Терри Гудкайнд - Восьмое Правило Волшебника, или Голая империя, книга 1

Сердце Ричарда дрогнуло, когда он увидел самого себя, изображенного таким образом. В виде талисмана, которого коснулась смерть.

— Она это сделала, — сказал Оуэн, обвиняющее указав пальцем на Дженнсен, прячущуюся за спиной Ричарда. — Она сделала это с помощью магии. Я же говорил, она может. Ее вела злая магия, когда она, не думая, повернула с дороги. Магия выплеснулась из нее и повела ее, хотя она и не думала о магии.

Кэлен подумала, что Оуэн сам не знает, о чем говорит.

Эту статую сотворила не Дженнсен.

Это — второй сигнальный маяк, предупреждающий того, кто может восстановить печать.

— Лорд Рал…

Ричард поднял глаза. Это была Морд-Сит.

Она стояла спиной к ним, смотря на крохотный кусочек неба, проглядывающий сквозь деревья. Дженнсен повернулась посмотреть, чем вызван такой странный тон в голосе Кары. Держа крепко руку сестры, Ричард подошел к Каре и посмотрел наверх, сквозь деревья, в том же направлении, куда смотрела она.

Сквозь ветви елей он увидел край горного перехода над ними. На фоне темно-серого неба вырисовывался силуэт чего-то, сделанного руками человека.

Это было похоже на гигантскую статую, стоящую на перевале.

Ледяной ветер рвал одежду Кэлен и Ричарда, сидящих, прижавшись друг к другу, под елями. Низкие кучевые облака плыли по небосклону, словно пытаясь сбежать от тяжелых темных туч, наплывающих сверху. Порывы ветра приносили танцующие хлопья снега Уши Ричарда покраснели на холоде.

— Что ты думаешь об этом? — спросила Кэлен.

— Не знаю, — покачал головой Ричард. Он оглянулся назад. — Оуэн, ты уверен, что не знаешь, что это? Никаких предположений?

Статуя четко выделялась на фоне плывущих облаков.

— Нет, лорд Рал. Я здесь никогда не был. Никто из наших здесь не ходил Не знаю, что это может быть. Если не… — Порыв ветра унес его слова.

— Если не… что?

Оуэн сжался, закутываясь в плащ, и посмотрел на Морд-Сит, сидевшую с одной стороны от него, а потом на Тома и Дженнсен, пристроившихся с другой.

— Есть предсказание, данное теми, кто назвал нас «избранными» и запечатал в горах. Оно гласит, что дав имя нашей империи, они сказали, что однажды придет спаситель.

Ричард хотел спросить, от чего спаситель должен был избавить их — если бандакарцы жили в такой просвещенной культуре, защищенной границей от «диких» непросвещенных народов остального мира. Но вместо этого он задал простой вопрос, на который, по его представлениям, Оуэн мог ответить.

— И ты думаешь, что это и есть статуя вашего спасителя?

Оуэн беспокойно заерзал, его плечи приподнялись.

— Он не только спаситель. В предсказании говорится, что он нас уничтожит.

Ричард хмуро взглянул на парня, надеясь, что это не одна из его извращенных мыслей

— Спаситель вас уничтожит? В этом совершенно нет смысла.

— Знаю, — поспешно согласился Оуэн. — Никто этого не понимает.

— Возможно, это значит, что кто-то придет спасти твой народ, но проиграет, и те события, которые наступят, уничтожат всех, — предположила Дженнсен.

— Может быть, — возможность такого исхода омрачила лицо Оуэна выражением крайней печали.

— Но предсказание можно понять и по-другому, — усмехнулась Кара. — Этот человек придет, увидит твой народ и решит, что он не заслужил спасения. — Она подошла к мужчине. — И тогда он его уничтожит.

Оуэн, казалось, поверил словам Кары, а не сарказму, который заметил в них Ричард.

— Не думаю, что это так, — произнес он и обратился к Ричарду. — В предсказании говорится, что придет тот, кто уничтожит нас. А потом говорится, что он же нас и спасет. «Придет разрушитель и спасет вас», — процитировал Оуэн. — Так нас учили, когда привели сюда, за перевал.

— Придет разрушитель и спасет вас, — повторил Ричард. Он вздохнул, превозмогая боль. — То, что было сказано давным-давно, могло впоследствии исказиться. Предсказание может уже не отражать верно те слова, которые были в нем изначально.

Оуэн согласился, удивив тем самым Ричарда, который ожидал, что парень будет спорить.

— Некоторые, как и ты, считают, что со временем смысл предсказания мог быть утерян или искажен. По мнению других, слова передают точный смысл и очень важны Кто-то верит в то, что просто придет спаситель Кто-то верит в появление разрушителя.

— А во что веришь ты? — спросил лорд Рал.

Оуэн крутил пуговицу на плаще так усердно, что Ричард подумал, что она сейчас отвалится.

— Я верю в предсказание. Оно говорит, что придет разрушитель, и, встретившись с этим жутким человеком, я убежден, это — Николас. Но я верю и в приход того, кто спасет нас. Уверен, этот человек — ты, лорд Рал. Николас — наш разрушитель, ты — наш спаситель.

Из книги Ричард знал, что пророчество не работает со Столпами Творения.

— То, что твой народ считает предсказанием, может быть всего лишь старой поговоркой, обрывком сказки, которую когда-то придумали, — произнес он.

Оуэн нагнулся к земле.

— Нас учили, что это предсказание самое главное. Это знает каждый житель Бандакара: те, кто дал нам имя, дали нам и это предсказание, и они хотели, чтобы оно дошло до нас.

Ричард издал глубокий вздох. Ветер отнес выдохнутое им облачко пара.

— Значит, ты думаешь, что эта статуя изображает меня? И была поставлена здесь тысячи лет тому назад теми, кто защитил вас границей? Как же они могли задолго до моего рождения знать, как я буду выглядеть, чтобы сделать эту статую?

— «В истинной действительности можно знать все, что произойдет», — наизусть произнес Оуэн. Он улыбнулся и снова пожал плечами. — А кроме того, статуя в твоих руках. И она очень похожа на тебя.

Недовольный тем, что ему снова об этом напомнили, Ричард отвернулся от Оуэна. Маленькая фигурка была сотворена очень похожей на него. Создана магией, заключенной в границе, и, вероятно, умершим волшебником из подземного мира.

Ричард оглядел небо, каменные отвесные стены, линию деревьев и не увидел ни единого признака жизни. Статуя — они пока так как следует и не разглядели ее, — стояла в отдалении на каменистой поверхности, на которой не рос лес. До нее еще надо было взобраться по краю перевала.

Ричард не хотел думать, что это действительно его статуя стоит в сгущающихся сумерках.

Ему хватало второго сигнального маяка. Он обременил Ричарда ответственностью, долгом, который он никогда не хотел нести.

Он не знал, как восстановить границу Бандакара. Однажды Зедд создал границы, которые были похожи на эту, в Древнем мире, но даже Зедд использовал магию создания, которую нашел в Башне. Эти заклинания создания были произнесены древними волшебниками, которые обладали особой силой и были сведущи в таких вещах. Зедд говорил ему, что больше таких заклинаний в Башне нет.