Марат Буланов - Гримасы подсознания, или Проклятие ведьмы

— Можно поцеловать ну хотя бы в щечку? — Евгений обнял девушку.

— Нет. Не стоит… Люди могут увидеть.

Но он поцеловал персиковый румянец и отпустил, Нину, как птичку, улетающую в родные края… Начало новым, уже любовным, отношениям, фактически, было положено.

…Таковы были полукоматозные воспоминания больного, что отличались, резко, от его галлюцинаций. И, тем не менее, связь фантастических видений с прожитым опытом тут явно прослеживалась. Имелось трудноуловимое, но — сходство, которое присуще раздвоению психики и личности. Хотя и возникала иллюзия, казалось бы, разительно непохожих начал в человеке. Однако в сущности, человек этот оставался ведь одним и тем же индивидуумом. А точнее, паранойяльно запрограммированным мечтателем, так сказать, не от мира сего.

Час спустя, успокоившись и отдохнув, Эдгар вновь вышел на освещенную солнцем палубу корабля. Причем вышел самостоятельно, уже без сопровождения лекаря. Работа команды под ярким полуденным светилом в буквальном смысле кипела. Матросы отчаянно драили грубые палубные доски и вообще наводили порядок на любимом гукоре «Оморно».

Молодой человек тут же хотел включиться в общее дело, попросив у боцмана швабру. Однако Комод лишь отечески похлопал его по плечу и сказал, что «работа, дескать, не волк».

— Еще успеешь, парень, повкалывать на своем веку, да и на этой утлой лохани. Ну, а сейчас посмотри лучше, как вламывают другие «невольники»!.. Короче, опыта набирайся пока — горбатиться станешь, когда толком поправишься!.

Эдгар, смутившись, отправился ближе к корме, где народа было поменьше. Смотрел, долго на умиротворенное море, но чувство беспомощности оставляло очень неприятный осадок. В стороне от всех кое-как драил палубу матрос, который почему-то, привлек внимание печальным выражением лица. На «Оморно», царил дух веселья и энтузиазма, а этот человек не вписывался как-то в общую атмосферу делового подъема.

«Видимо, здесь тоже какие-то серьезные проблемы… — догадался парень. — Может, стоит подбодрить горемыку, нуждающегося в теплом участии? Чувствуется, что товарищ, никого особо не волнует, а ему одиноко, очень одиноко быть наедине со своей нелегкою болью! Люди, к несчастью, зациклены сами на себе, и до остальных, как правило, им обычно нет вроде и дела…».

— Извините, что помешал, но хочу спросить, — подошел новичок к унылому бедняге.

Тот, будто не слыша, продолжал орудовать шваброй.

— Вероятно, у вас не совсем благополучно на душе. Я это чувствую, потому как у самого большие неприятности.

Но трудяга ничего на вопрос не ответил. Лишь глянул мельком в глаза и снова уткнулся в монотонную работу.

— Ну, извините за беспокойство… — смешался невольно новичок и уже было отправился идти восвояси. Однако молодой матрос, тронутый участием, вдруг тихо кашлянул и сдавленно проговорил:

— Подождите. На меня и впрямь обрушилась страшная беда…

И в его грустных глазах блеснули навернувшиеся слезы.

— Ну-ну… — взял за плечо сердягу растрогавшийся Эдгар. — Может, не все так уж плохо, как порою нам кажется!

— Прошлого не изменить, настоящего нет, а будущее неизвестно. Что предназначено Судьбой, то, видно, и случится неизбежно…

— Но что же все-таки у вас приключилось, если не секрет?

— Что приключилось? Вам это важно так знать?.. Ну что ж, тогда слушайте, коли есть на то необходимость.

И матрос поведал трагически-щемящую, удивительную историю.

— Зовут меня Сэм-неудачник. А родом я из города Кайнаса. Там и провел свое детство и юность. Позднее стал рыбаком: выходил, на суденышке в Китайское море. Уловы были небольшими, в отличие от других товарищей. Сводил концы с концами, потому и назвали неудачником.

Но однажды, как считаю, недотепе крупно повезло. Встретил он юную танцовщицу необыкновенной красоты. И не только, Ария была красивою и стройной. Отличалась также и приятным нравом, добротой и честностью.

Я влюбился в девушку буквально с первого же взгляда. Да и милая, со временем, крепко полюбила молодого парня. А потом уж чувство наше расцвело, подобно белоснежному цветку эрикои. Минуты даже не могли мы обходиться друг без друга! Сэм смотрел в волоокие глаза своей возлюбленной и невольно утопал в их темно-синей глубине! Ну а волосы ее были черными-черными, что лишь оттеняло белизну крутобедрого, гибкого и манящего тела!..

Я наивно полагал, что наконец поймал птицу счастья и удачи. Тем более, уловы рыбы стали вдруг на редкость обильными и частыми. Теперь уж в золотых гиронах неудачник Сэм почти не нуждался. Влюбленные, имея состояние, подумывали о совместной, постоянной жизни.

Короче, дело подвигалось к свадьбе. Родители сторон нарадоваться не могли, что скоро будут нянчить внуков. Плюс мечтал, преподнести любимой, необычный свадебный подарок. И Судьба как будто вновь пошла ко мне навстречу. Однако думать так, как оказалось, было полным заблуждением…

Как-то ранним утром Сэм отправился на шхуне в открытое море за рыбой. Забросил, как обычно, мелкоячеистую сеть и с первого улова вытащил на борт необыкновенного тунца-альбакора. Цвет чешуи его был, увы, не серебристым, а, к удивлению, ярко-алым с золотистыми крапинками! На фоне других пойманных рыб, тунец будто бы горел, напоминая, вместе с тем, человеческую алую кровь.

Здравый рассудок говорил мне, что нужно выбросить находку обратно в море. Уж слишком странной она казалась и даже чуть зловещей. Однако любопытство, как обычно, взяло верх, и Сэм внимательно стал рассматривать необычное это создание, (автор путает 1-е и 3-е лица грамматических категорий: Сэм сделал, я подумал).

Когда дело дошло до пасти тунца, (кто?) едва не вскричал от удивления! В горле прощупывался какой-то небольшой твердый предмет. Достав его наружу, честно говоря (кто?!) не поверил своим глазам! Это было изумительное золотое кольцо с обсидиановым стеклом сиреневого цвета. Но цвет на солнце поразительным образом менялся. Из сиреневого он становился вдруг кроваво-черным, и наоборот! «Что за наваждение такое?! Не иначе, дело тут не чисто!» — подумал незадачливый рыбак. И, тем не менее, трудяга, несмотря на мрачные сомнения, упорно для себя решил, что обязательно преподнесет чудесное кольцо возлюбленной…

Взволнованный рассказом, Сэм прерывисто вздохнул.

— И что же было дальше? Вы сделали любимой Арии подарок? — дрожа от напряжения, спросил заинтриговано Эдгар.

— В том-то и дело, что в самый канун свадьбы (кто?) торжественно преподнес сию страшную находку!

Впечатлительный парень, услышав такое, чуть было не лишился чувств.

— Боже праведный! Что вы наделали! Вероятно, это было заколдованное кем-нибудь, кольцо!

— Да уж, так оно и оказалось! Проклятие свершил не кто иной, как черный маг — злобный Гарсиэль!