Юлия Панченко - Аннотация

Мастер никак не реагировал на мою неподвижность и молчаливость. Он брал то, что ему хотелось. И, видимо, как все происходило - было ему глубоко по барабану.

Когда все закончилось, я свернулась клубочком, а Мастер просто забрал поднос и ушел. Не сказав напоследок ни слова.

Боль и ярость накатили на меня мощной, удушающей волной. Захотелось сделать что-то невероятное, подлое, мстительное. Где-то в глубине души я знала, что Мастер испытывает ко мне эмоции. Пусть бледные и не особо примечательные, но они были. Мне хотелось сделать назло ему - хоть что-то.

Я не придумала ничего лучше, чем выпрыгнуть из окна.

Сейчас я понимаю какая это была невероятная глупость. Но тогда меня просто обуревали противоречивые эмоции, а от боли хотелось громко и отчаянно выть, и это был выход.

Я поднялась с постели, оделась - надела майку и джинсовые шорты. Подошла к окну, распахнула его, выглянула. Внизу плескало море. Спокойное, оно пускало блики по синей толще воды. Скала, на которой стоял замок, была отвесной, гладкой. Я не боялась разбиться. В тот момент мне попросту было все равно - лишь бы эта равнодушная маска спала с лица Мастера.

Не задумываясь, что делаю, я забралась на подоконник, а потом шагнула вниз.

Полет был таким стремительным, что я не успела даже его осознать. Мгновение, громкий всплеск, боль в ногах от скорости погружения, и я глубоко под водой. Очень глубоко. Я не успела набрать воздуха. Все, что мне оставалось, так это судорожно пытаться вынырнуть. Легкие жгло, голова начинала кружиться, но я успела.

Глотнув воздуха, вдруг громко закричала. Не знаю, было ли то от радости, что выжила, или потому что вдруг осознала - свободна! Сейчас - в этот недолгий миг - свободна. Шорты тяжело прилипли к ногам, но я не замечала неудобств - плыла к берегу и улыбалась.

Глава четырнадцатая.

Много ли нужно человеку для счастья? По собственному опыту, могу сказать, что не особенно - лишь бы с самыми дорогими людьми было все в абсолютном порядке. Если это есть, остальные потребности - собственное благополучие, уровень комфорта, отходят на второй план. Я счастлива не была.

Выбралась на берег и повалилась на песок. Руки и ноги ломило от усталости - грести пришлось немало. Лежала на берегу и смотрела в небо, решая, как поступить.

В этом вся я - поддаюсь порывам, делаю, а потом уже думаю. Глупо, да.

Мысли текли лениво, чему способствовала атмосфера - крик чаек, шелест волн и соленый запах моря.

Я могла сбежать - вот прямо сейчас подняться и уйти, но идти мне было некуда. Ни один человек во всех мирах не ждал меня - не было у меня ни близких друзей, ни кровных родственников. Начать с нуля сейчас я тоже не могу - нет денег, нет нужных магических знаний - а что они понадобятся, после случая в пещерах, я не сомневалась. В больnbsp;шом мире нужно уметь постоять за себя.

Распрощавшись с детской наивностью и непосредственностью - осознала, что в людях, в большинстве своем, преобладает зло. Никто не поможет за спасибо и не отвяжется, услышав "нет". Словом, сейчас не было у меня ничего, что могло бы помочь построить жизнь. Был только Мастер, но я ему нужна была, как собаке пятая нога.

Я все лежала, даже не шевелясь - раскинула руки в стороны и смотрела, как плывут пушистые облака. Навалилось острое одиночество. Горькое, оно застряло комом в горле. Хотела проглотить его, но не получилось - только слезы брызнули из глаз. Щекотные, они катились к вискам, оставляя за собой мокрые соленые следы и жгучую обиду.

Чем я так не понравилась богам, что они не дали мне ничего кроме красоты? Обменять бы ее на счастье...

