Стивен Эриксон - Увечный бог

Нет блага в смерти ребенка, если он уже не побывал в стариках".

Теперь ведьм нет, некому красть ее силу. Яни встала на колени, поползла к Йедану. Оказавшись рядом, увидела: рука чуть шевелится.

Она склонилась над телом, поглядела в лицо - единственную часть, не изодранную и не изломанную до полной неузнаваемости. Увидела шевеление губ, склонилась.

- Любимый брат, - шепнула она, - это я. Яни.

- Я его вижу, - пробормотал он.

- Что видишь?

- Вижу его. Здесь, прямо передо мной. - Разбитые губы улыбнулись.

- Йедан?

- Наконец, - вздохнул он, - я дома.

Королева и тело принца стали островом в море, и последние их подданные сгрудились вокруг размываемой линией берега. Сверху три черных дракона дрались с десятком белых драконов. Потом их стало уже двое против десятерых.

Лиосан окружили берега острова, надавили волнами стальной ярости. Они были алчными как океан, алчность коего не ведает утоления.

Но земля дрожала. Шевелилась. Источник непрестанного барабанного грохота приближался.

Нимандер, словно пьяный, улегся на край тронного помоста. Он искал выход. Кажется, ему скоро придется перетечь и каким-то образом противостать воле Силанны. Ему придется сразиться с ней, а может, и убить ее. Он понимал, что скорее всего проиграет. Она пошлет на него сородичей, и такого кровопролития его душа не примет.

Сендалат Друкорлат все сидела на троне, что-то бормоча. "Можно убить ее. Разве нет крови Тисте Анди на моих руках? Если мы каким-то чудом победим, что же, трон займет узурпатор. Не в первый раз...

И новое королевство Харкенаса родится в пепле убийства. Да, я мог бы. Но погляди на нее, Нимандер - она тебя даже не помнит. Мнит в безумии, что ты - твой отец. Сендалат, ты точно забыла? Мы с Вифалом солгали тебе. Ужасная случайность... которой не было.

Солгу ли я снова?

Нет, не могу".

Во дворце обитают призраки, в самом этом зале. Никогда он не ощущал такого явственного присутствия - словно пробудились бессчетные века. Словно вернулось всё падшее, чтобы засвидетельствовать конец всех снов.

- Апсал'ара, - шепнул он. - Ты мне нужна.

И раздался ответный шепот: - Не она тебе нужна.

Улыбаясь, глядя на сломанную фигуру Аномандера Рейка, Сендалат достала кинжал. "Но у него нет меча. Он не сделал того, что поклялся сделать. Могу ли я его убить?

Поглядите на него! На эту... вещь. Против могучего Драконуса? Невозможно. Я подозревала еще на острове. Выбитое окно, тело на мостовой. Какие же жалкие у него последыши, как слаба его власть".

Раздался новый голос: - Орфанталь умрет, если ты не освободишь Силанну.

Сендалат подняла голову. Глаза широко раскрылись. Призрак встал перед ней там, где миг назад был Аномандер, этот наглый обманщик и хвастун. Юная женщина. Она ее знает... "нет, не знаю. Не буду. Не хочу. Неужели мысли могут призывать?

Силанна? Кто говорит о ней? Я сама?"

Она прорычала стоявшему перед ней призраку: - Не знаю тебя.

Призрак сказал, улыбаясь: - Знаешь. Кажется, даже слишком хорошо. Я Фаэд. Мой брат, - и она указала на Аномандера, - столь благороден, что скорее позволит тебе безумствовать, нежели захочет тебе повредить. Он не будет стыдить тебя и участью своего народа, и участью тех обреченных людей на Берегу.

- Я хочу сына, - прошептала Сеналат. - Он взял его. Хочу его назад.

- Это не Аномандер Рейк. Это его сын. Неужели не помнишь, Сендалат Друкорлат? На островах, по пути через широкие моря ты приняла нас, словно детей. Теперь Нимандер здесь, умоляет освободить Силанну. Окончить разрушение Харкенаса.

