Владимир Лошаченко - Стажёр

Вот с такими мрачными мыслями брел наш герой к друзьям и новой императрице, герцогине Меле-Элеоноре дé Сагредо.

Савона была взбудоражена главной новостью дня — в Тарагоне новая императрица. Об этом эпохальном событии орали глашатаи на всех площадях, народ с увлечением и комментариями читал манифесты на столбах. Первые два декрета всех повергли в радостный шок — отмена рабства и кабалы, второе — снижение налога до двадцати пяти процентов. Количество сторонников императрицы увеличилось с геометрической прогрессией. Остальных сомневающихся добил декрет о коррупции, в котором подробно говорилось о равенстве перед законом. За воровство из госказны наказание одно — плаха с конфискацией имущества. Такие же жестокие меры в отношении уголовного элемента. Если раньше за убийство можно было отделаться двадцатью годами каторги на рудниках, теперь — все, лафа кончилась. Убийцам, независимо от ранга, — виселица. Суровая мера не касалась дуэлей и самообороны. Под статью попадали также растлители малолетних и садисты, мучающие своих подданных. Дискуссии и споры волной шли от столицы по всей империи, сходились в одном — императрица Мела I дала людям надежду на светлое будущее. Реформы вскоре дали свои плоды. Заворовавшихся чиновников казнили сотнями в день, конфискованное имущество продавалось с торгов, а наворованные деньги пополняли исхудавшую казну. Из армии удалили всю гнилую верхушку военачальников, многие из них лишились головы. А ты не воруй. Молодые офицеры становились во главе полков. Военным министром и главнокомандующим стал великий герцог Ланс Орест дé Офунато. Армия ликовала — в кои веки во главе настоящий воин, а не придворный лизоблюд.

Императрица Мела I приводила в порядок одряхлевшее и частично разворованное государство в быстром темпе железной рукой — впереди маячила война с кочевниками. Она впрягла в работу бывших наемников с такой энергией, что те стали втихомолку материть Пашу — на хрена им такой гемор. Чернота успокаивал — потерпите пару месяцев, все устаканится. Ему досталось больше всех, Мела назначила его главным оружейником Тарагона. Пришлось стажеру через портал тащить в столицу инженера Жозефа Лаваля и двух кузнецов-литейщиков. В спешно выстроенных кузнях и литейном цехе отливали пушки. На окраине города соорудили лабораторию по производству пороха. Оружейники начали делать пехотные и кавалерийские арбалеты. Люди работали на износ, но из-за отсутствия технологий и конвейера дело продвигалось медленно.

Мела, уютно устроившись на плече любимого, сварливо жаловалась на дефицит вооружения. Пашка тут же подал гениальную идею:

— Попроси Иру наделать копий пушек, арбалетов и бездымного пороха. Красавица, завизжав от радости, укусила его за шею.

На следующий день оружейные арсеналы ломились от пушечных стволов и арбалетов. Что касается последних — хватало полчаса тренировок, и любой солдат мог сносно с ним управляться. С пушками гораздо сложнее, но и здесь нашелся выход. Один сеанс на ментальном уровне, и четыре тысячи будущих канониров начинают учебные стрельбы на полигонах.

В самом дворце ментасканированию подверглись все — слуги, фрейлины, камергеры. В результате половину выгнали без выходного пособия, и, к большой досаде графа дé Торе, среди последних оказалось более десятка вражеских шпионов различных государств, в основном с севера. Если с государственными делами положение более-менее стабилизировалось, то в остальном наблюдалась тихая паника. Оказалось, Мела совершенно не знала обычной жизни, не представляла, чем живет народ. В очередной раз помогло ментасканирование. Доставили обычного горожанина, затем случайно выбранную горничную, из вояк на сеанс согласился Ливэн. Мела потом ходила три дня в задумчивости и некоей растерянности. О такой стороне жизни она и не подозревала. Знать чаяния своего народа всегда полезно для правителя. К сожалению, сильные мира сего предпочитают смотретьсквозьрозовые очки, опираясь на мнение льстецов-референтов и придворное окружение лизоблюдов.

