Клайв Льюис - Хроники Нарнии

— Идем? — спросил Дигори.

— Если ты пойдешь, то и я с тобой, — сказала Полли, повторяя свои собственные слова. Обоим было страшно, но отступать никто не собирался. Дигори откинул щеколду — и дверь распахнулась. В туннель хлынул солнечный свет, ослепительно яркий, так что дети даже зажмурились. А когда они открыли глаза, им пришлось пережить настоящее потрясение, ибо за дверью находился вовсе не пустой чердак, а мансарда — жилая комната, обставленная мебелью! Правда, в комнате никого не было… Любопытство Полли пересилило страх. Девочка задула свечу и на цыпочках, почти беззвучно, двинулась вперед.

Больше всего эта комната походила на гостиную, которую кому-то вздумалось устроить на чердаке. Вдоль всех стен тянулись книжные полки, и все до единой были заставлены книгами. В камине горел огонь (помните, я говорил, что лето в том году выдалось на редкость холодным); перед камином, высокой спинкой к двери, стояло кресло. Посреди комнаты возвышался огромный стол, на котором грудой была навалена всякая всячина — книги, книжки для записей, чернильницы, перья и тому подобные вещи; рядом стоял микроскоп. Но прежде всего Полли бросился в глаза ярко-красный деревянный поднос, на котором были разложены кольца, два желтых и два зеленых. Кольца лежали попарно — зеленое вместе с желтым, и на них играли отблески огня. Вещиц прелестнее Полли не видывала в жизни. Будь она помладше, наверняка не удержалась бы и сунула одно из колечек в рот.

Тушину нарушало только тиканье часов. Впрочем, нет, — откуда-то, словно из неведомого далека, доносилось то ли гудение, то ли жужжание. Если бы в те годы уже выпускали пылесосы «Гувер», девочка решила бы, что это гудит пылесос — внизу, на первом этаже. Но, сказать по правде, этот едва слышный звук был куда мелодичнее гудения пылесоса.

— Все в порядке, — прошептала Полли, — тут никого нет.

Дигори осторожно ступил в комнату. Он выглядел грязнее прежнего — но теперь и Полли была такой же чумазой.

— Не нравится мне это, — проворчал мальчик. — А говорила, дом пустой… Давай сматываться, пока нас не поймали.

— Как, по-твоему, что это такое? — спросила Полли, указывая на разноцветные кольца.

— Да перестань! — шепотом прикрикнул Дигори. — Надо уносить ноги…

И в этот миг случилось самое ужасное из всего, что только могло случиться. Кресло перед камином покачнулось, и из него, будто демон в спектакле-пантомиме, поднялся дядя Эндрю! Вот тебе и пустой дом! Оказывается, они были в доме Дигори; мало того — пробрались на запретную территорию. Нет чтобы пересчитать еще раз… Какая ужасная, просто чудовищная ошибка!

Дядя Эндрю был очень высокий и тощий. Чисто выбритое лошадиное лицо, крючковатый нос, всклокоченная грива седых волос — и глаза, жуткие, жгучие глаза сумасшедшего! Дигори застыл как вкопанный, не в силах произнести ни слова. Сейчас дядя Эндрю казался ему в тысячу раз страшнее, чем раньше. Полли поначалу испугалась не так сильно; но когда дядя Эндрю подошел к двери, что вела в глубь дома, запер ее на ключ и положил ключ в карман, девочку пробрала дрожь. Профессор повернулся, смерил детей своим жутким взглядом — и неожиданно ухмыльнулся во весь рот.

— Наконец-то! — воскликнул он. — Наконец-то эта глупая курица, моя сестра, не сможет нам помешать!

Услышать такое от взрослого — кто бы мог представить! Полли судорожно сглотнула; не сговариваясь, они с Дигори попятились к дверце, сквозь которую проникли в кабинет профессора. Но дядя Эндрю оказался проворнее. В два шага он пересек комнату, захлопнул дверцу и встал перед ней, а потом жадно потер руки… Пальцы у него были длинные и тонкие, как у пианиста.

— Очень рад вас видеть, — продолжал он, — Двух детишек мне и надобно.

— Мистер Кеттерли, мне пора обедать, — выдавила Полли. — Отпустите нас, пожалуйста.

— Подожди немного, милочка, — ответил профессор. — Такую возможность грех упускать. Все сходится как нельзя лучше! Видите ли, ребятки, я провожу эксперимент. Сначала я пробовал на морских свинках. Вроде бы получилось, но ведь морская свинка ничего не сможет рассказать. Да и вдобавок ей не объяснишь, как вернуться…

— Послушайте, дядя Эндрю, — вмешался набравшийся мужества Дигори, — время обедать, и нас вот-вот начнут искать. Вы должны отпустить нас.

— Должен? — переспросил профессор.

Полли и Дигори переглянулись. Их взгляды означали: «Ужасно, правда? Мы должны перехитрить его».

— Если вы нас отпустите, — вновь подала голос Полли, — мы вернемся после обеда.

— С какой стати мне вам верить? — усмехнулся профессор. Внезапно выражение его лица изменилось. — Что ж, если мам и вправду надо идти, то не смею вас задерживать. И то сказать, что за радость двум ребятишкам болтать со старым пнем вроде меня, — Он страдальчески вздохнул, — Вы и не догадываетесь, как мне порой бывает одиноко! Ну да ладно… Ступайте обедайте. А на прощание примите от меня маленький подарок. Не каждый день в мою мрачную обитель заглядывают маленькие девочки, и уж тем более — столь прелестные юные дамы.

«Если рассудить здраво, — подумалось Полли, — то профессор Кеттерли не такой уж и чокнутый».

— Хочешь колечко, милая? — спросил дядя Эндрю у девочки.

— Конечно, хочу. А какое — зеленое или желтое? Они все такие красивые.

— Увы, не зеленое, — сказал профессор, — К сожалению, зеленое подарить не могу. Зато с удовольствием подарю любое из желтых. Выбирай, какое тебе нравится.

Полли уже не вспоминала о страхе, старый джентльмен был с нею так ласков, да и сами колечки словно притягивали к себе… Она подошла к столу.

— Вот забавно! — воскликнула она. — А тут гудит громче. Будто это колечки жужжат.

— Экая ты фантазерка, милочка! — засмеялся дядя Эндрю. И вдруг Дигори заметил, что профессор глядит на девочку с нетерпеливым ожиданием.

— Полли! — крикнул он. — Не смей! Не трогай кольцо!

Слишком поздно!.. Пальчик Полли коснулся одного из желтых колец. И в тот лее самый миг Полли исчезла. Ни тебе вспышки, ни хлопка — пропала и все, будто ее никогда в кабинете и не было. Дигори остался наедине со своим дядей.

Все произошло так быстро и было настолько невероятно — даже в кошмарных снах Дигори не видел ничего подобного, — что мальчик вскрикнул от неожиданности. В следующее мгновение рука дяди Эндрю зажала ему рот.

— Тихо! — прошипел дядя, — Еще не хватало, чтобы услышала твоя матушка! Ты ведь знаешь, что может случиться. Знаешь?

Потом, много дней спустя, Дигори признался, что угроза дяди повергла его в ужас. Разумеется, он мгновенно замолчал.

— Так-то лучше, — хмыкнул профессор. — Впрочем, я тебя понимаю. Когда человек исчезает на твоих глазах, трудно с собой совладать. Да что там говорить, даже когда исчезает морская свинка…