Алексей Дуров - Прямые пути

— Подлый народ. И как их ловить? Они уже все разбежались, остались только одиночки. Да и опасно ловить, они на границе силой прорывались, стражники только гибли зря. В каждом обозе по десятку бойцов, да соединялись еще обозы, а бабы у побережников тоже из луков бьют, да и в рукопашную могут. И кто селян в лес погонит, кто проверять будет, были они в лесу, или не было? Снова со старост спрашивать? Так наврут же, как всегда.

— А вот пускай мужичье все тайные тропы да переправы выдаст. Не может быть, чтобы не знало. Даже если больше побрежников ни одного не поймают, все толк будет. А по лесам гонять сейчас не время, хлеб осыпается.

Рес сообразил, что слишком долго стоит на обочине, рассматривая непонятно что у себя под ногами, и отошел, хотя любопытно было, что еще советники расскажут про новый указ. Задумался — неужто и вправду каждый теперь обязан ловить беглецов? Неужели мало оказалось пообещать награду? И еще вспомнилось, что в обозе, от которого они с Леск отбились, главный проводник по имени Сэн был действительно очень стар, хотя и не дряхлый. И лучник отменный. И наврать, сколько золота заплачено за переправу, чтобы отомстить старику-доносчику — Сэна хитрость, наслышан Рес про этого человека. Выходит, обоз уже за границей, если стычка со стражей была аж в Сырой Коре.

Так, отвлекшись на собственные мысли, Рес нечаянно подошел слишком близко к кордону. Увидел: семь человек служивых, беловолосые люди моря. Морские лучники, судя по красным курткам с костяными бляхами. Далеко их от моря занесло. А старший кордона из народа пустошей, и куртка его расшита серебром, значит — дворянин из гвардейского ополчения. Плохо дело, этот не постесняется спросить подорожную у другого дворянина, не проедешь, глядя мимо служивых, как удавалось на Пахотных Равнинах.

Однако подорожные спрашивали не у всех, местных крестьян пропускали. Еще бы, без них в городе голодуха будет. Только быстро, но сноровисто проверяли, не прячется ли кто в телегах.

Вот, пропустили еще одну телегу в город, в ней сидели женщина и трое парней, один из них сказал остальным:

— Я ж говорил, пропустят. А то, выходит, из дома до ветру без подорожной нельзя выходить.

Попытаться пройти кордон под личинами крестьян? Ненадежно — десятник, вполне может статься, всех местных знает. Дворяне, они такие, память на лица у них крепкая.

Тем более что служивые обратили внимание на Реса. Сначала один глянул и сказал что-то, потом второй, потом трое сразу. Дворянская одежа привлекла? Нет, и дальше поглядывают, но исподтишка. Не понравилось Ресу их внимание.

Изобразив на лице скуку, подошел ближе, остановился возле телеги, с которой бойко продавали горячие лепешки. Покупатели сразу расступились, пропуская дворянина, пришлось купить несколько лепешек. И слух напряг, аж в ушах зашумело. Не зря прислушивался: один служивый сказал, очевидно, десятнику:

— Может, беличьей стрелой его в голову? Прямо отсюда? Близко же! Улучу, как отвернется он, чтобы не видел, как целюсь, и навскидку.

— Во-первых, может быть не он, — а это явно десятник, дворянский выговор. — Конечно, мы можем потом извиниться, и он поймет, но не стоит зря стрелять в дворянина. Во-вторых, он не один, с ним женщина, ее тоже нужно взять. Тинкерен, пройди рядом с ним, посмотри его пуговицы, если на них герб рода медного ножа, почеши в затылке.

— И тогда — стрелой?

— Пожалуй, да. И сообщим городской страже, пусть проверят всех женщин.

— А может — проследим за этим, а? Он же к женщине своей так и так пойдет. А потом и так через кордон пойдут, нам дождаться только.

— Нет, побережники слишком хитры, нужно брать наверняка. Только, смотри, случайно не почешись.

— Да что ж я?.. Да и не дворянин он — без коня, и со всеми ждет, пока передние кордон пройдут, а его ж пропустить обязаны.

— Да, вероятно, не привык.

Рес повернулся, и пошел от кордона. Слегка вилял, чтобы сбить прицел, прислушивался, не скрипнет ли, изгибаясь в руках служивого, лук. Очень хотелось обернуться, и даже глянул один раз назад — как будто узор на телеге разглядывал, проходя мимо. Служивые внимательно смотрели вслед.

Рес вильнул влево-вправо — хотел скрыться за лошадьми и телегами. Но, оглянувшись, разглядел красную куртку вдалеке над толпой — кто-то из лучников забрался на коня. Увидев издалека Леск, глазами показал ей, что бежать надо.

Вошли в город, укрылись за каким-то кустом и рванули. Сейчас служивые бросятся в погоню. А богато одетым дворянам не так просто спрятаться посреди улицы, любой прохожий запомнит, а потом укажет, куда пошли.

Пробежали пахнущую пекарнями и сыроварнями ремесленную часть города и оказались в путанице узких проходов между какими-то глухими сараями — должно быть, зимние склады, сейчас пустые. И безлюдно здесь.

Издалека донеслись звуки рожков и свистков — служивые подняли городскую стражу. Теперь выяснят, куда побежали побержники, начнут прочесывать.

Рес швырнул купленные лепешки и свою котомку в один проход, потянул Леск в другой. Выхватил у нее из рук мешок со свитками, но бросать не рискнул — некогда беглецам между собой препираться. Дважды свернули, перемахнули забор, пересекли широкую улицу — к счастью безлюдную, — и Рес увидел в тупичке между сараями заросли лопухов. Там и спрятались — улеглись на землю между толстых стеблей.

Готовы были ждать долго, но очень скоро послышались шаги, и мимо прошли четверо морских лучников с конями в поводу — в узких проходах между сараями верхом не разгонишься, у пешего получится быстрее.

Беглецы выждали, пока шаги стихнут, побежали обратно. Рес отчаянно соображал, что же делать: переодеться в простое, попытаться обойти кордон через поля или вдоль речного берега? Захватить лошадей и надеяться на скорость? Или к реке прорваться — вдруг заклинание прямой тропы снова подействует?

Только они заблудились между сараев, в тупик попали. Вернулись, свернули в другую сторону. И прямо-таки едва не врезались в троих служивых — двое в красных куртках, один — тот самый дворянин-десятник из гвардейского ополчения. Тоже коней в поводу вели.

Все пятеро растерялись на несколько мгновений, потом — схватились за оружие. Ближний служивый — хорошо, не дальний — держал в руке лук. Молниеносно выхватил из-за спины стрелу — беличью, со смоляным шариком вместо острого наконечника. Но Рес уже ринулся вперед, выхватил меч и, продолжая движение, рубанул по верхнему плечу лука. Тетива лопнула, служивый подался назад — не отступил, отклонился, как будто нарочно подставлял ногу. И Рес резко пнул его в колено, одновременно поворачиваясь к другим врагам. Под каблуком хрустнуло, служивый рухнул, завыл.

Тем временем второй служивый уже атаковал мечом сбоку. Приняв удар на обух, Рес всадил ему острие обводящим в руку — у Иэя этот прием позаимствовал. Меч служивого глухо стукнулся о дорогу, брызнула кровь, когда Рес выдернул свой клинок.