Артем Каменистый - Самый странный нуб

Рос, бродя по форуму, узнал, что имеется тьма-тьмущая НПС, помогающих с открытием новых характеристик. Опытные игроки в каждой деревне и городе наводят справки насчет таких, разыскивая учителей, способных научить чему-то редкому. Так почему бы и ему не попробовать, раз уходить отсюда в данный момент опасно?

— Ну что вы, откуда в нашем захолустье учителя. Разве что травница, но вы, мне кажется, дело это уже успели освоить.

— Да, немножко знаком.

— Ну так не поможет она вам ничем. Есть, правда, один старичок, недавно появился. Живет тихо, пчел разводит помаленьку, и никто так и не узнал, откуда он взялся. Как-то раз опрокинули мы с ним по стаканчику вина. Щеки у дедушки сразу раскраснелись, и предложил он попробовать его медовуху. А я человек такой: если мне чего предложат — отказываться не люблю. После медовухи отплатил ему добром за добро: опять винца попробовали моего. Ну а потом, само собой, опять за медовуху взялись. И тут, как говорится, понесло старого. Оказалось — это не кто иной, как бывший королевский ювелир. Ослабел глазами, да и устал, ушел на покой, в глушь. Хорошо ему здесь: тихо, и не теребит его никто. Много чего интересного рассказал. Может, где и приврал, пьяный язык — дело такое, но все выдумать никак не мог. Думаю, если хотите дело ювелирное освоить, следует к нему отправиться. Может, выгонит сразу, а может, выслушает и поможет чем.

— Спасибо. Пожалуй, стоит сходить.

— Конечно, стоит: так и так ничего не потеряете. И вот, бутылку эту прихватите. Скажите, что Шхор ему передал, со всем уважением. Может, при виде вина раздобрится, старое вспомнив. Хорошо мы тогда с ним посидели, говорят, он наутро так некрасиво выглядел, что половина его пчел от страха перемерла. А может, просто дыхнул на них неосторожно, всего знать не могу.

— Что я должен за вино?

— Да ничего не должны. Так и так хотел его старому передать, так что вы мне только услугу окажете.

«Руководство проекта не вмешивается в действия игроков на игровом пространстве и не имеет возможности вмешиваться. Отключение пользователя руководство производит лишь по решению суда или административного совета. Жалобы игроков по поводу мошенничества, оскорблений, насилия, пропажи имущества и денег, расовой, половой и прочей дискриминации не рассматриваются, если все это имело место на игровом пространстве.

Все игровые проблемы решайте игровыми методами или в судебном порядке, в рамках действующего законодательства.

Особенности судебного производства в отношении игровых проектов смотрите в соответствующем разделе».

Рос постучал в калитку. Ответа не дождался и постучал еще раз. Вновь тишина. Забор высокий, глухой, ни единой щели, ничего не разглядишь. Не дом у старичка, а крепость. Издали заметен — уж очень отличается от других дворов своей подозрительной основательностью.

— Эй! Там! В крепости! Есть кто живой?!

— И кому это живые понадобились? — неприязненно поинтересовались с другой стороны.

— Я вино принес, от дядюшки Шхора.

Лязгнул засов, калитка приоткрылась, показался искомый старичок неопределенной расы — похож на эльфа с сероватой кожей, только уши длиннее (хотя куда уж больше), да к тому же волосатые, а рост как у гнома, и плечи гипертрофированно-широкие. Эдакая улучшенная копия мастера Йоды из «Звездных войн».

И требовательно вытянутая ненормально тонкая рука: кость и сухожилия, обтянутые кожей.

— Вы, уважаемый, кто будете? — уточнил Рос, не спеша расставаться с бутылкой.

— Штарбонис я, а кого еще ты хотел тут увидеть?

— Вот вино, и есть разговор.

— Что за разговор у тебя, нахала мелкого, может быть ко мне?

— На тему вашего прошлого.

— Во как!

— Будем здесь говорить, на радость всей деревне? Вон старухи напротив уши греют вовсю.

— Чтобы они погорели, с ушами вместе, хрюшки облезлые. Заходи уж, вижу, что проще поговорить с тобой, чем отвязаться.

Рос понял, что его привлекательность для НПС здесь не сработала, или сработала не так чтобы очень. Хотя, возможно, другим игрокам этот замшелый хмырь даже открывать бы не стал.

Дом и внутреннее убранство оказалось под стать забору: все просто и добротно. И поражала аккуратность. Мужчины в этом вопросе, как правило, безалаберны, но здесь, пожалуй, даже с микроскопом непросто будет пару пылинок найти.

— Садись. — Старик указал на массивный табурет. — Ну давай, говори уже: чего там с прошлым моим не так?

— Узнал я, что всемирно известный королевский ювелир почему-то живет не в столице, а здесь, в маленькой деревеньке, на отшибе. Думаю, что это неспроста. А мне как раз хотелось бы ювелирное дело изучить. Почему бы не помочь решить ваши проблемы, а вы, в ответ, поможете мне. Ну так как?

— Спасибо, посмешил старика. Нет у меня никаких проблем. Совсем нет и давно не было. Нравится мне тут, специально это место выбрал для отдыха душевного. Ты все понял?

Рос поморщился:

— Ну что ж, извините за беспокойство. Я пойду тогда.

— Сиди, я тебя еще не отпускал. Вот что скажу: разбередил ты душу мне. Старое я вспомнил. А то все пчелы да пчелы. Мало ты обо мне знаешь. Не простой я ювелир. Я ведь еще и огранщик был не из последних. Считай, камнем жил. Ох как жалею до сих пор, что искусства зачарования так и не постиг. Хотя к чему мне оно теперь? Здесь хорошо… здесь тихо… здесь пчелы… Зря ты старое помянул, бередишь душу попусту…

— Ну уж простите.

— Твоя вина — тебе и заглаживать. Коль загладишь, помогу тебе с профессией и даже инструмент дам на первое время.

— И как же мне вину загладить?

— А придется тебе постараться. Видишь стол этот? Хочу, чтобы на нем сверкало камней — ну, скажем, тысяча штук. Высыпь, я полюбуюсь — и потом можно к пчелам возвращаться. Камни мне без надобности, себе потом заберешь. И смотри, одним горным хрусталем тебе не отделаться. Двенадцать видов чтобы разных было, и не позже чем до завтрашнего утра. И чтобы качества хорошего, пусть даже не все. Ступай, ищи камни, раньше, чем найдешь, не возвращайся.

Рос не сдержал весьма довольной улыбки:

— Какой удачный день. И зашел я удачно.

— Как зашел, так и выйдешь. Еще и пинком подгоню, чтобы искал побыстрее, я ведь долго ждать не люблю.

— А зачем мне куда-то идти и что-то искать? Все, что вы просите, при мне.

— Ох и врун ты! И как совести хватает врать с такими честными глазами?!

— Сейчас сами все увидите.

Рос поднялся, подошел к столу, вытащил из пояса шахтерскую сумку, начал одну за другой опустошать ее ячейки. В каждой помещалось до двухсот пятидесяти самоцветов — в процессе охоты в пещерах и подземелье Хаоса он полностью забил четырнадцать мест, и еще больше частично. Лишь бы стол выдержал и сердце деда — вон как вытаращился, челюсть ниже пола отвесил, а ведь Рос только начал.