Вад Капустин - Обманка

— Это ты здорово придумал, — обрадовано пискнула куница, спрыгивая с дерева на мужское плечо, — Но чудеса не случаются так быстро. Особенно если ты не волшебник. Нужно подождать. Может быть, несколько дней. И говорят, что волшебство предпочитает полумрак.

— Кто говорит? — растерянно спросил рыцарь.

— Волшебник все время твердил. Даже ему пришлось с нами три дня мучиться. Три вечера. Не так это просто, — успокоила Илька.

Рыцарь думал. Чувство вины, ответственности вызвало поток вопросов, которые взмывали в стратосферу, замерзали в холодном воздухе и осыпались градом, больно ранившим душу острыми гранями, заставляя строить нелепые предположения: — Мальчишка не бросился бы спасать медведя ценой собственной жизни. Или бросился бы? А может быть, сумел бы сразиться с драконом и победить?

А если Ререна вернется, то какой — все вспомнит или ему опять придется делать выбор? И что он должен выбрать — то, что лучше для нее — стать парнем, свободным и независимым, или то, что лучше для него, Хорхе, желавшего обрести любимую?

— Как ты думаешь, Илька, Ререна останется с нами, если превратится в мальчишку?

— Нет, — не задумываясь, ответила куница. — Она часто говорила, что, став настоящей, отправится на войну спасать волшебника, ведь он дал нам жизнь и заботился о нас.

— А я не заботился…

— Заботился, но плохо, — честно ответила Илька.

Хотелось уйти от неприятных ответов, но они преследовали пчелиным роем, больно жаля колючими «если».

Если Ререн станет мальчишкой, то отправится на чужую войну совершать собственные подвиги и ошибки, спасая волшебника. Если Ререна согласится стать его невестой, он сам поедет на поиски, спасет мерзкого старикашку, притащит в лес и швырнет к ее ногам в качестве свадебного подарка. А если она его не простит? Если она его не любит? Это «если» ужалило особенно сильно.

— Значит, на войну… — задумчиво протянул рыцарь. — А как же я?

— Но ведь у тебя останусь я! — разговор прервался, потому что из зарослей наконец-то выбрался лохматый медведь и, виновато поглядев на куницу, громко засопел.

Хорхе пригвоздил негодяя взглядом к ближайшему дереву и вернулся к прерванному разговору:

— Понимаешь, ты хорошая, но ведь ты не человек, а куница, красивый зверек… А она девушка, я ее люблю.

— Конечно, любишь. И меня тоже. Ведь мы обе — твои сказки о любви. Разные, но твои. Ты просто не помнишь. А я не только зверек, но и оборотень. Такой ты меня придумал.

— В кого же ты оборачиваешься? — спросил Хорхе.

— Разумеется, в девушку. Смотри!

Куница спрыгнула на траву, и, найдя чистое местечко под ветвями, завертелась волчком, словно пытаясь поймать собственный хвост. Мгновение — и перед рыцарем появилась девушка. Даже обнаженная, она казалась не беззащитной, а наоборот, хищной и опасной. Изящное, яркое существо напоминало одалиску из восточного гарема и одновременно лесного зверя, ловкого и сильного.

— Я лучше! Я настоящая женщина, — самоуверенно заявила преображенная Илька, чем-то неуловимым похожая на Ререну. Но другая. Прекрасная, но слишком предсказуемая. Слишком властнаяи решительная. Что ж, когда-то его посещали и такие грезы.

— Что же теперь делать? — не ожидая никакого ответа, вновь вслух спросил Хорхе.

— Ну хотя бы гадость эту отсюда убрать, запачкали всю поляну! — Илька сразу почувствовала себя главной и начала командовать, махнув рукой в сторону убитого чудовища. — И медведь тебе поможет. Он трусливый, но добрый и послушный. Его еще старик заколдовал. А я пока что-нибудь приготовлю.

Девушка-оборотень загремела кастрюлями в домике волшебника, а рыцарь взялся за дело, тщетно отбиваясь от ненужных сравнений. Битва, проигранная изначально.

Илька — прекрасна, но Ререна, прямодушная, как мальчишка, и беспомощная, как изнеженная аристократка, никогда не стала бы командовать, промолчала бы, дожидаясь, пока Хорхе сам примет решение — такой он ее выдумал. А потом неловко суетилась бы вокруг, искренне стараясь помочь. А когда рыцарь, сильный и могучий, гордо отказался бы от помощи, она ни за что не стала бы возиться на кухне. Скорее, устроилась бы под деревьями, листая книжку, рассматривая картинки и время от времени поглядывая в его сторону, чтобы сразу откликнуться, если вдруг что-то понадобится. Совсем другая. Ререна и Илька — какие разные мечты!

Сейчас Ленивый рыцарь точно знал, о чем спросит, если получит возможность еще раз сделать выбор:

— Какой ты хочешь стать? Свободной и сильной или беспомощной и любимой?

И нужно будет обязательно сразу же сказать о своей любви. Но выбор останется за ней.

Хорхе с медведем долго рубили тело дракона найденным в избушке топором и относили части к реке, пока поляна полностью не очистилась. Потом долго отмывались от грязи, глядя, как сердитые крачки и хищные плотоядные рыбы, не боясь отравиться, отхватывают от драконьей туши и жадно пожирают куски мяса.

Потом втроем с аппетитом ели приготовленное Илькой варево — вкусную овощную похлебку с грибами. Девушка-оборотень выжидающе молчала, время от времени ожигая хозяина быстрым взглядом темных глаз. Хорхе не спешил.

Он вспомнил эту сказку. Оборотень. Дикий неласковый зверек и страстная красавица, преданная и практичная. Та, что сможет вдохновить на воплощение честолюбивых планов, сумеет управлять его жизнью. Она рядом — только протяни руку.

Искушение. Что ему стоит уступить, позволить себе маленькую слабость? Обеспечить замену на случай — а вдруг?

Но только Хорхе уже понимал законы волшебства. Стоит на секунду допустить сомнение — и ему никогда больше не увидеть Ререну. Мечта должна быть одна. Рыцарь отрицательно помотал головой.

— Только куница! — хрипло пробормотал он.

Илька поняла, кивнула и ушла в ночь.

Потом печальный медведь, чувствуя себя виноватым, не прощаясь, тоже куда-то ушел — наверное, доедать мед — и Хорхе спустился к реке.

А когда совсем стемнело, к Ленивому рыцарю подкрался пушистый гибкий зверек и удобно устроился рядом. И они вместе, тревожно вглядываясь в почерневшую воду и вздрагивая от каждого шороха ветвей за спиной, остались сидеть в наступающих сумерках, терпеливо дожидаясь обещанного чуда.

Они ждали два дня, но Ререна не вернулась. Зато на третий день появился волшебник Марк, злой, похудевший, потемневший, но, одновременно, очень помолодевший.

— Попал под магический удар, — не слишком понятно объяснил он, заметив вопросительный взгляд рыцаря.

Услышав об исчезновении обманки, Марк, как будто сразу утратив поддерживавшую его энергию, устало опустился на траву. Некоторое время волшебник просидел, о чем-то размышляя, потом поднял голову и обратился к Хорхе:

— Ты очень хочешь ее вернуть? — дождавшись кивка, объяснил. — За Ререной надо идти в мир обманок. Ее могли похитить, а значит, сама она вернуться не сможет. Не струсишь? Пойдешь? — в голосе мага прозвучало сомнение.