Алиса Эмс - Любишь — беги

— Ладно, я не злюсь, — вздохнул Максим и спросил гораздо спокойнее: — Так, где ты все-таки была?

— Здесь, в городе. В гостинице.

— Что ты там делала? — удивился он.

— Скрывалась от… эльфа. — Я поморщилась, чувствуя жгучую ненависть к самой себе.

Макс невесело хохотнул, а потом тяжело вздохнул:

— Мозги у тебя набекрень, Эмма. И с юмором плохо. Ну, по крайней мере, с тобой ничего не случилось.

— Конечно, — подавленно согласилась я. — Будешь чай?

— Наливай! — махнул рукой он.

Мы не разговаривали до тех пор, пока Макс, выпив две огромные кружки крепкого чая, окончательно не успокоился. Цвет его лица вернулся к норме, а губы тронула благодушная улыбка. Только тогда я решилась нарушить тишину:

— Валери осталась довольна сибиряками?

— Да, она много ездила по районам. То есть, я ее возил. О, Эмма!.. — загадочно воскликнул он. Его вид и мечтательно остановившийся взгляд о многом говорили. — Эмма!..

— Макс?..

Он блаженно вздохнул и нараспев произнес:

— Ва-ле-ри!

— У нас такая игра — «Назови знакомые имена»?

Максим тряхнул головой и, снова краснея, поделился со мною:

— Валери — лучшая из женщин. Я…мы…поняли, что нужны друг другу…Знаешь, Эм, Валери практически не жила в твоей квартире. Она предпочла жить со мной.

— Здорово, — улыбнулась я от всей своей опустевшей души. — Рада за вас обоих.

— Я-то в свои тридцать считал себя закоренелым холостяком, — продолжал откровенничать Макс. — И вот вам — случилось!

— Но… она ведь…уехала, — запинаясь, напомнила я.

Макс, прищурившись, хитро улыбнулся и хвастливо заявил:

— Так ведь возвращается!

— Сюда? К тебе? — не поверила я, совсем не ожидая такого поворота событий.

— Ко мне! — подтвердил Макс, сияя. — Валери ведь была здесь по работе, и уехала обратно, чтобы оформить отпуск. Она вернется через три дня. Теперь у нас будет время до осени, чтобы решить, как быть дальше.

— Поздравляю, — кивнула я, наливая Максу третью кружку чая.

— А ты-то как съездила? Давай, рассказывай!

— М-м. Отлично. Извини, сувенир тебе не привезла. Забыла обо всем…от радости.

— Понимаю, — со знанием дела кивнул Макс. — Париж, все-таки. Как тебе Лувр? Нотр-Дам?

— Лувр? — растерянно повторила я. — Э…

— Ты, что, там не была?! — сразу понял Макс и пораженно переспросил: — Не была в Лувре?!

— Я…была в разрушенном замке на горе, — тихо сказала я.

— Эм, да что с тобой? — с беспокойством спросил Максим, внимательно приглядываясь ко мне. — Ты, как будто не в себе.

— Видишь ли, — попыталась объяснить я дрожащим голосом, — Во Франции было чудесно. А здесь — нет. Вот и все.

Во избежание дальнейших расспросов я поспешила ретироваться в комнату, но Максим с кружкой в руках направился следом.

— Ну, я рад, что тебе там понравилось. Ничего, и в Лувр еще успеется, — утешил меня он. — Что-то похолодало у нас. Дожди обещают.

Похоже, тема Франции была закрыта, и мне оставалось только мысленно поблагодарить за это Максима, но уже в следующую минуту он совершил непростительную ошибку: включил мой музыкальный центр.

— А я планирую свозить Валери в тайгу. Там есть деревня, где живет весьма самобытный народ — урты. Валери тоже слышала о них, и ей, как этнографу, не терпится их увидеть. Да и мне тоже. Я сам там не был, но много слухов ходит…Эм? Ты что, плачешь?! Эм?!

Да, я плакала и ничего не могла поделать с этим. Слезы хлынули сами собой, едва из динамиков раздался знакомый чарующий голос Милен Фор. Голос Элен. Казалось, она и сама была рядом, только протяни руку — и коснешься ее теплой ладони. Воспоминания оглушили меня, возвращая в июль, оживили в памяти эльфийских королей, их улыбки и смех, домик с зеленым забором, звездное небо Тамани и околдованное море, легкий запах свежего ветра и глаза цвета кофе…

Я прижала ладони к лицу и прерывисто всхлипнула.

— Эта Фор сама вечно плачет, когда поет и заставляет остальных слезы лить! Ты чересчур впечатлительна, Эмма. Лучше выкинь этот диск. — Максим выключил магнитофон. — Поехали в гости к моей маме? Хочешь? Она накормит тебя пирогами.

Я помотала головой и с трудом произнесла:

— Извини, Макс, я…

— Мне уйти? — спросил Максим. По счастью, мой друг всегда отличался понятливостью и деликатностью.

— Пожалуйста. Я хочу остаться одна.

— Хорошо, — кивнул он, глядя на меня с беспокойством. — Позвони, если понадоблюсь. И включи телефон, наконец.

Кто сказал, что время лечит? Я могла бы с ним поспорить. Моя боль не проходила, отчаяние и тоска не сменялись покоем. Как же быстро Арделл сумел стать всем моим миром, всей вселенной, и как же невыносимо одиноко было мне без него! Я проживала в памяти все дни, проведенные с ним, вспоминала каждый взгляд, адресованный мне и каждое его слово, произнесенное для меня. Порой я жалела о том, что Элен не лишила меня памяти, так как нынешняя жизнь казалась мне мучительным адом без конца и края.

Максим снова заехал ко мне через несколько дней и пригласил к себе на ужин. Валери уже вернулась к нему и очень хотела познакомиться со мной. Макс настойчиво убеждал меня прийти к ним вечером, и не упокоился до тех пор, пока я не согласилась. Отчасти я поддалась на его уговоры в призрачной надежде, что общение хоть ненадолго избавит меня от тягостных мыслей. Мне требовалась хотя бы эта мнимая передышка.

— А вот и Эмма Верес! — громко провозгласил Макс, открыв мне дверь. Так объявляют артистов перед выходом, после чего, обычно, следуют бурные аплодисменты.

От смущения я запнулась о порог и буквально ввалилась в прихожую. На его вопль из комнаты, улыбаясь, вышла невысокая стройная женщина. Валери Маршан была удивительно похожа на Максима: примерно тот же возраст, русые волосы, пытливый взгляд, румянец на щеках и даже очки, сползающие с носа. Она протянула мне руку, но, неожиданно передумав, шагнула ближе и обняла меня, как старую знакомую. Этот искренний порыв слегка оживил мою болеющую опустошенную душу, и я смогла улыбнуться Валери почти так же непринужденно, как делала это раньше. Она оказалась легкой и интересной в общении, и время, проведенное в беседах, летело быстро и незаметно.

— Эмма, ты забыла у меня свой рисунок, — неожиданно вспомнила Валери. — Ты здорово рисуешь!

— А, это… — смутилась я. В самом деле, впопыхах, я совсем забыла о нем.

— Извини, но мне пришлось отдать портрет тому, кто на нем нарисован. Арделл не выпускал его из рук все время, пока находился у меня.

— Кто? — одними губами спросила я.

Макс метнул на меня изумленный взгляд и задал тот же вопрос:

— Кто?!

— Ее друг, Арделл Норманн, — ответила Валери Максиму и обратилась ко мне: — Он приходил ко мне, сказал, что вы не успели обменяться телефонами. Такой обаятельный молодой человек! Хотел еще и адрес твой узнать.