Джеймс Роллинс - Невинные

На нее.

Эрин мороз продрал по коже.

Он сделал еще шаг в кратер, за ним другой.

И явился он не один.

Пара беспощадных львов ступали по обе стороны, держась рядом с ним, настороженно поглядывая вокруг и хлеща хвостами по песку. Жаркие ветры пустыни ерошили их гривы — черные, а не рыжевато-коричневые. В этот пепельно-пасмурный день их глаза сияли ей кровавым кармином. Они рычали, показывая клыки, куда более подходящие саблезубым тиграм. Черные когти впивались в песок, отшвыривая его назад в чисто кошачьем выражении угрозы.

Великан небрежно взмахнул мечом, выписав им восьмерку в воздухе, словно длинный клинок был продолжением его мускулистых рук.

Внезапно Эрин пожалела, что настояла на отправке группы в Сиву. И все же загнала подобные мысли поглубже, крепче сжав в ладони рукоятку пистолета. К какому бы итогу ни привели ближайшие несколько минут, она знает, что была права, направляясь сюда. Чувство вины объяснялось не тем, что она привела всех сюда, а тем, что не сумела вовремя разгадать тайну этих песков — загадку, затаившуюся на дне безмятежных глаз Ареллы.

Вокруг нее сангвинисты уже обнажили свои мечи. Бернард был вооружен древним изогнутым клинком, мерцавшим, как вода, сделанным из дамасской стали, инкрустированным серебром, — наверное, освященным в высочайшей степени. Христиан тоже поигрывал изогнутым клинком, но современным — непальским кукри. Агмундр извлек из ножен на спине полуторный меч. Вингу вскинула два более коротких клинка, по одному в каждой руке, манипулируя ими грациозно и мощно.

Рун просто держал свой карамбит в ладони, и его крючковатый клинок выглядел не менее смертоносным, чем коготь любого анафемского зверя.

Стригой-великан сделал последний шаг вперед вместе со львами, не отстающими от него, и снова остановился.

Из-за его спины выступила на всеобщее обозрение знакомая фигура человека с серебристыми волосами. Искариот сменил свой традиционный серый костюм на отбеленные кожаные доспехи, элегантно скроенные и сшитые ему по фигуре.

Джордан тотчас же взял его на мушку.

Иуда заметил это движение, и на губах у него мелькнул намек на презрительную усмешку. Он явно оправился от ран, совсем недавно нанесенных ему Джорданом из этого же оружия.

Подняв руку, Искариот выпустил в воздух мотылька с изумрудными крылышками.

Сангвинисты настороженно зашевелились, следя за его порханием. Сколько еще этих ядовитых поделок привез он с собой? Если у него их достаточно, он может уложить всю группу сангвинистов, даже не тронув свое войско с места.

Но мотылек, пролетев всего пару футов над кратером, штопором спланировал на землю. При падении его радужные крылышки раскололись, рассыпавшись мерцающей пыльцой. То ли из-за воздуха, загрязненного пеплом, то ли от песка, поднятого ветром, но работать в этой неблагоприятной среде его деликатный механизм, очевидно, не способен.

А может, все дело снова в святости, витающей над этим местом.

В чем бы ни заключалась причина, по крайней мере эта угроза нейтрализована.

Хотя на окончательный исход это вряд ли повлияет.

Голос Искариота без труда разнесся по всему кратеру. Он окинул их взглядом, тут же отметив, кого недостает.

— Смахивает на то, что вы лишились обоих своих ангелов.

Эрин сдержалась, заставив себя не сводить глаз с врага и не позволив им предательски обратиться к колодцу, где Арелла скрылась вместе с Томми. Остается надеяться, что мальчику удалось ускользнуть, что родник ведет к какому-то потайному выходу, какому-то отдаленному водоему. Бессмертие Томми должно сохранить ему жизнь, даже если он захлебнется под водой.

— Может, мы и потеряли наших ангелов, — крикнул в ответ Джордан. — Зато ты, как я погляжу, отыскал своих демонов.

Рассмеявшись, Искариот указал на сангвинистов.

— У вас есть и собственные демоны , Воитель Человеческий.

— Друзья , — парировал Джордан, — а не демоны.

Насупившись, Иуда воззрился на них, откровенно потеряв терпение.

— Где вы их прячете? — спросил он, не оставляя никаких сомнений о том, что говорит о Томми.

Окаянный должен понимать, что, пока Томми на свободе, его план устроить ад на земле остается под угрозой.

Молчание затянулось на несколько долгих вздохов.

Взгляд Иуды обратился на Эрин да там и задержался. Подняв руку, он указал на нее.

— Чтобы ее никто не трогал, — громко возгласил он. — Она моя. Она даст мне ответ.

По краю кратера прокатилась волна рычания и шипения.

— Остальных убить!

16 часов 34 минуты

Далеко в глубине колодца Томми изо всех сил толкался ногами, устремляясь все дальше вглубь. Первоначальный шок после того, как эта странная женщина швырнула его сюда и увлекла под воду, уже прошел. Теперь он только старался не отставать от нее. Как ни странно, мальчик поверил ей, хоть она и бросила его в колодец столь внезапно.

Томми не знал, вправду ли она ангел, но она ведь спасла ему жизнь, так что пока он решил выдать ей кредит доверия.

По обе стороны находились стены колодца, на ощупь похожие на стекло, обкатанное морем — чуть шершавые, но слишком гладкие для камня. Томми вообразил взрыв, выгравированный наверху, от сражения между Люцифером и Михаилом. Должно быть, этот самый взрыв ушел глубоко под землю, изолировав водоем, у которого стоял Христос, и сплавив все вокруг в стекло.

Ему бы хотелось не верить в эту историю, если бы не две вещи.

Во-первых, чем глубже он погружался, тем теплее становилась вода.

Во-вторых, в глубине, озаряя ему путь, маяком брезжило золотое сияние, очерчивая стройные ноги плывущей впереди женщины.

Он пытался угнаться за ней, пока не начало казаться, что легкие вот-вот взорвутся, а уши заломило от давления.

Но они плыли все вниз и вниз.

Наконец, Томми достиг дна, отчаянно нуждаясь в воздухе.

Арелла указала на боковую пещеру, устье которой зияло в паре ярдов от них. С пылающими легкими мальчик пронырнул короткий коридорчик, отталкиваясь руками от гладких стен и ногами от дна. Источник света находился там, притягивая его, как свеча мотылька.

Но он стремился не к огню.

К воздуху.

Он занимался дайвингом вместе с отцом у побережья Санта-Каталины, ныряя в подводные пещеры, которыми буквально испещрен этот остров, и помнил, как, проплыв сквозь скалу, вдруг оказываешься в пещере, где над плещущейся водой обнаруживается воздушный карман.

Он мысленно молился, чтобы здесь оказалось то же самое, какая-нибудь потайная пещера, где можно в безопасности переждать вместе с женщиной, пока бой не закончится.

В безопасности…

Сколько уж времени прошло с той поры, когда он чувствовал себя в безопасности?

Его легкие буквально вопили, когда он одолевал последний отрезок, протискиваясь сквозь вход в пещеру. Зрение начало отказывать, поле его сузилось, перед глазами заплясали искорки. Он понимал, что на дорогу обратно к поверхности воздуха уже не хватит. Теперь он обречен. Отец однажды сказал, что самое главное в жизни — найти верный путь и придерживаться его.