Владимир Лошаченко - И пришел спаситель (СИ)

Сашка никогда не забудет заплаканные и испуганные глаза детишек, которых они вытаскивали из горящего Грозного. Спасая женщин и детей, он знал, что делает важное дело. Может, именно в этом и было его предназначение, что может быть драгоценней человеческой жизни — да ничего.

Смешные Наставники, разве деньги смогут заменить друзей? За них не купишь любовь, здоровье, искренние отношения. Нет, деньги в определенном количестве тоже хорошо, они дают большую степень свободы, возможность кому-то помочь или послать всех на хрен и уединиться отшельником на своем необитаемым острове.

Сашка очнулся после того как любимая тетушка несколько раз дернула за рукав.

— Ты где, приходи, мы заждались.

Посидев с часик, отправились отдыхать. Тетушка пыталась его отговорить от дальнейшей службы, но Сашка твердо стоял на своем.

С Ветровым сгоняли на рыбалку, три дня на северах удили стерлядь. Он дорвался, наконец, до своего джипа — мощная и надежная машина, но куда-то исчезло мальчишеское увлечение движущимся железом. В тир не заходил, не испытывал желания — настрелялся. Конец отпуска подкрался незаметно.

В аэропорту его провожали близкие и Ветров. К вечеру очутился в своей части.

Попивая из кружек привезенный Сашкой «Наполеон», отделение внимательно слушало его рассказ о гражданке.

— Да ты че, командир, так никого и не оттрахал, — горячился удмурт из Ижевска Ульменов.

Десантники заржали.

— У тебя, Ваня, как всегда одни бабы на уме.

Рассказав несколько свежих анекдотов, Сашка приказал:

— Все, бойцы, отбой.

С шутками и матерками десантура расползлась по палатке, залезая в спальники, лежащие поверх раскладушек.

Не дослужив месяца, Сашку отозвали в Москву. Попрощавшись с ребятами и обменявшись адресами, он с небольшим чемоданчиком вбежал по трапу в военный транспортник. Удивительно, но при посадке его встретил какой-то сержантик — подкатил на «ГАЗоне» прямо к самолету.

Малоразговорчивый встречающий отвез Сашку в Белую церковь в Подмосковье. Здесь находилось одно из учебных заведений военной разведки, в нем Сашка проучился два года.

Поначалу руководство решило его использовать в качестве обычного боевика, но когда прознало, что курсант Пожарский владеет пятью иностранными языками, схватилось за голову. Использовать уникума в первоначальном качестве — то же самое, что забивать гвозди хронометром.

Куратор Сашку обрадовал:

— У тебя открываются блестящие перспективы, поработаешь за границей, увидишь свет.

— Да был я там, ничего особенного, — отмахнулся юноша.

— Эть, а где был-то, почему не знаю? — забеспокоился куратор.

Сашка на миг задумался.

— В Америке, Англии, Франции, Испании, Германии, Бразилии.

— О, как интересненько, составь для меня аналитическую записку. Что видел, какие памятные объекты посещал, с кем общался?

Юноша мысленно выматерился: «Язык мой, враг мой, хотя со временем все равно бы узнали».

В учебном центре, кроме основных дисциплин: конспирация, криптография, радиодело, стратегия и тактика ближнего боя, рукопашный бой, изучение всех марок стрелкового оружия, включая импортное, изучали логику, экономику, психологию, историю. Причем последний предмет мало общего имел со школьным курсом. В городе давались практические занятия — выявление топтунов и способы ухода от слежки. Среди прочих дисциплин давали криминалистику и саперное дело. Учили обращаться с взрывателями и взрывчаткой всех видов, а также изготавливать взрывчатые вещества из подручных средств. Изучали различные виды замков — от сейфовых до простых английских; методы взлома и подбора отмычек; владение холодным оружием, где Сашка показал класс; управление наземным, воздушным и водным транспортом.

Прыжки с парашютом с предельно малой высоты — появились первые жертвы. Насмерть разбились два курсанта. Освоили дельтапланы.

График учебы был настолько плотный, вздохнуть некогда. Некоторые не выдерживали, уходили. Из их группы в двадцать пять человек, к концу учебы осталось четырнадцать курсантов. Но все когда-нибудь кончается.

В середине сентября 1997 года на небольшом плацу перед главным корпусом выстроились три группы выпускников по одиннадцать-двенадцать человек.

На небольшой раскладной трибуне — начальник учебного центра по прозвищу Боярин — и преподавательский состав. Боярин поздравил курсантов с окончанием школы и выразил надежду, что «Летучая мышь» приобрела верных бойцов, стоящих на страже интересов государства. Затем зачитал приказ о присвоении некоторым бывшим курсантам следующих званий. Курсанты спецшколы в основном — в офицерском звании. Сейчас некоторые из них по результатам месячной практики получили звания старших лейтенантов, а Сашку произвели в прапорщики.

Весь август группы под командованием опытных офицеров мотались по Закавказским республикам, вылавливая и отстреливая главарей бандформирований, террористов и прочих плохишей, у которых руки по плечи в крови.

Сашка, кроме звания прапора, получил медаль «За боевые заслуги». Во время практики умудрился лично завалить главаря незаконного вооруженного формирования и уничтожить группу террористов из 8 человек, засевших в старинном монастыре. Помог избежать ненужных жертв — террористы были очень хорошо вооружены и сдаваться не собирались. Командование запретило применять тяжелое вооружение — монастырь стоял в списке ЮНЕСКО и охранялся государством.

До сегодняшнего дня Сашка держался в тени, в громких рассказах о боевых подвигах не участвовал, но всегда поддакивал в нужных местах, глядя на бравых вояк восторженными глазами. По прибытии на учебу в группе нахально заявил, что служил писарем при штабе батальона хозчасти, чуть ли не стройбата. И сюда попал случайно, наверное, по блату, он, дескать, своему прямому начальнику, старшему писарю, прапорщику Непейводе, постоянно таскал водку из магазина. А в спецназ подался, мол, запаек хороший, да и льготы всякие опять же. Отслужит — и в своей деревне почет и уважение. Может, и портфелю дадут с хорошей должностью.

— Как вы думаете, дяиньки? Дадут мне потфелю али нет?

Курсанты, глядя на это чудо в перьях, не знали, плакать или смеяться. Результаты Сашка показывал средние и по поводу своих скромных успехов всегда говорил:

— Вот свезло, дак свезло.

Свои награды никогда не одевал, в общем слыл в группе удачливой деревней. Одногруппников, правда, удивила его вылазка в монастырь в конце практики, когда он уничтожил террористов.

Но Пожарский решил откреститься от подвига.

— Просто повезло. Гранатку кинул, и все бандюки повалились, прям фарт однако.

О том, что он ночью в кромешной тьме умудрился подняться по монастырской стене на пятнадцатиметровую высоту, скромно умолчал. Со стороны все всегда выглядит очень просто.