Стивен Эриксон - Увечный бог

Бухта Колансе заполнялась льдом. Из глубин вставали целые горы, блестя словно изумруды и сапфиры; на ее глазах бурлящая вода стала белой, волны замерзали, не успев упасть. Корабли Напасти, уже пережеванные морем, поднимались облепленными льдом развалинами - за ними показывались другие суда, давно погребенные на дне морском, а теперь явившиеся свету. Поставленные внизу в укрытие галеры и триремы Колансе тоже облепил лед. Они лопались, корпуса проваливались в себя. До нее донесся звук разрушения, хор разрывов, подобный треску целого леса падающих деревьев.

Весь залив уже стал ледяным полем, безумной площадью из прозрачных утесов, широких трещин и пространств ровного грязного снега. Из полыней текли облака клубящегося тумана.

Затем раздался скрежет сталкивающихся гор, лед начал подниматься и ползти на берег. Молы и волнорезы гавани разом пропали, разорванные и стертые до оснований - а лед шевелился, тянулся к подножию Шпиля. Сестра Почтенная ощутила ногами содрогания камня.

"Не может быть!

Омтозе Феллак - какой Джагут посмел бы?.. Нет! Они исчезли! Вымерли! Не осталось ни одного Джагута с такой силой - мы нашли бы угрозу, уничтожили бы!"

Сестра Почтенная отступала от края скалы, чувствуя, как Шпиль ворочается под ногами. Шагала по платформе - сердца тяжело стучат, бедра стонут. Добравшись до прежней позиции, бросила взгляд на битву внизу.

Как раз чтобы увидеть Солдат Ве'Гат, льющихся по склонам укреплений.

"ВСТАВАЙТЕ! Коланцы - мои благие дети - вставайте им навстречу!"

Сжав кулаки, она бросила людей против К'чайн Че'малле.

Геслер сражался за равновесие - его Ве'Гат пошатнулся, когда упал соседний Солдат. Он видел, что первый ряд прыгнул в траншею, а с верхних уровней сотни коланцев бегут на подмогу осажденным товарищам.

Он видел Буяна - тот наклонился, таща к себе топор, на острие повис разрубленный шлем. Лицо у мужика краснее бороды; им завладела ярость берсерка. Ве'Гат стоит на вершине вала, обеими лапами молотя коланцев, со всех сторон ринувшихся в атаку.

"Дурак стремится к смерти. Он помрет, только чтобы насолить мне!"

Он приказал Солдату идти вперед. Распутывая сумятицу соков в мозгу, обратился к своим К"чайн Че"малле: - Взять траншею! Давите! Все вместе, давите!

Справа Т'лан Имассы прорубались сквозь защитников, захватывая редуты. Когда они подошли на расстояние рукопашной, битва стала избиением. Геслер видел Оноса Т'оолана - вражьи клинки отскакивают от него, он идет, взмахивая мечом. Кажется, он шествует через кровавый туман.

"Ублюдки нас превосходят. Конечно, мы-то плоть и кровь, а они нет. Ничего нет досаднее, чем нечестное преимущество на поле брани. Они хотя бы за нас... боги, чего я жалуюсь?"

- Давите!

Наступление Ве'Гат захлебнулось в траншее. Тела в доспехах простой массой парализовали громадных рептилий - их оружие рассекало коланцев, но врагов прибывало все больше. Въезжая на вал, Геслер заметил, что следующий ярус земляных укреплений почти пуст - все силы стекались вниз, чтобы врезаться в его Че'малле. Однако за покинутыми укреплениями пехота стояла на прежних позициях. Он видел высокие редуты, построенные для обстрела с разных углов, за ними были заряженные, ожидающие онагры.

"На это весь день уйдет.

Хуже, мы можем проиграть".

Т'лан Имассы взяли траншею в центре и пытались расширить брешь. Залпы тяжелых болтов прореживали их ряды.

- Охотники К'эл... Сег'Черок, вы нужны нам в центре - нужно уничтожить онагры! Т'лан Имассы смогут расширить проход. Идите за ними. Задние шеренги Ве'Гат, стройтесь напротив центра и двигайтесь к бреши!

Стрела скользнула по левому плечу. Он с руганью пришпорил "скакуна" Ве'Гат, желая въехать в траншею и найти Буяна.

Резня была ужасающей, стиснутые воины размахивали оружием, кололи и рубили. Его Ве'Гат приземлился на трупы - траншея уже стала наполовину мельче прежней глубины; липкие конечности и туловища скользили под подошвами, Солдат вынужден был глубоко вонзать когти.

Шестеро закрывшихся щитами коланцев удерживали насыпь напротив, готовя короткие шипастые топоры - вот они повели атаку на одного из Ве'Гат, подрубая ноги и рассекая брюхо. "Так делали и малазане. Ну почему бы коланцам не быть поглупее?"

Он завыл, посылая своего Солдата на них.

- Мы убиваем все больше, но они не ломаются. Дестриант, эти солдаты под принуждением. Их душами командует чистокровный Форкрул Ассейл.

Келиз медленно кивнула. Она сама это видела - ни одна армия не может противостоять такой волне насилия. Она знала, что погибли уже тысячи солдат Колансе. Битва за первый ярус заняла почти все утро, а теперь солнце сияет над головами - в середине группы Нефритовых Чужаков - а Т'лан Имассы с К'чайн Че'малле успели лишь сокрушить последних защитников третьей траншеи.

"Только половина укреплений".

Матрона Ганф Мач говорила смесью ароматов: - Мои Ве"Гат начали уставать, Дестриант. Тысяча пала и более не поднимется. Теперь Гу'Ралл сообщает, что на подходе другая армия Колансе. Они на дороге в глубине суши, к западу.

Келиз мысленно сжалась. Что сказать, что сделать? - Тогда летерийцы и болкандийцы не справились.

- Да. Они преследуют, но они прорежены и истощены. Не прибудут вовремя. Дестриант, дотянуться до Смертного Меча и Надежного Щита трудно. Они в боевом бешенстве - снова и снова выкрикивают имя, которого я не знаю. Но каждый раз, возглашенное, оно странно сотрясает воздух. В нем пряный, звериный запах.

Дестриант, мы должны отвести часть наших сил для противостояния опасности с запада. А ты должна дотянуться до людей-командиров. Сломай их ярость, донеси глас разума. Лети в разумах Ве'Гат, они приведут тебя к ним.

Келиз глубоко вздохнула и сомкнула глаза.

Татуировки на руках Геслера пылали, словно сбрызнутые кислотой, но он едва замечал боль, склонившись на спину Ве'Гат. "Скакун" шатался. Смертный Меч никогда не чувствовал такой усталости, такого... бессилия. Враг не ломается. Враг дерется с яростью, не уступающей страстям Геслера и Буяна. Они мрут и мрут, но приходят всё новые.

Острие пики глубоко вошло в живот "скакуна", животное умирает под ним, но как-то ухитряется стоять, двигаться, отбрасывая врагов взмахами оружия.

Он подбирается ближе к центру - туда, где Т'лан Имассы все еще рвутся вперед, поднимая и опуская не знающие устали руки. Никогда прежде Геслер не оказывался так близко от неупокоенных воинов, никогда не становился свидетелем такой... неумолимости.

"А Император имел под своей властью почти двадцать тысяч. Мог бы завоевать мир. Мог учинить небывалую резню, сокрушить все королевства, все империи.