Стерлинг Ланье - Странствия Иеро

С приходом ночи рога смолкли, но он продолжал упорно шагать вперед, придерживаясь западного направления. Спотыкаясь от усталости, Иеро медленно переставлял ноги, концентрируя внимание лишь на том, чтобы не свалиться. Один раз, не удержав равновесия, он опустился на колени; встать потом оказалось очень тяжело.

Кое-как он дохромал до пересохшего русла маленькой речушки; идти по ее каменистому дну было гораздо удобнее, чем по осыпавшемуся под ногами голубому песку. Здесь Иеро устроил себе привал, чтобы перевести дух и заодно пососать небольшой округлый камешек. Без еды его тренированное тело могло протянуть долго, а вот вода, по всей видимости, вскоре превратится в серьезную проблему.

Он поднял голову, обозревая безрадостный пустынный ландшафт, освещенный призрачным лунным светом. К югу, насколько хватало взгляда, протянулись обширные полосы поблескивающего песка, перемежавшиеся с нагромождениями источенных ветром валунов. На севере и востоке пейзаж казался примерно таким же, а вот на западе какие-то темные вершины закрывали низко повисшие над линией горизонта звезды — возможно, цепь невысоких утесов или что-то в этом роде.

Невероятным усилием воли священник заставил себя подняться. Если где-то здесь и найдется относительно безопасное место, то, скорее всего, у этих западных скал. Там наверняка должны быть какие-то пещеры или, на худой конец, расселины, где он сможет укрыться от полуденного зноя. Возможно, при некотором везении ему удастся обнаружить воду и пищу, что, вообще-то, было бы очень кстати.

Он уже сделал несколько неуверенных шагов в выбранном направлении, когда до его ушей долетел какой-то неясный звук. Застыв, Иеро напряженно вслушивался в окружающую его тишину, в тысячный раз пытаясь сфокусировать свою ментальную силу и раздернуть опустившийся перед ним занавес мысленной слепоты. И в тысячный раз ему пришлось сдаться, хотя было так тяжело поверить, что все его способности, весь огромный талант утрачен навсегда, выхолощен наркотиками, и теперь он, лишенный этого последнего оружия защиты, вынужден прозябать в этом безжизненном месте. Подавив невольный вздох, Иеро осенил себя крестом и пробормотал короткую молитву. К сожалению, в последнее время ему приходилось пренебрегать своими прямыми обязанностями — ведь, в конце концов, он не только принц, но и священник. И к тому же — хвала Господу! — пока еще живой священник.

Прихрамывающей рысцой он затрусил к холмам на горизонте, стараясь не обращать внимания на жажду и непрерывное голодное урчание в желудке. При этом он продолжал внимательно вслушиваться в окружающее его голубоватое безмолвие, но, казалось, единственным звуком здесь было лишь мерное поскрипывание песка под подошвами сандалий. Однако эта обманчивая тишина уже не могла обмануть его; пусть он утратил свои ментальные таланты, но где-то в глубине мозга все еще трепетал клубок оборванных и почти бесполезных теперь нервных связей, выжженный центр телепатических способностей, которые раньше предупреждали его об опасности. Интуитивно он ощущал, что в темноте ночи таится что-то хищное и злое; в этом не могло быть никаких сомнений, и внезапное затишье подтверждало его подозрения красноречивее всяких слов. Кто-то или что-то охотилось за ним, и, пока он не в силах оказать преследователю достойное сопротивление, придется бежать. Бежать и скрываться!

Иеро вновь сосредоточился на ходьбе, заставляя двигаться утомленные ноги. Он не питал иллюзий насчет своего нынешнего положения; пустыня Смерти — совсем не то место, где можно радоваться жизни.

Тысячи лет назад огромные пространства суши были выжжены ядерными бомбами, и некоторые из них до сих пор сияли по ночам мертвенным голубоватым светом, оставаясь все еще смертельно опасными для всего живого. Та пустыня, в которой оказался Иеро, представляла собой не самый худший вариант, и к тому же, как все северяне, он мог внутренним чутьем определять источники сильной радиации и обладал определенной сопротивляемостью к ней. Здесь же он ощущал лишь то, что сверкающие голубые пески уже истощили свой смертоносный заряд, однако это совсем не означало, что ему не грозит медленная гибель от лучевой болезни. Возможно, она лишь откладывается.

Несмотря на отсутствие голубоватых огней на гребнях песчаных дюн, местность продолжала оставаться совершенно безжизненной, и, главное, не было никаких признаков того, что здесь вообще есть вода. До сих пор священнику не встретилось ни одного растения, отсутствовали даже лишайники — они не росли в пересохшем речном русле, на которое он наткнулся в ночной темноте. И все же радиация оставила здесь еще один след, кроме полного уничтожения всякой нормальной жизни. Вместо нее появилось нечто новое, странный результат чудовищных мутаций. Так что, хотя пейзаж и казался пустынным, Иеро чувствовал, что где-то совсем рядом с ним затаились живые существа; он ощущал это, несмотря на потерю своих ментальных сил. Чувство безымянной угрозы постоянно давило на мозг, но он упорно продолжал хромать к встававшим на западном горизонте холмам. Он надеялся, что Господь не оставит его в беде.

Снова пришлось остановиться чтобы перевести дух, но теперь Иеро опустился лишь на колени, опасаясь, что, усевшись поосновательней, уже не сможет встать. И тут откуда-то с южного направления опять послышался этот странный звук. Сейчас он прозвучал гораздо громче и решительней — странный вибрирующий вопль, как будто где-то далеко в ночи на немыслимо высокой ноте проблеяла гигантская овца. Несмотря на всю мыслимую и немыслимую тренировку, лоб Иеро покрылся холодным потом — что бы там ни вопило в темноте, ему хотелось избежать знакомства с обладателем этого голоса. Он вновь перекрестился и, кое-как поднявшись на ноги, зашагал на запад. Тело его молило об отдыхе, но он продолжал свой путь — ведь эта визгливая тварь охотилась, и охотилась она, несомненно, за его персоной. Иеро не забивал себе голову вопросами, почему она вышла на его след и откуда вообще взялась в мертвых голубых песках; он просто знал, что это так, и, стало быть, надо пошевеливаться.

Подняв голову, он вдруг заметил, что темные гребни холмов, за последний час ставшие значительно выше, поднимаются уже по обеим сторонам от него. Слева из разлома в почве торчала какая-то странная островерхая штуковина, которая при более внимательном изучении оказалась чем-то похожим на отвратительный искривленный кактус. Да, возможно, он сумеет обнаружить здесь воду, если очень постарается! — мелькнула мысль. Он двинулся дальше, выжимая из своих истомленных мышц последние силы и жадно хватая ртом колючий ночной воздух.

Мир позади него заполнился злобным воплем, оглушающим и каким-то совсем чужим даже в этой неприветливой пустынной местности. Взлетая на неимоверно высокой ноте, он вызывающим тошноту звоном отдавался в раскалывающейся от боли голове священника. На этот раз Иеро даже не остановился, сконцентрировав последние силы на том, чтобы перевалить через песчаную дюну, вставшую на пути.