Константин Воронин - ... со вздохом на устах...

- Ещё одно недоделанное дельце...

- Барбара?

- Она самая.

Штурма замка не было. Привели к нему сотню лучников и предложили обитателям замка его покинуть, потому как через полчаса он будет разрушен до основания. Всех их, как злостных пакостников, ждёт принудительный труд на рудниках. Кто дёрнется - утыкаем стрелами, как ежа иголками.

Безоружные и понурые выходили из замка последние солдаты графа. Их тут же заковывали в кандалы и сажали в повозки. Много грехов на них числилось. Именно поэтому и пытались они спрятаться. Но Барбары среди них не было.

- А где же пани Барбара?- спросил я у пленников.

- Там, в замке, выходить не желает.

- Ну, что ж, её воля.

Марыся привезла в мягком, удобном шарабане Ядвигу. Она хотела увидеть конец замка Вышеславских. Была она и на коронации в Брекславе, который собирались переименовать, как и всё королевство. Но пока не решили, как именно.

Я не мог подойти к Ядвиге в столице - возможности не было. А сейчас подошел и вновь поцеловал её тёплые, морщинистые руки. Она притянула меня к себе и поцеловала в лоб.

- Спасибо. И за внучку спасибо, и за народ наш. Любить и уважать будут короля Фёдора, но больше всего песен и легенд о тебе сложат.

Отойдя чуть в сторонку от всех, я согрел рукой Повелителя камней и произнёс приказ. Замка не стало. Он исчез. И даже не ушел в землю. Вместо него осталась большая куча песка, поверх которой сидела Барбара. В лохмотьях, едва прикрывавших тело, немытая и нечесаная, вся покрытая синяками. Мост через ров остался (он был деревянным). Барбара медленно перешла через него - худая и измождённая. Но не вызывавшая жалости.

- Они меня насиловали! Все, все! Заставляли им прислуживать, били,- истерично закричала она и зарыдала, закрыв лицо руками в струпьях и в коросте.

- Отвезите её в дальнюю, глухую деревушку, да и оставьте так, как есть. Хуже ей уже не будет. Смерти она не заслужила. Выживет - человеком станет. Умрёт - собаке - собачья смерть.

Ядвига хлопнула пару раз в ладоши:

- Не нарадуюсь я на тебя. Заслужил ты свою жену, ох, заслужил. Обереги сохранил?

- А то!..

- Это шучу я так. Провожать тебя не пойду, грустно мне будет, горько. Вот ещё твоей жене от меня подарки,- протянула ореховый ларчик.- Там металла нет. А обереги придётся из оправы вынуть. Фёдор мне объяснял, что металл нельзя. Потом обереги в новую оправу вставишь, там сила не в оправе, а в камнях. Шнурки сохрани, они диковинной, вечной кожи. А с Клинком что делать будешь?

- Не знаю. И с собой взять нельзя, и оставить нельзя. Наверное, всё же рискну взять с собой. Заверну в толстый-претолстый слой воловьей кожи. Может быть, и проскочит.

Ядвига прикрыла рукой глаза, помолчала с минуту и сказала:

- Бери с собой. Он не помешает вам. Всё. Прощай. Счастливого пути,- и шарабан уехал.

Провожать меня и Донована приехала целая толпа народа. Вся поляна возле капсулы была запружена людьми, а лесная дорога, проходившая у поляны, заставлена конями и повозками - от простой телеги до королевской кареты. В отличие от капсулы Маковски, которая была серого цвета, капсула Фёдора - ярко-зелёная. Места нам двоим в ней вполне хватает. И подарки влезут.

Новоиспеченный барон Казимир приволок с собой бочонок с медовухой. Узнав, что из-за железных обручей на бочонке мы его с собой взять не сможем, огорчился. Но тут же, вылив в себя полбочонка этой самой медовухи, успокоился и полез к Доновану "почеломкаться".

Князь Кублицкий привёз глиняную, огромную бутыль, оплетённую лозой и запечатанную сургучом.

- Вино из княжьего подвала. Полста лет ему.

Подарили нам медвежий окорок и копчёную кабанью ногу. Всучили огромного осетра. Дали деревянную корчагу с медовыми сотами. "Амазонки" одели нам на головы венки из полевых цветов и, слегка смущаясь, подхихикивая друг над дружкой, по очереди расцеловали нас своими сочными, свежими губами.

За этими поцелуями ревниво наблюдали их статные красавцы-женихи. Фёдор помог мне выполнить данное лучницам обещание.и нашел им сорок красивых парней.

Впрочем, сами "амазонки" были тоже красавицами - не зря убегали в лес от графских прислужников.

Бережно поставил я в капсулу ореховый ларец от Ядвиги, а ещё один ларец из дерева вручил нам Фёдор.

- Золото вам нельзя, а это можно. Ещё никому не помешало.

Не утерпев, мы открыли ларец тут же. Он был наполнен самоцветами: изумруды, рубины, сапфиры, топазы, опалы...

- Фёдор, тебе это самому не помешает, точнее, королевской казне,- пытались отказаться мы.

- Берите, берите, а то ещё насыплю,- пригрозил король.

- А это от меня,- сказал Стах и положил в ларец пригоршню крупных алмазов,- так как я теперь граф, то и подарок должен быть графским. Правда, графинюшка? И Олеся согласно кивнула. (Теперь ларец еле закрывался).

Все выпили на посошок знаменитой вудки, заедая свежеприготовленной олениной. Объятия, поцелуи, смех, слёзы...

И вот дверь капсулы закрыта. В моём набедренном кармане, многократно обёрнутый в воловью кожу, лежит кинжальчик с двумя камнями на эфесе. Страшно нажимать кнопку - а вдруг окажемся чёрте-где. Ведь в капсуле есть металл. Но Ядвига обещала мне счастливый исход, значит, всё обойдётся. Иначе бы я не рискнул подвергать Донована опасности. Нажал на кнопку возврата. Сейчас очертания капсулы изменятся, автоматика хронопортала зафиксирует это и потащит нас в наш мир. Возвращаемся!

Вот лицо Донована в последний раз исказила гримаса.. Кажется, приехали. Открыл дверь капсулы, она не распахивалась, а задвигалась вовнутрь стенки. Так, стоим на платформе хронопортала. Возле пульта с кучей кнопок, переключателей и всяких приборов дремал в кресле мужчина в белом халате. При нашем появлении он потянулся и протяжно зевнул. Щелкнул каким-то тумблером и сказал:

- Передайте мистеру Маковски: они прибыли,- после чего обратился к нам: - С возвращением, господа. Однако, вы долго, очень долго добирались. Я здесь уже восьмой год работаю. Всё ждем вас и ждём. Сегодня вот мне дежурить выпало. А запахи какие чудесные! (Из капсулы на весь зал пахло копчёной осетриной и копчёным мясом.).

- И надолго наше прибытие задержалось?- Осторожно спросил Донован.

- Да ерунда, всего какие-то двенадцать лет.

Вот это было известие! Я уже привык к тому, что, пройдя через хронопортал, можно находиться в параллельном мире несколько дней или даже месяц-другой. А для тех, кто находится в нашем мире, проходит лишь несколько минут, от силы час-два. Здесь же парадокс получился обратным: на наших головах ещё не завяли венки, одетые нам "амазонками", благоухали подаренные копчёности, свежим был мёд в сотах. Аппаратура хронопортала показала, что мы возвращаемся. И этот сигнал длился целых двенадцать лет. Хронопортал не выключали, оставляли одного дежурного, следить за системами и дожидаться нашего появления.