Кривицкий Михайлович - Алый - цвет жизни

- Обручаю вас, дети, именем Валларахель! - торжественно произнесла настоятельница Варвария, переворачивая чашу на Гайлириэль с Кайтаром.

Сияние жемчужной рекой излилось на склоненные фигуры, мягко их обволакивая ровным свечением и охватывая головы белым обручем, постепенно спускаясь вниз пока не застыло на левых запястьях. Жемчужное свечение медленно потускнело, затем и вовсе исчезло, оставив обручальные браслеты на руках Кайтара с Гайлириэль.

- Сын Ледяной Степи, - настоятельница храма тепло улыбнулась, - можешь поцеловать свою невесту.

Губы влюбленных встретились, в тот же миг с чистого неба с грохотом ударила толстая ветвистая молния, сильный порыв ветра ворвался в храм Валларахель, распахнув массивные двустворчатые двери. Алтарь полыхнул нестерпимо-яркой вспышкой, ослепив всех присутствующих, а когда глаза пришли в норму, четверо разумных с удивлением увидели целый священный ранее разделенный трещиной круг. По линиям знака побежало легкое белое свечение, солнце засияло золотом, луна белым серебром.

- О, Богиня, что происходит?! - воскликнула Варвария, переводя ничего не понимающий взгляд с алтаря на удивленных не меньше ее Кайтара и Гайлэ.

Шаман с эльфийкой переглянулись, их фигуры окутались синим магическим пламенем, а над ними проявилась большая полупрозрачная невероятно красивая и величественная белая птица с маленькой короной на голове. Ледяной феникс сделал круг над их головами, затем обнял замерших обручившихся широкими крыльями, одна алая косица кровной мести на правом виске урук-хай моментально выцвела и распустилась. Волна бело-синего пламени прошлась по фигуре Гайлириэль, оставив после себя вместо ледяного кристалла на тонкой белой косице на левом виске второго Ледяного Феникса.

- Ка-ай, это что такое было? - Гайлэ испуганно прижалась к орку.

- Гм, что произошло с алтарем, не имею ни малейшего понятия. - урук-хай задумчиво повертел в ладони второго феникса на косе Гайлэ, - Мой Дух-прародитель благословил нас и принял тебя в клан. - Кай немного помолчал и закрепил кончик косы Гайлэ на правом виске, пропустив косу под волной распущенных серебристо-золотых волос. - С меня снят кровный долг за смерть моего первого отца, а на тебя возложен долг жизни, Гайлэ.

- Долг жизни?! - эльфийка слегка перетрусила.

- Угу. - Кай улыбнулся, обнимая невесту, - Не волнуйся, умирать и убивать никого не нужно. - шаман замялся, щеки орка окрасились румянцем смущения. - Гм, как бы это сказать? В общем, он будет снят, когда ты родишь мне ребенка, дорогая.

- Реб-бенка. - запинаясь, повторила покрасневшая до корней волос Гайлэ, настоятельница, краем уха прислушивающаяся к разговору обрученных орка с дивной, прохаживаясь вокруг алтаря, добродушно улыбнулась. Мудрая женщина за свою жизнь обручила не один десяток пар, Варвария сразу поняла, что орк не смотря на рост за два метра еще очень юн, да и его избранница тоже не может похвастать богатым жизненным опытом. Смущаются оба, но друг друга не отпускают.

- Когда мне вас, дети, ждать для венчания? - настоятельница храма остановилась перед орком с эльфийкой.

- Через год. - ответил Кайтар, - Мне только через четыре дня будет семнадцать.

- Что ж, до встречи. - настоятельница напоследок осенила пару священным кругом, Кайтар с Гайлэ поклонились и попрощавшись с Варварией, взявшись за руки удалились из храма, оставляя за собой озадаченную реакцией на обручение алтаря настоятельницу.

- У тебя день рождения скоро, - задумчиво пробормотала Гайлэ, - значит нужно купить подарок. - эльфийка улыбнулась, - Хорошо, что мы с Мирой не положили жалование на наш накопительный счет. О! Кстати. - дивная вытащила из-за пазухи тонкую цепочку с тотемом и ключом от счета. - Вот, мне его Крауз Толье передал в Локсбурге. Сказал, что твой дед попросил его открыть счет на твое имя. Держи.

- Спасибо. - орк обнял невесту, - Я с ним уже разговаривал, когда нужно было снаряжение покупать, а оказалось, что все деньги Орден переводил на наши с Кхатом счета.

- Некрасиво получилось. - Гайлэ виновато повесила голову, - Ты на меня не сердишься?

- За что? - Кайтар мягко поднял ее лицо за подбородок и поцеловал эльфийку. - За то, что мы не могли встретиться больше полугода? И не по твоей вине? - орк обнял просиявшую невесту, - Мне не за что на тебя сердиться. Кроме того, пока мне не исполнится восемнадцать, я не смогу снимать со счета больше трех королей в месяц.

- Ой, а как же академия? - обеспокоилась дивная. - Ведь нам надо за год отдать пять сотен золотых монет. Мы с Мирой на двоих заработали только чуть больше четырех сотен, а за оставшееся время еще примерно столько же заработаем переводами. Я перевожу для леди Брианны с эльфийского торгово-экономическое уложение Эльвиалля. Мира переводит гномьи талмуды.

Кайтар улыбнулся, подхватывая Гайлэ на руки.

- Можете не волноваться на этот счет, мы с братом уже заработали всю требуемую суму на все пять лет обучения на нас всех.

Орк рассказал всю историю их с побратимом мытарств и экономии, Гайлэ в свою очередь поведала об их путешествиях с Миршаттой в свите королевского инспектора леди Брианны. Взрывы веселого смеха, перемежаемые поцелуями счастливой пары, привлекали к себе внимание всех прохожих и вызывали только добродушные улыбки.

С тех пор как в городе открылся госпиталь Ордена Ночи, точнее благодаря усилиям побратимов на ниве лекарства, когда шаманы с одобрения руководства начали браться за самые безнадежные случаи, от которых отказывались маги-лекари, все население Хастадаррата знало об отношениях степного шамана и эльфийки. Подобного отношения местных жителей к воинам Ордена не было даже в Толеме, где располагалась его прецептория. Город с некоторых пор стал уникальным в своем роде, в Хастадаррате постоянно пребывало под пятьсот воинов Ордена, окрестности вычищались от порождений проклятого бога раньше, чем они успевали угнездиться, самих побратимов старались не беспокоить по столь незначительным поводам.

В отделение Ордена ночи, Кайтар с Гайлэ пришли только несколько часов спустя, все это время счастливая пара гуляла по начавшему преображаться червонным золотом листвы Хастадаррату, разговаривая обо всем и ни о чем. Они жадно расспрашивали друг друга о прошлой жизни, вкусах и пристрастиях в еде. Гайлэ рассказала о поступке своего брата, но Кайтар только отмахнулся от ее слов, сказав, что она не может отвечать за чужие деяния.

Кхат с Миршаттой склонив головы над столом, о чем-то тихо беседовали, время от времени откидывая головы и громко смеясь. Пододвинув стул для Гайлириэль, Кайтар уселся рядом с невестой. Мира, заметив украшение на руке кровной сестры, с визгом выскочила из-за стола и обняла дивную, Кхат сдержанно поздравил побратима, улыбаясь и наблюдая за бурным проявлением чувств гноллы.