Gedzerath - Рождение легиона

– «Да ладно… Тоже мне, геройство!» – пробубнила я дрожащими губами, чувствуя, как на глаза наворачиваются непрошенные слезы – «Я просто тупая, изуродованная истеричка, едва не упустившая тебя, мужа, и вечно пытающаяся справиться с последствиями своих, крайне глупых решений».

– «И ты опять пытаешься справиться со всем сама» – добродушно усмехнулась Черри, проводя носом по моим глазам. Осторожно лизнув меня в щеку, она улыбнулась и отправилась обратно за свой стол, оставив меня удивленно провожать ее глазами в компании с медной урной, которую я все так же держала в копытах – «Иногда нужно просто довериться своим близким и прекратить их оберегать, иначе опека никогда не даст им стать сильными… Как ты».

– «Да? Значит, я тебя стесняю?» – не удержавшись, подколола я подругу. Шмыгнув носом, я отерла глаза и отставила в сторону глупую урну, с глухим стуком опустившуюся на пол – «Чересчур заботливая, значит?».

– «Даже более чем» – сверкнула мне в ответ глазами Черри – «Знаешь, как сложно было бы родителям-пегасам расставаться с жеребятами, будь они так же заботливы, как земнопони? Думаю, они поголовно сходили бы с ума, стоило бы их отпрыскам встать на крыло!».

– «А что, их это совершенно не волнует?» – помимо своей воли заинтересовалась я – «Это как-то связанно с тем, что все виденные мной пегасы почему-то не выглядят записными семьянинами, предпочитая вести одинокий образ жизни?».

– «Не одинокий. Беззаботный» – поправила меня подруга, вновь возвращаясь к разбору большой кипы бумаг. Сунувшийся в дверь легионер терпеливо ждал, пока она прочтет и подпишет принесенную им бумагу, после чего унесся прочь, с удивившей меня благодарностью кивнув белой пегаске – «Думаю, наш род не смог бы жить так, как живут земнопони или единороги, ведь самое страшное, что может грозить их отпрыскам – это падение в лужу на ровной, как стол, земле, в то время как воздух, который является смыслом всей жизни для пегаса, таит в себе столько опасностей, что нам пришлось отказаться от чересчур сильной эмоциональной привязанности к своим жеребятам. О, Скраппи, не нужно на меня так смотреть! Да, мы горюем, если случается что-то плохое, мы любим, волнуемся и скорбим, как и все остальные пони, но в тоже время, мы понимаем и принимаем в душе как неизбежное то, что может случиться с любым из нас. Поэтому-то мы никогда не ограничиваем собственных потомков, как можно раньше пытающихся ускользнуть с родительского облака или из небольшой квартирки в Клаудсдейле. Мы волнуемся за них, радуемся их успехам, заботимся о них, но каждый пегас знает, что рано или поздно отпрыск ускользнет от них, лишь изредка навещая своих родителей или общаясь с ними открытками и письмами на День Согревающего Очага. Мы таковы, каковы мы есть, Скраппи, и не в последнюю очередь это связано с количеством крылатых жеребцов, ведь это из-за их нехватки пегасы так редко образуют устойчивые семьи – мы просто чувствуем свой долг по отношению к другим».

– «Так значит, поэтому ты не хочешь со мной говорить о своих проблемах!» – оглушенная, растоптанная такой непонятной, противоречивой, неудобоваримой для меня информацией, я в панике ухватилась за первое, что резануло мой слух – «Этот крылатый huy собрался тебя бросить?!».

– «Нет-нет, Скраппи, ты что?» – вскинулась подруга, видя, как заиграли желваки на моих щеках – «Наоборот, он настаивает на том, чтобы мы оплатили себе облачный домик где-нибудь за городом, и поселились там вдвоем. Он уже познакомил меня со всеми своими подругами, и хотя кое-кто не смог понять его выбор, моя история не оставила никого равнодушным, и теперь, во многом благодаря именно тебе, познакомившей меня с этим замечательным жеребцом, у меня появились новые хорошие знакомые. Пойми, это я не собираюсь вешать ему на шею еще и заботу о самой себе, и я хочу, чтобы пока все шло по-прежнему, пока я не разберусь, чего я хочу… И что самое важное, что я могу хотеть, а что нет».