Когда я уже успокоилась, смирилась с безысходностью и решила вернуться в замок, появился Мастер.

Шагнул из портала, ноги увязли в песке, но он не заметил. Смотрел на меня в упор и сжимал кулаки. Как же он был зол! Ярость темными, масляными волнами затапливала его глаза. На скулах - сейчас бледных, ходили желваки, а губы были плотно сжаты. Он часто задышал, пытаясь унять гнев, или разжечь его - не знаю, а потом в два шага оказался рядом со мной. Я уже не лежала на песке, сидела, скрестив ноги. Мастер схватил меня за волосы - натянул сильно, до боли, пришлось подняться. Он отпустил волосы и как следует встряхнул меня, схватив за плечи - зубы заклацали.

- Ты, ты... - он задыхался от ярости. Видела, каких сил ему стоило не ударить меня.

- Дура безмозглая! Какого гребаного черта ты сделала?

Я могла бы много чего сказать ему, но не успела. Он все же меня ударил. Замахнулся и тыльной стороной ладони отвесил пощечину. Я не удержалась на ногах. Не потому что удар был сильным - просто не ожидала. Осела на песок и взялась на лицо. Щека горела.

Первое, что я подумала, так это то, что мой поступок все-таки имел пользу.

Мастер подрастерял свое лелеемое равнодушие. Пусть даже гнев - уже хоть что-то.

Следом на меня обрушилась обида - как он мог поднять руку? И как следствие - за обидой пришла злость. Хватит терпеть весь этот долбанный фарс. В пещере натерпелась.

Подняла голову - Мастер нависал надо мной и смотреть на него было страшно. Эмоции, одна за другой мелькали в глазах. Но не было там ни одной светлой - только гнев, злоба, недовольство, а еще доля недоумения.

Я прищурилась. Плевать мне на его злость. Свою пора выплескивать. Резко встала на ноги, чуть не боднув его подбородок головой. Отскочила на шаг и сжала руки в кулаки. Пусть уподоблюсь ему, пусть меня не красит ярость, но я не могу больше терпеть все это. Или любит пусть, или убьет. Нет сил видеть его пустым.

- Да пошел ты! Нашелся мне командир. Что хочу, то и делаю! - знаю, прозвучало по детски, но именно эти слова мне хотелось произнести.

И они возымели действие. Лицо Мастера пошло пятнами. Я таким его никогда не видела - он был на грани.

На грани чего - ярости, безумия? Я не знала ответа.

- Идиотка! - заорал вдруг он, и так это было забавно, что захотелось ответить: "сам дурак". Но я не стала больше впадать в детство.

- На себя посмотри, умник! - признаться, злость прошла так же быстро, как и явилась. Меня душил смех. Пришлось покусывать губы, чтоб не засмеяться в голос. Я продержалась несколько секунд, а потом не выдержала. Мой громкий смех нарушил тишину, ветер подхватил его и понес куда-то вдаль, а я согнулась пополам и смеялась так, что слезы выступили. Это комичное выражение лица Алекса - это его дурацкое "идиотка" - вспомнила и задохнулась от новой волны смеха. Когда же я смогла выровняться, то увидела, что Мастер окаменел. Он смотрел с недоверием - настороженно, не понимая, что происходит. И злость его тоже понемногу отступала.

Я же все еще была обижена за пощечину, хоть и понимала, что заслужила ее. И это понимание добавляло досады - веду себя как малявка, в то время как хочу вырасти в глазах Мастера. Мне нужны его чувства, мне нужен он сам - весь, без остатка, и плевать какой он - плохой или хороший. Настоящее чувство не видит разницы. Проблема была в том, что я не понимала что же именно с ним происходило. Мне нужны были ответы, знания, понимание ситуации. И для того, чтоб все это получить, нужно было заставить его увидеть меня - рассмотреть, что я уже не ребенок, что я могу помочь. Пока же я проявляла себя как малолетняя идиотка. Прав был Мастер, что тут скажешь.