В Савоне открылась академия магии, готовился распахнуть двери университет. Строились первые школы для простого люда. Орест создавал офицерские и канонирские училища. Гидо разгребал дела в Министерстве иностранных дел. Ливэна, к удивлению всех остальных, императрица назначила главным казначеем Министерства финансов. Видимо, за его честность и экономность. В один из свободных вечеров Пашка с Аццо пили вино в одной из беседок дворцового сада.

— Дорогой Паша, нам повезло, мы живем в удивительном времени — я счастлив служить нашей великолепной императрице. Красива, умна с железным характером — такого правителя нигде нет.

— Вы правы, уважаемый Аццо, — кивнул Пашка. Открою вам страшную тайну: Мела I — аватара.

— Ась?

— Божественное воплощение, ее сила и мощь способны сравнять с землей с десяток таких городов, как Савона. Из любой армии сделает кровавый блин. Я по сравнению с ней как новичок супротив профессионала-мечника.

— Для чего вы делитесь со мной столь секретной информацией? — озадачился граф.

— А для того чтобы не вздумали устраивать козни против императрицы или еще какие гадости.

— Тьфу на вас, — возмущенно замахал руками дé Торе. Давайте лучше выпьем, умеете вы, Паша, испоганить настроение.

Дзи-и-инь.

Ярко горели жертвенные костры, кровь гибусов [8] Гибу — баран и рабов лилась в медный котел. Шаманы под резкие звуки бубнов бились в обрядовых танцах. Воины кланов завороженно смотрели на катающихся в трансе предсказателей судьбы. Главный шаман, сухенький старичок, замотанный в волчьи шкуры, бросил в котел гладкую деревяшку, покрытую колдовскими рунами. Под взглядом шамана деревяшка завертелась, а затем замерла, показывая острым концом на запад. Бубны стихли, перед шаманом почтительно склонил голову Амбагай-хан — повелитель Черной орды. Оба уставились на деревяшку, лежавшую доселе спокойно. Пренебрегая законами физики и здравому смыслу, деревяшка, булькнув, утонула. Кочевники, открыв рот, пялились на котел полный крови.

— Что это значит? — прошипел сквозь зубы Амбагай.

— А то ты не понял? Орда в походе на империю захлебнется в собственной крови, — спокойно ответил главный шаман.

Повелитель осатанел — война с изнеженным западом решала многие проблемы, а тут шаманьизаморочки.

— Слушай сюда. Если хочешь остаться в живых, ханам объявишь об удачной кампании.

— Понял, великий хан, сделаю, как ты прикажешь, — быстро согласился шаман, пряча ехидную усмешку.

Курултай собрался близ столицы. Повелитель не любил городов. В большом шатре кругом расположились двадцать ханов — предводители кланов. Амбагай-хан восседал на небольшом золотом троне с инкрустацией. Безмолвные слуги разносили кувшины с пенным жачусоми [9] Жачус — хмельной напиток из кобыльего молока заморским пивом. На огромных подносах лежали дымящиеся жареные туши гибусов. Перед каждым ханом — стопка нежнейших лепешек. Приветственная речь Амбагай-хана была короткой, но емкой. Празднество началось. Ханы, чавкая, пожирали куски баранины, запивая еду хмельными напитками. Пока гости не напились до поросячьего визга, повелитель озвучил главный вопрос повестки дня. Выступивший вслед шаман подтвердил благоприятный успех предстоящей войны. Слово война ханы не воспринимали, набег — дело другое. Набежали, награбили и смылись — вот в чем удаль и удача настоящего воина. А война — дело затяжное и муторное, это не дляних. Вот так открытым текстом и вывалили Амбагай-хану. Вскипевший было повелитель сдержался, какая разница, как будет называться будущее мероприятие, главное — результат. На пока еще трезвую голову порешили выступать через пять дней, а сейчас праздновать. Да пребудет в здравии умнейший из умнейших меч Вселенной славный Амбагай-хан.