– «Ты так изменилась, Черри» – грустно улыбнулась я, с нежностью глядя на зардевшуюся подругу – «Ты стала такой умной, такой взрослой. Нет, ты и раньше была умненькой, но теперь стала еще умнющее… Арррргх! Ну ты же знаешь, я не умею красиво говорить!».

– «Да ну? А вот опцион Праул Шейд, говорят, просто плакал от умиления, когда ему передавали некоторые твои избранные изречения, уже ставшие своеобразными поговорками в Легионе. Чего только стоят «три зеленых свистка» или «рысью, от меня и до следующего дуба!», или…».

– «Гррррррр! Не напоминай!» – я упала головой на стол, от стыда, пряча морду в копытах – «С вами поведешься – еще не так начнешь говорить!».

– «Ну, тогда ты можешь начать практиковаться в красноречии прямо сейчас» – ухмыльнулась мне из-за стола моя милая опцион, занимавшая еще и должность сигнифера [115] Сигнифер (лат. Signifier) – Легионер-казначей, который отвечал за выплату жалования солдатам и сохранность их сбережений. Первой кентурии, да и всего легиона – «И наконец, поведать своей подруге и подчиненной, откуда взялись эти тысячи монет с одной стороны, грифоньи таланты с другой, и сгоревший замок Дарккроушаттен – с третьей. Или ты думала, что я гожусь лишь на то, чтобы бумажки перебирать?».

– «Откуда ты…».

– «Из газет, конечно» – пожала плечами подруга, доставая из ящика своего стола сложенную пополам газету – «Я, конечно, уже наслышана о том, что ты читаешь прессу лишь тогда, когда в ней пишут про тебя очередную ругательную заметку, и некоторые уже делают ставки на то, ведешь ли ты собственный список тех журналистов, с кем рано или поздно пообщаешься поближе, или нет, но в этот раз они смогли усыпить твою бдительность. На вот, почитай!».

– «Да, это нехорошо…» – пробормотала я, пробегая глазами статейку. В отличие от привычных опусов прессы, она была подозрительно суха и лаконична, ни разу при этом даже не упоминая мое имя, что насторожила меня больше всего – «Но откуда они так быстро…».

*БУХ*

Резко открывшаяся дверь в кабинет глухо бабахнула по стене, пропуская в дверной проем пять облаченных в золотую броню единорогов. Короткие, толстые копья и зловещего вида кандалы – казалось, они заранее готовились к встрече со мной. Мгновенно подобравшись, я поудобнее перехватила передними ногами стоявшую под моим столом урну. Ну что же, похоже, этим ублюдкам пришла пора крупно разочароваться…

– «Поименованная Скраппи Раг, примипил и кентурион Легиона!» – глухим голосом проревел одни из единорогов, оттеснивших Черри и полукругом вставших напротив моего стола, не обращая никакого внимания на неслышно выскользнувшую из двери пегаску – «Вы отправляетесь с нами – в кандалах!».

– «О богини, ну только не опять…» – я страдальчески закатила глаза, делая вид, что вот-вот грохнусь в обморок. Посланные по мою душу единороги оказались не столь наивны, как можно было бы ожидать, но эта маленькая сценка позволила мне потянуть немного время до того, как с улицы послышались громкие, яростные звуки труб, громко выдувавших «общий сбор», а по лестнице загрохотали кованые накопытники множества легионеров. Насторожившиеся гвардейцы разделились, беря меня в клещи, но распахнувшаяся с грохотом дверь пресекла их попытки моего захвата на корню, и через секунду, все пять золотобронных жеребцов оказались в центре водоворота, состоящего из закованных в серое с красным тел.