Алексей Дуров - Прямые пути

— Ты должен был его убить, — заявила Леск, когда уже отъехали от кабака. — Или хотя бы порезать ему лицо. Дворяне не прощают, если кто нападает на их женщин.

— А тебе не надо было свое борцовское умение показывать.

— Да. Не надо было.

— Где и научилась-то? Зачем борьба переписчикам?

— Мать научила.

Все же, непростая у Реса спутница. Мало того, что языки знает и память отменная, еще прикидываться умеет, бороться, да и фехтует, пожалуй. Наверняка с тайными делами связана, а Ресу не говорит, не доверяет, хотя он сам перед Леск раскрылся. И как им дальше без доверия?

Подумав, Рес решил, что всякий человек имеет право на тайну. Тем более, что тайна может оказаться не Леск, а чужая.

К Холодному Потоку выехали совершенно неожиданно — хотя кусты вокруг были явно приречными, но тянулись долго. И вдруг, когда Рес уже сомневался, не заблудились ли они с Леск, открылась покрытая мелкой рябью водная гладь. Широкая река, северный берег едва виднеется.

Естественно, залюбовались, у Реса аж дыхание перехватило. Плеск волн слаще пения, от запаха в голове дурман, как от крепкого вина. Как будто домой вернулся, даже появилось ложное чувство, что на берегу реки можно ничего не бояться.

Повернули коней налево, вверх по реке. Постоянно на воду глядели — и налюбоваться не могли, и высматривали, кто бы переправил, но река почему-то была пустынна.

Рес уже подумывал, не переправиться ли самостоятельно — степняцкие кони воды не боятся, специально приучены. Но, во-первых, слишком широкая река, во-вторых, не зря Холодным Потоком называется — вода как лед.

Солнце клонилось к западу, когда Леск вдруг замахала рукой. Приглядевшись, Рес рассмотрел возле противоположного берега подвижную черточку.

— Это люди потока, — объяснила Леск, — квай ирт.

Рес смотрел, как черточка растет, приближаясь, вот уже понятно, что это лодка, что в ней два человека. Вспоминал, что знает про народ потока — до сих пор ни одного из них не видел. Вспомнилось немного, к примеру, что сами себя они называют людьми реки, так и переводится «квай ирт», но в империи уже есть один народ рек, более многочисленный. Вот и переименовали, чтобы путаницы не было. Еще, что люди потока до сих пор промышляют речным разбоем, и что они очень суеверны — непонятно, как одно с другим сочетается, ведь по-настоящему суеверные люди не причиняют зла. Еще, что у людей потока трудно отличить мужчин от женщин, потому что у мужчин не растет борода.

В песок почти беззвучно ткнулась длинная узкая лодка из бересты, вся изукрашенная колдовскими рисунками. Люди потока оказались невысокими, ловкими, черные волосы заплетены в косы. Слабые подбородки, острые носы, очень гладкая кожа — наверное, можно мужчин с женщинами перепутать, но Рес распознал сразу, по глазам — женщина на корме, мужчина на носу. Одеты просто, по-крестьянски, только рубахи расшиты волшебными знаками. И по шесть амулетов на шеях.

Первым, не здороваясь, заговорил мужчина поточник:

— Зачем звали?

— Нам нужно перебраться через реку, — ответил Рес. Они с Леск договорились притворяться не дворянами, а дворянскими слугами, будто отстали, заблудились, а подорожные остались у хозяев. — Мы спешим очень… Мы заплатим, — и показал два серебряных кольца.

— Кони не переплывут, вода холодная.

— А нельзя ли перевезти и коней тоже?

— Плот нужен двулодочный. В селении есть плоты, можно пригнать. Но переберетесь, а там что? Там лес дикий, а дальше разъезды, побережников ищут.

— Мы-то не побережники, — честно соврал Рес.

— А все равно задержат вас, подорожную спросят. Есть подорожная?

— Нет, у хозяина осталась. Потому нам и надо как можно быстрее с ним встретиться.

— И где встретиться хочешь?

— Надеемся догнать его у Трех Кузниц.

Поточник прищурился, посмотрел в глаза Ресу, Леск, на коней взглянул. Кивнул на кольца:

— Два кольца даешь, чтобы реку переплыть. А дашь десять раз по два, чтобы до Бурного Плеса доплыть быстрее, чем всадник по дороге доберется?

— Но это вверх по реке.

— А над берегом, где течения нет.

— Хорошо, по рукам.

Беглецы расседлали коней и отпустили. Все равно их давно уже надо было сменить — если ищут служивые убийцу десятника, то им тавра и подковы известны, однако негде на малых дорогах Пахотных Равнин купить лошадей, чтобы подошли дворянам.

Беглецы переоделись в простое, а дворянское платье старательно свернули и спрятали в мешках, чтобы не помялось.

Леск переложила в мешок свитки — правильно, человек с седельными сумками, но без лошади странно смотрится. Рес спрятал под одеждой тесак, меч перевесил на спину, а то в лодке будет мешаться.

У поточников нашлись два лишних весла — особой формы и веревкой обвязанные, чтобы тихо грести.

Рес заявил, что сядет на корме. Поточник хотел что-то возразить, но Рес не поддался — не доверял он поточникам. Помнил про их разбойничьи наклонности, потому хотел, чтобы за спиной не было никого — боялся веслом по голове получить.

Когда забирались в лодку, Леск пробормотала что-то, быстро нарисовала рукой в воздухе несколько знаков. Рес испугался, вдруг суеверные поточники не захотят везти ведьму, но, похоже, Леск знала, что делала — поточница одобрительно кивнула:

— Хорошее колдовство. Если подействует, хорошо будет.

Оттолкнулись от берега и налегли на весла. Любой побережник в лодке как дома, а весло ему — продолжение руки, но поточники Реса удивили — кажется, и не сильно налегали, а лодка неслась так резво, что даже страшно. Стал повторять движения, попал в ритм, потом и Леск приспособилась — и лодка уже не плыла, летела.

— Как вас зовут? — спросил Рес, и Леск негодующе дернула головой. Нельзя имена спрашивать? А почему?

— Настоящее имя человека — тайна, — ответил поточник. — Называй меня Север.

— А меня — Волна, — добавила поточница. — А вас как называть?

Ответила Леск:

— Переписчица и Плотник.

Волна не согласилась:

— Не подходят имена. Лучше называть вас Боец и Колдунья.

Леск не возразила, Рес тоже. Не так уж плохо называться Бойцом. Или Боец — Леск, поточники у других народов тоже мужчин от женщин не отличают?

Рес наслаждался речным простором, греблей, скоростью. А поточники, оказывается, внимания не теряли — плыли спокойно и вдруг повернули к берегу, в камыши. Все молча, но как будто услышали что-то. И через некоторое время Рес различил знакомый звук — плеск больших весел, — а потом и голоса — веселые, беззаботные даже. Нет, не военная это галера. Хотел сказать поточнику, но тот и сам догадался:

— Купец.

Когда вывели лодку из камыша, действительно увидели купеческое судно — шло по течению, еще и на веслах, видимо, спешил торгаш. Рес не сдержал любопытства: