. С чего бы Сфинксу возвращать перекрестку вид квартиры? Не понятно… Кажется, остыл мой мучитель. Правда, оставался вопрос, что же будет дальше? Я даже не стала строить догадки. Все равно бесполезно.

На удивление, я была спокойная и умиротворенная. Почему-то все ужасы предыдущих дней словно выветрились из моего сознания. Нет, я прекрасно помнила все, что случилось, но… Казалось, будто это было давно-давно и не со мной. И надо бы задуматься, с чего такая реакция… Но, откровенно говоря, у меня совсем не было на такое сил.

Кстати, а где сам хозяин этого места?

Квартира оказалась пустой. Нигде даже намека на стража не было. И даже на полянке перед озером — я проверила. Но еще больше меня удивило то, что сама я оказалась одетой в теплую пижаму, а на шее болтался камушек. Ничего не понимаю…

На кухне обнаружился еще теплый завтрак — моя любимая молочная овсянка с орехами. Да-да, вот такая я извращенка… А еще на столе был кувшин с отваром, к которому прилагалась короткая записка. Не буду цитировать дословно, но вся суть сводилась к тому, что если к возвращению Сфинкса лекарство не будет выпито, он меня лично выпорет.

Офонаревшая окончательно, я села прямо на пол и удивленно заморгала. Ничего не понимаю. Такая забота… Он что-то задумал, определенно. Как показывает практика, у моего зеленоглазого кошмара после такого наступает период ожесточения. И огребаю я… Ни за что ни про что. Так что, Алиса, не расслабляемся и держим ухо в остро. А еще лучше — заранее готовимся к худшему…

Сфинкс вернулся только к вечеру. Я как раз сидела на пороге, привалившись к косяку, и мечтательно смотрела на звезды, медленно попивая приятный на вкус отвар.

— Привет, — едва слышный голос, и напротив меня появляется сидящая в позе лотоса фигура.

— Привет, — эхом откликаюсь я и опять перевожу взгляд на небо.

— Надо поговорить, — непривычно серьезный страж перекрестка протягивает мне руку.

— Надо, — послушно соглашаюсь.

Он осторожно поднял меня на ноги и завел в комнату.

— Отвар выпила? — строго взглянул на меня перед тем, как усадить на кровать.

— Выпила, — медленно кивнула, отстраненно разглядывая моего тюремщика — какой-то он сегодня не такой, как обычно.

— Алиса, перестань! — Сфинкс раздраженно дернул плечом и резко взъерошил огненную шевелюру.

Невольная улыбка скользнула по моим губам. Он сейчас такой… близкий, наверное, самое точное слово. Как жаль, что это, скорее всего, ненадолго.

Вопрос срывается с губ раньше, чем я успеваю его додумать.

— Почему ты так боишься стать мне ближе?

Мой зеленоглазый мучитель застыл. Лишь ошарашенные глаза выдавали его реакцию.

Зажмурилась и глубоко вдохнула. Ладно, сказала 'а', надо говорить и 'б'.

— Почему ты постоянно пытаешься сделать мне больно? Почему пытаешься… сломать?

Молчание. Оно затягивается. А я боюсь открыть глаза. Боюсь увидеть… Что? Злость? Равнодушие? Ехидную улыбку? Не знаю…

— Я не думал, что это так смотрится с твоей стороны, — наконец я дождалась едва слышного ответа.

И он заставляет меня возмущенно распахнуть глаза.

— Ты!.. — у меня не хватает дыхания, чтобы продолжить, но я кое-как справляюсь с собой: — Ты же мысли читаешь!

И опять молчание. Когда я уже почти срываюсь, Сфинкс отмирает.

— Мне казалось, что ты просто сама себя накручиваешь, — он устало опускается на пол рядом с моими ногами. — Мои действия говорили сами за себя, и я был уверен, что ты понимаешь их правильно.

Занавес. И полный шок в зрительном зале. Потому что… В голове не укладывается!

— Какие действия, ты о чем? — я истерически рассмеялась, нервно ломая пальцы. — Вот тебе действия! Ты свистнул меня из родного дома! Напугал до полусмерти! Угрозами страшной и мерзкой смерти заставил играть в твою… пошлую и грязную игру! Любая моя попытка хоть какой-то сопротивляться вызывала все новые угрозы!

Он молчал, и лишь все сильнее хмурился. Но меня несло, и остановиться я была не в силах. Все, накопленное за последнее время, вырывалось из меня резкими словами.

— А что ты мне устроил в финале третьего тура?! И вот это — действие! Насилие, самое настоящее!

— Тебе же понравилось, — негромкий, пробирающий до глубины души голос, и внимательный-внимательный взгляд.

— Понравилось! — рыкнула в ответ. — Потому что это банальная физиология помноженная на непонятную тягу к тебе. Но ты хотя бы задумался над тем, каково мне было потом?!