Мария Архангельская - Пока не устану жить

Выбор, надо сказать, в наших магазинах был вполне приличный. Обычно я довольно равнодушна к одежде, предпочитая всему старые добрые джинсы, но когда я оказалась в окружении стольких нарядов, женские инстинкты взяли верх, и я с удовольствием начала примерять платья, блузки и туфли.

— А тебе идёт, — сказала Катя, глядя, как я верчусь перед зеркалом в белой юбке с чёрным узором в виде цветочных гирлянд.

— Ага, идёт, — уныло согласилась я, засовывая два кулака между поясом и своим животом. Вечная история — все покупные юбки мне либо широки в талии, либо узки в бёдрах. — Разве что ушить…

— Тогда возьми вон то платье, которое в горох. Тебе можно, тебя оно полнить не будет.

Я скептически посмотрела на неё. Катин заскок по поводу её фигуры так никуда и не делся. Она по-прежнему стенала по поводу своих «лишних килограммов», хотя я не видела ни одного, и наотрез отказывалась носить «полнящую» одежду. Мне до смерти хотелось сказать, что так она рано или поздно дойдёт до анорексии, но я сдерживалась. В конце концов, из всех возможных недостатков, какие могут быть у подруги, этот был наименьшим.

Выбрав то, что нам понравилось (я соблазнилась зелёной, в тон глазам, блузкой, отделанной воланами у неглубокого выреза, чёрной, довольно длинной распашной юбкой и парой изящных чёрных лодочек) и расплатившись, мы с ней вместе направились к выходу, где должны были встретиться с Натальей, отправившейся пополнять запасы косметики. Оказалось, что она уже пришла, и теперь увлечённо болтала с зашедшим в магазин Володей. Увидев меня, Володя тут же оставил её и с широкой улыбкой поспешил мне навстречу.

— Привет! А я тебя искал! Заходил к вам, но вас не было. Эмма сказала, что видела вас около магазина, вот я и пришёл.

— Ну, пришёл, так пришёл, — сказала я, отдавая ему пакет с покупками. Потом взяла его под свободную руку, Наталья и Катя пристроились с другой стороны, и мы не спеша двинулись по улице.

— Ты поедешь домой на каникулы? — спросил Володя.

— Не знаю, ещё не решила.

— А вот я съезжу. Мать просила приехать.

— Я тоже еду, — сказала Наталья. — Ты как, поездом, самолётом?

— Если предки денег пришлют, то самолётом.

— Своих, что ли, нету? — удивилась я.

— Я, в отличие от тебя, не работаю. Кстати, Анатоль спрашивал, не хочешь ли ты поучаствовать в концерте? Ему как раз нужна ещё пара человек.

— Нет, не хочу. Беру самоотвод.

— Почему? Говорят, будет что-то сногсшибательное.

— С удовольствием полюбуюсь из зрительного зала.

— А ты сам участвуешь? — спросила Наталья.

— А как же!

— Как ты думаешь, меня возьмут?

— Приди да спроси.

— Сам-то ты что будешь делать?

— Это секрет, — серьёзно сказал Володя. — Давал подписку о неразглашении.

— А всё-таки?

— Погодите, сами увидите.

— Ну, скажи, — капризным тоном протянула Наталья, — интересно же…

— Нет, девочки, извините.

Мы расстались с ним у нашего домика. Володя звал меня погулять ещё, но я отговорилась тем, что мне надо заниматься. Володя относился к таким отговоркам терпимее, чем Алик, как-никак ему и самому предстояло сдавать экзамены.

Вернувшись в комнату, я и в самом деле засела на книги. Хорошо, что на дополнительных курсах по языкам испытаний не предполагалось, но вот немецкий сдавать придётся. А также практическую магию, теоретическую, вещественную, алхимию, целительство, иллюзии, историю, магическую живность… Я покосилась на Катин стол, где были грудой свалены учебники. Те же, что и у меня, но движемся мы по ним разными темпами. Вон, судя по закладке, теоретическую магию Катя в следующем семестре будет проходить уже по новой книге. Не говоря уж о том, что учителя давали нам кучу материала не по учебникам, и он для всех был разный. Теперь я не могла, как прежде, обсуждать с подругами занятия. Слушая, что они говорят меж собой, я уже с трудом понимала, о чём вообще идёт речь. Вчера они, к примеру, обсуждали создание некого Стража Силы. Спрашивать у них, что это такое, я постеснялась, и лишь заглянув в энциклопедию, узнала, что, оказывается, можно создать что-то вроде квазиживого магического существа, которое будет охранять потоки Силы, позволяя колдовать в определённом месте только своим хозяевам и тем, кому они разрешат. Стражи были разной степени разрушительности, самые сильные из них могли и убить. Такого, конечно, студенткам первого курса создать ещё не под силу, но общие принципы им показали.

В комнате было тихо, девочки снова куда-то ушли, и я была одна. С улицы через открытую форточку доносились голоса и смех. Сегодня мне не надо в библиотеку, я могу посвятить всю вторую половину дня себе. Я отложила «Алхимию», встала и потянулась. Пойти прогуляться, что ли… Только не попасться бы на глаза своему парню, а то обидится. Я решительно надела куртку и шапочку, вышла из комнаты и заперла за собой дверь.

3-я улица переходила в 12-ю, застроенную старыми каменными домами, с окнами в частых переплётах и каминными трубами на острых крышах. Я уже знала, что здесь жили преимущественно преподаватели. Многие имели семьи, я видела детей, играющих в небольших садиках или прямо на мостовой, благо машин здесь нет. Интересно, каково это — расти в семье мага? Если Дар пробуждается от соприкосновения с магией, то их способности должны инициироваться рано. Но все ученики Школы уже достаточно взрослые, я не знала никого моложе семнадцати. Должно быть, есть какой-то способ оградить малолетнего мага от его собственной Силы.

Улица сменилась тропинкой, петлявшей между рощиц и полян. Окружавшие долину горы неторопливо приближались. В детстве я мечтала оказаться среди гор, полазить по ним, полюбоваться открывающимися с высоты видами. И вот теперь горы совсем близко, только особого желания знакомиться с ними у меня уже нет. С годами мир словно меркнет, и уже нет такой остроты восприятия, а то, что раньше было праздником, теперь становится обыденностью. Как я раньше ждала Нового Года! А теперь… Конечно, приятно вкусно поесть, поплясать, выпить вина, но быть чем-то особенным этот праздник для меня перестал. И не только праздник. Сколько у меня было увлечений в детстве, я обожала лошадей и мечтала научиться ездить верхом, я часами гоняла на велосипеде, лазала по деревьям, плавала в реке… Потом велосипед и плавание надоели мне в одно лето, увлечение лошадьми тоже как-то сошло на нет. На деревья залезать мне стало трудно, я плохо развита физически, да и желание исчезло. А в былые времена такие желания возникали спонтанно. Мама любила вспоминать один случай, когда я залезла на ель прямо в школьной форме, испачкав её в смоле. На вопрос, почему я перед тем не переоделась, я совершенно искренне ответила: «Но я же не знала, что полезу на ёлку!»