Дмитрий Дашко - Враг всего сущего

— Щитоносцы, десять шагов вперед! Навались! Раз, два…

Неожиданный ход… а сможем ли? Это правда, что лучшая защита — нападение, но при таком раскладе… Впрочем, рассуждать о приказах не стоило, и я уперся в уже порядком измочаленного эльфа, со скрипом в зубах выполнявшего приказ командира. Мой напарник держал перед собой щит и, поддерживаемый мной сзади, продвигался вперед, я чувствовал, как у него от напряжения дрожат ноги. Каждый шаг давался с трудом, от напряжения тело сводило судорогой, выворачивало мышцы, но мы потихоньку теснили разъяренную толпу! Под ноги постоянно попадались окровавленные тела, были среди них и раненые, но шедшие за мной исправляли это короткими ударами кинжалов. Нельзя допустить, чтобы кто-то ударил нам с тыла. Все правильно, все как обычно на войне.

— Десять! Стой! Первые ряды, смениться!

Меня, вместе с валившимся с от усталости с ног эльфом, сменили вынырнувшие сзади свежие бойцы. Эльф с трудом разжал руки и отдал щит подоспевшему на его место человеку, я, поддерживая напарника под руку, оттащил бедолагу в задний ряд. Сам же, утирая, со лба едкий пот, огляделся.

Нападавшие, опешив от нашего натиска, подались назад, где-то в гуще толпы началась давка. Гомон, шум, крики. Послышались какие-то команды, похоже, кто-то решил взять под контроль неорганизованную массу нападающих. Пока в толпе проходило какое-то шевеление, у нас в тылу тоже не теряли времени даром. Теперь я понял, зачем Лигрель решил оттеснить толпу. На освободившемся месте суетились мирные илоны. Они не принимали участия в битве, потому что просто не умели драться. Исключая конечно же время, когда начинался Гон.

Илоны носились по всему периметру пролета моста, таская небольшие бревна, подкатывали и переворачивали телеги, оставляя в завалах несколько небольших проходов. И все это, не скупясь, поливали черной жидкостью.

«Фонарное масло»! — мелькнуло в голове.

В этот момент из толпы выдвинулись люди, в руках у которых были арбалеты, луки и даже пистолеты с ружьями. Отступить мы не успели, они открыли беглый огонь по нашим рядам. Щиты вполне справлялись со стрелами и арбалетными болтами, но пули прошивали их насквозь, разя защитников квартала наповал. Почти полностью полегли первые и вторые шеренги. Строй начал рушиться. Тут-то и показали свою точность эльфийские лучники. Они стреляли одновременно, после каждого залпа стрелков черни становилось все меньше.

Взревев, толпа бросилась на нас. Лигрель скомандовал отходить по проходам. Дружно подхватив раненых, мы бросились за импровизированные баррикады. Но Лигрель почему-то не приказал остановиться сразу же за баррикадами, а повел защитников дальше, лишь отступив на порядочное расстояние от устроенного илонами завала. Мы построились в уже привычные шеренги и встретили преследовавших погромщиков во всеоружии.

Толпа просачивалась сквозь завал вслед за нами и тут же бросалась на наши уже порядком поредевшие ряды. Первый ряд не выдержал натиска, прогнулся в нескольких местах на левом фланге. В образовавшиеся прорехи хлынула обезумевшая чернь. Я, пытаясь заткнуть одну из прорех, бросился вперед, умело орудуя пикой, как посохом. Осыпая нападающих градом ударов, наносимых древком, периодически отскакивал и нанизывал особенно зарвавшихся бандитов на стальной наконечник пики. Вокруг началась свалка, я уже с трудом различал, где свои, а где чужие. Пика, застряв у кого-то между ребер, с треском сломалась. Отбросив бесполезный обрубок древка в сторону, едва успел перехватить руку какого-то оборванца, уже собравшегося всадить мне нож в горло. Рефлекторно отклонившись и поведя за собой противника, подставил подножку. Он упал, я, все еще не выпуская его руку, крутанул ее на излом, послышался смачный хруст. Оборванец, изогнувшись дугой, заорал, пришлось заткнуть его резким ударом сапога по горлу. Я слишком увлекся и тут же пропустил укол мечом, благо он прошел вскользь, хотя грудь вспыхнула огнем.

— Ах ты, сволочь! — Не обращая внимания на боль, нырнул под очередной взмах меча. Лезвие просвистело над головой, на второй замах у гаденыша уже не оставалось времени. Ударив нападающего в пах, я тут же схватил согнувшегося бандита за сальную шевелюру и ударом колена в лицо отправил в нокаут, затем подхватил выпавший меч и бросился на новых противников.

Ба-бах! — малый напротив выпалил из длинноствольного пистолета. Эльф, кинувшийся на него с занесенным копьем, пошатнулся и опрокинулся на спину. Пуля угодила ушастому прямо в лоб и поразила на месте.

Насколько я разбираюсь в оружии, в пистолетах подобной конструкции три заряда, потом он становится бесполезным, пока не доведется добрести до ближайшей оружейной лавки, где его зарядят с помощью целой кучи хитрых механизмов. Сколько ни мудрили наши оружейники, им так и не удалось придумать иной способ зарядки огнестрельного оружия, наверное, только поэтому мы до сих пор еще воюем луками и арбалетами.

Парень с пистолетом, видать, еще не успел расстрелять все патроны, поэтому и возомнил себя неуязвимым. Что ж, я быстро преподал последний в его жизни урок, когда ловким движением раскроил ему черепную коробку. Пистолет перекочевал ко мне за пояс. Вряд ли кому придет в голову сейчас интересоваться вопросом, есть у меня на него лицензия или нет.

Ситуация складывалась критическая, еще немного, и вся оборона посыплется ряд за рядом. Сумрачное небо осветили десяток зажженных стрел, устремившихся к завалам, что были построены илонами. На это никто не обращал внимания, пока завалы не вспыхнули ярким огнем. Языки пламени вознеслись на несколько метров вверх. Гудящее пламя вмиг поглотило несчастных, угораздивших находиться в этот момент в узких проходах баррикады. Живые факелы побежали по мосту, пытаясь найти спасение в воде. Кровь от их криков стыла в жилах, но вопли горевших быстро стихли. Пламя разделило толпу на две части.

Воспользовавшись замешательством, мы быстро восстановили строй и двинулись в наступление на бандитов, отрезанных от подельников. Несмотря на то что они вдвое превосходили числом, погромщики перестали сопротивляться и с ужасом заметались между нами и стеной жуткого пламени. Многие стали бросать оружие и кидаться на колени, моля о пощаде.

Я шел в первом ряду, кровь стучала в висках, перед глазами стояла картина, как несколько мечей пронзали насквозь тело эльфа-щитоносца, с которым я был в начале битвы. В мыслях билось только одно: уничтожить вероломных убийц. Но я так и не смог опустить меч на безоружного детину, стоявшего на коленях и дрожавшего от страха. В нос ударил мерзкий подозрительный запах, детина, кажется, испугался СЛИШКОМ сильно…

Я опустил меч и оглядел поле боя. Повсюду уже сновали илоны, накрепко связывая и оттаскивая пленных в глубь квартала. Стена огня по-прежнему горела ярким пламенем, хотя уже и не настолько сильным. За непреодолимой преградой бесновалась разъяренная толпа, они все так же хотели крови. А я очень устал. Старею… Хотя убивать мне никогда не нравилось, это неправильно — лишать жизни живое существо. Смерть — прерогатива богов, и не нам вершить вердикт.