Фергус - Мальчик

И поэтому ей нельзя плакать. Она старше. Она должна быть сильной.

К папе подошёл полный седой мужчина с красным носом и что-то тихо сказал ему на ухо. Это был дедушка по материнской линии, Авл Блейн. Хоть он и старше отца и весь покрыт морщинами, но всё-таки отец главнее. Потому что папа - князь, а дедушка - всего лишь его сьерд и обязан повиноваться.

Бабушка в шествии не участвовала. У неё очень болели ноги, и от долгой ходьбы они опухали, поэтому бабушка осталась в замке. Зато рядом с дедушкой шагали мамины братья. Один из их слуг нёс знамя сьердов Блейн - странное гротескное животное, изображающее одновременно льва, змею и чёрную козу, на тёмно-синем поле.

Рин знала, что означает этот символ. Княжеских детей чуть ли не с рождения учат разбираться в гербах. Лев - физическая сила, змея - острый ум, чёрная коза - способность к магии, а все вместе они образуют идеального воина. Такими были герои из старых легенд.

Княжеское знамя её отца колыхалось чуть в стороне, потому что паж, тащивший его, потянул ногу и теперь прихрамывал. Оно изображало стальные весы на серебристо-сером поле, похожие на те, которые Рин видела в лавке у ювелира. Папа рассказывал, что прадедушка был судьёй, пока король не подарил ему княжество, поэтому и взял себе такой знак. Хотя Рин понятия не имела, зачем судье весы, и у неё этот прибор скорее ассоциировался с торговцами на рынке.

Медленно-медленно процессия подползала к воротам кладбища. В этом районе города было безлюдно, но всё равно звуки праздника долетали даже сюда. Рин это раздражало. Ей не нравилось, что люди вокруг пьют, смеются и танцуют, когда её мама умерла.

Она даже пыталась уговорить папу отменить праздник.

- Но ты же князь! Что ты скажешь, то и будет! - твердила она ему, чуть не плача. Но отец лишь грустно улыбнулся и покачал головой. Он сказал, что праздник - это день бога, а ни один князь не в силах поспорить с богом. Всё это казалось Рин жутко несправедливым.

- Я устала, - пожаловалась Рена. - Когда мы уже пойдём домой?

- Совсем скоро, потерпи, - Рин подняла голову и посмотрела поверх городских крыш на стройный чёрный замок, возвышающийся на соседнем холме. Как бы ей хотелось сейчас оказаться у себя в спальне, под одеялом, и чтобы грелка лежала в кровати, и мама пела песню о рыцарях, и все эти похороны оказались всего лишь жутким сном!

Увы, мечте не суждено было осуществиться.

Процессия миновала кладбищенские ворота, украшенные чугунными кабаньими головами, и поползла между рядов ровных могилок. Всего в городе было два погоста: для бедняков и богачей. Сейчас они находились на богатом кладбище, и большинство могил здесь принадлежало купцам и владельцам ремесленных цехов.

В самом красивом склепе, массивном и украшенным белыми колоннами, покоилась семья Клейнеров - бывшие хозяева Либры, до того как город завоевала армия короля под командованием прадедушки. А сбоку притулился более скромный и незаметный, но тоже белый и мраморный княжеский склеп. На двери были выбиты гигантские весы.

Носилки с гробом опустили рядом с углублением в каменном полу. Теперь ничто уже не загораживало от Рин лицо женщины, лежавшей внутри, и девочка поспешила отвернуться.

"Не смотри", - приказала она себе. - "Не смотри. Тебе нельзя плакать. Ты княжна, никто не должен видеть твоих слёз".

Рин принялась старательно разглядывать мраморную доску, висевшую над будущей могилой. На доске золотыми буквами было выбито: "Рея Грейс, 3-я княгиня Грейс. 911 - 937 годы нашей эры. Будь счастлива в солнечном царстве, душа!"

От этой надписи ей стало ещё хуже.

Рена требовательно дёрнула её за руку.

- Меня сейчас стошнит, - пожаловалась сестрёнка. Рин испуганно огляделась по сторонам. Все вокруг были увлечены похоронами и не обращали на девочек абсолютно никакого внимания. Священник как раз начал говорить прощальное слово.

- Давай выйдем, - прошептала Рин сестре. Рена послушно кивнула, и девочки украдкой выбрались наружу.

Только оказавшись на свежем воздухе, Рин поняла, как мерзко и душно, оказывается, было в склепе. Неудивительно, что Рену затошнило!

- Тебе лучше? - спросила она, наклонившись к сестрёнке. Девочка снова кивнула, жадно втягивая носом воздух. Её голубые глазища влажно поблёскивали на солнце.

- Даваем погуляем, пока взрослые разговаривают? - предложила она.

- Хорошо.

Рин повела сестрёнку по песчаным дорожкам между аккуратными рядами могилок. Рена сорвала с обочины травинку и засунула себе в рот. Рин казалось не очень правильным обсасывать траву на кладбище, но она не стала возражать.

Внутри кладбищенских стен была ещё одна ограда с коваными воротами. Рин толкнула незапертую створку, и девочки вошли внутрь. К ограде скромно прижималось маленькое святилище, дом Триады богов.

Вообще в Либре было целых два пышных храма, посвящённых богам. Один - Матери-Земле, которой поклоняются все народы, даже торговцы из вольных городов и дикие нелюди из гор Монтес. Второй - Зигрину, богу-купцу, бывшему покровителю Либры. А вот храма великой тройки, которой поклоняются все культурные люди в королевстве, здесь не было. Поэтому прадедушка, как только стал князем, первым делом приказал выстроить святилище на кладбище.

Гостеприимно распахнутые двери манили внутрь. Там, в полумраке, со стен смотрели образы богов - Матери-Земли, Ай и Сино, и вкусно пахло деревом и маслом. Но на улице светило такое весёлое солнышко, что Рин не стала заводить сестрёнку внутрь. Хватит с них уже полумраков.

Всё пространство внутри ограды занимало миниатюрное поле, засеянное пшеницей, и несколько плодовых деревьев по обеим сторонам святилища. Яблоки на деревьях уже созрели, и солнце играло на золотисто-красных боках. Их никто не собирал, самые тяжёлые падали на землю и лежали там в траве, некоторые уже начинали гнить. При одном взгляде на круглые сочные плоды, свисавшие с веток, рот Рин непроизвольно наполнился слюной.

- Хочу яблочко, - вздохнула Рена.

- Нельзя, - ответила ей Рин, хотя сестрёнка и сама всё прекрасно понимала. Это маленькое поле и сад принадлежали богам и душам умерших, похороненных на этом кладбище. Если украсть у мертвеца хотя бы одно маленькое подгнивающее яблочко, он ночью выйдет из могилы и съест нечестивого вора.

Внезапно Рин показалось, будто среди ветвей ближайшего дерева что-то шуршит. Что это, ветер?

- Рин, там что-то есть, - испуганно прошептала Рена, показывая пальцем на дерево. - Видишь? Ветки шевелятся!

- Это ветер, - уверенно заявила Рин, чувствуя, как ступни начинают холодеть. А вдруг не ветер? Да нет, не может быть!

Только девочка себя успокоила, как звук повторился снова. И на сей раз становилось ясно, что это не завывание ветра среди ветвей, а какой-то слабый шорох, будто нечто карабкается по дереву, цепляясь за кору. Рин ощутила накатывающую панику.