Сендалат ощерилась: - Я умею чуять ложь - она заполнила комнату. Десять тысяч неправд построили эту цитадель, камень за камнем. Помнишь Галлана? "Нет корней у великих империй, только десять тысяч неправд". Но он не был слепым, так? Никогда тебе не верила, Фаэд.

- Но верила Нимандеру.

Она моргнула. "Нимандер?" - Ты права - он не лжет. Что за проклятый дурак, словно его отец. Смотри, куда это нас завело.

- Твой cын Орфанталь умрет, Сендалат Друкорлат, если не освободить Силанну.

- Орфанталь! Приведи его!

- Тотчас же, едва ты освободишь трон и отдашь всю даруемую им силу. Едва отпустишь Силанну.

Она облизала губы, внимательно поглядела в до странности тусклые глаза призрака. "Помню эти глаза, их хитрое выражение. Она знала, что я знаю правду. Фаэд. Злобная, бессовестная". - Здесь ты самая большая врунья!

Фаэд склонила голову набок, улыбнулась: - Никогда тебя не любила, это правда. Но никогда и не врала. Ты хочешь видеть сына или нет? Вот мое предложение.

Сендалат уставилась на духа, потом поглядела на Аноман... нет, на Нимандера. - Ты мне никогда не лгал. Сестра говорит правду?

- Не спрашивай ЕГО! - рявкнула Фаэд. - Это наши с тобой переговоры. Сендалат, ты среди всех должна понимать суть лучше всего. Ты знаешь обычай Залога.

- Орфанталь не заложник!

- Всё меняется, и теперь здесь правят новые силы.

- Нечестно!

Смех Фаэд ранил, словно удар кинжалом. - Заложница хнычет, как всё нечестно.

- Не надо.

- О, мне явить милосердие?

- Хватит!

- Отлично, - отозвалась Фаэд. - Я дам тебе... подарок. Уходи в ту комнату, Сендалат. Ты отлично знаешь, в какую. Запри дверь изнутри, чтобы никто не мог войти. Оставайся там. Жди сына. Когда он придет... что ж, можешь отпереть. Принять его в объятия.

"Моя комната. Моя милая, прекрасная комната. Если я спрячусь там и буду ждать, всё исправится". - Слезы текли по лицу Сендалат. - Да, - прошептала она. - Мой сын.

- Ты отдашь трон? Немедленно. Едва это сделаешь, как сможешь уйти, Сендалат. Там будет безопасно. Там ты его сможешь дождаться.

Казалось, слезы никогда не перестанут течь из глаз. Она встала, кинжал лязгнул о камни пола. "Моя комната, да. Там безопасно. На двери есть засов. Засов для безопасности.

Силанна, слушай меня. Я увижу сына! Его приведут ко мне! Но сначала я должна тебя отпустить. Элайнт, освободись!

Скоро все мы будем свободными. Все мы, заложники. Наконец мы освободимся".

Когда Сендалат Друкорлат сбежала с трона, издавая звуки, скорее приличествующие возбужденному ребенку, Нимандер покосился на призрак Фаэд.

Та смотрела на него без всякого выражения. - Я поклялась тебя преследовать. Мой брат. Мой убийца. Мучить тебя до конца дней. Но ты же принес меня... домой.

Он подозрительно на нее сощурился - и так будет всегда, знал он.

- Иди к сородичам, Нимандер. Времени мало.

- А ты?

Фаэд расплывалась на глазах. - Мать будет сидеть в комнате, ожидая сына. Она запрет дверь. Будет ждать стука ног по ступеням. Я составлю ей компанию.

- Фаэд.

Призрак улыбнулся. - Назовем это искуплением, брат?

Доспехи отражали удары, но под чешуей и кольчугой, под железными полосами тело покрылось синяками, ссадинами, ушибами. Вифал взмахнул палицей, отвернулся, когда копье проскрежетало по краю шлема. Ощутил, как чей-то щит лопается от силы его удара, как кто-то орет от боли. Полуслепой - кровь текла по изнанке шлема, залив левый глаз - он ринулся добивать Лиосан.