Gedzerath - Рождение легиона

– «На вот, читай!» – сердито фыркнула пегаска, бросая мне в мордочку какую-то книгу – «Это из-за нее я рисковала своей жизнью, едва не упав с огромной высоты!».

– «Ага, а кто тебя спас?» – с ехидством парировала я, потирая ушибленный жестким корешком нос – «Кто, рискуя своей жизнью, расправил немощные крылья и воспарил, словно дух спасения, подставив бренное тело под низвергнутую с высоты жертву собственной неуклюжести? И разве мне не полагается награда за этот подвиг? Ну, например, поцелуй преданной подруги, а?».

– «Смотря куда! А то знаю я тебя, Скраппи…» – настороженно высунулась из-за ближайшего стеллажа мордочка подруги. С подозрением оглядев мою фигурку, намекающее тычущую копытом в щеку, она смягчилась, и подскакав ко мне, быстро запечатлела на моей ухмыляющейся мордашке теплый поцелуй – «Спасибо, кстати. Я ведь привыкла просто шагать в пустоту, уверенная, что крылья всегда смогут меня подхватить».

– «Да ладно тебе. Признайся, что просто оступилась, как колченогая корова» – насмешливо фыркнула я, получая за это еще один подзатыльник – «Ладно, шутки – шутками, а стоит и посмотреть, ради чего именно ты рисковала нашими жизнями. Вот уж не думала, что науки – такая опасная вещь… Такс, «Трехногая кобылица – хроники павшей звезды». Ну pizdets! «Гарри Поттер и все-все-все», blyad!». И ради этого мы рисковали своими шеями?».

– «Да, что-то непонятное, ведь сказку про трехногую ведьму знает каждый жеребенок» – согласилась Черри, вместе со мной, приникнув к хрустким, похоже, что никогда не открывавшимся страницам – «Непонятно, зачем было ее прятать за этим первым томом, про фермера и дракона. Скраппи, а может, там еще что-нибудь есть? Или нужно искать шифр в самих этих книгах, или… Скраппи? Эй?».

– «Неизвестно, каким образом прекраснейшая Луна Эквестрийская выбирала себе учениц» – прочитала я первые слова одной из глав, и заметила, как изменилась морда Черри» – « О племени ночных пегасов, или фестралов, как привыкли называть их живущие на севере племена грифонов, ходит много легенд, но достоверно известно лишь то, что это скрытное, мрачное племя было до самоотречения преданно Принцессе Ночи. Множество слухов и домыслов окутывают тайны их появления: кто-то утверждает, что ночные пегасы всегда жили вокруг нас, днями прячась в тайных убежищах, чтобы по ночам вылезать на поверхность и неслышно паря на своих черных, похожих на мышиные крыльях, похищать из постелей наших детей. Кто-то из более серьезных исследователей утверждает, что этот народ был выведен самой Повелительницей Ночи, Госпожой Звезд – принцессой Луной, но так же, безо всяких доказательств. Но бесспорно одно – раньше этот удивительный и загадочный народ жил гораздо ближе к остальным пони Эквестрии, в те давние времена, носившей совершенно иное название, к сожалению, не дошедшее до нас из-за крайне поврежденных временем свитков».

«Ага. Скорее, крайне поврежденных кривыми ногами цензоров!» – хмыкнула я, перелистывая несколько страниц – «Ну надо же, оказывается, у Луны был свой народ! Занимательно, но причем тут сказки и какая-то кобыла-инвалид?».

«Эмммм… Думаю, это ответ на твой вопрос» – прошептала Черри, прижимаясь телом к моему боку, и вместе со мной рассматривая удивительно красивую гравюру, изображавшую статную кобылицу, глядевшую на нас узкими зрачками драконьих глаз. Аккуратные ушки с длинными, рысиными кисточками прижимались к голове, мышиные крылья широко распахнулись, словно тщась объять весь мир, оскаленные зубы уже приоткрывались для быстрого укуса – вся картинка просто дышала движением, передавая напряжение готовой рвануться в атаку фестралки, и я восхищенно замерла, не в силах оторвать взгляд от столь чудесного рисунка – «Смотри, у нее тут понож, прямо как у тебя».

– «Ух, какая штучка!» – я захлебнулась слюной от восхищения, во все глаза рассматривая вычурный понож, закрывавший правую переднюю ногу кобылы до самого плеча. Элегантный, составной, собранный из множества выгнутых щитков, он был лишен накопытника, но обеспечивал гораздо лучшую защиту, чем мое старое оружие, расплавленное лучами проклятого колдуна, и так же имел три клинка, выдававших себя уже знакомыми мне стальными ножнами, вплетающимися в искусную вязь, покрывавшую древнее оружие – «Черри, срочно узнай, где можно продать душу за такую… Такую… Такую мимимишечку!».

– «Ага, разбежалась!» – ухмыльнулась подруга, впрочем, не менее впечатленная развернувшейся картинкой – «Ты всегда была одержима такими вот штучками, но я не думаю, что какая-нибудь из них сохранилась до наших дней, поэтому даже не надейся».

– «Оуууууууууу…».

– «Не плакай, я куплю тебе мороженое» – хихикнула пегаска, проводя мне по шее мягким, бархатным носом – «Это, наверное, героиня сказки. Такая же смелая, преданная и добрая, прямо как ты. А где же ее враг? Где же трехногая ведьма?».

– «Ндямс… Вот и сказочке конец» – протянула я, когда хихикающая подруга перевернула страницу – и замерла, во все глаза разглядывая новую картинку – «Похоже, тут нет никакого врага. Теперь-то понятно, почему ее называли «трехногой»…».

– «Но как же так? Это же невозможно!» – с недоумением и обидой протянула Черри, разглядывая следующую гравюру. Увы, в ней не было ничего героического, ничего красивого или даже отдаленно эстетического. Лишь понурая, прячущая глаза за длинной гривой мышекрылая пегаска, сидящая в каком-то богато обставленном кабинете перед раскрытой книгой. Мебель, выточенная из цельных кристаллов, клубящиеся облака с блестками звезд вместо стен, щемящая красота невесомых бюстов аликорнов, парящих над постаментами – и грубая реальность сучковатого костыля, поддерживающего правую переднюю ногу фестралки, обрывающуюся где-то посередине пясти. Нелепая культя с заметно выступающей костью, прикрытой грубо сформированной подушкой из кожи и мышц, одновременно отталкивала и притягивала взгляд, и я поневоле восхитилась художником, столь точно отобразившего топорную работу неизвестного хирурга – «Такого просто не может быть! Она же не могла быть этой страшной ведьмой из сказок!».

– «Сказки – это очень тонкая материя, Черри. Но вот писали, несомненно, с натуры» – покачала я головой, приподнимая крыло и прижимая к себе вздрогнувшую подругу – «Слишком точно отображена культя, поверь моему опыту. А вон и понож, возле кресла. Глядя на первую картинку, я никогда бы не подумала, что это протез».

– «Но почему, Скраппи? Почему эта героиня должна так страдать? Прямо… Прямо как ты» – я крепче прижала к себе Черри, немного удивляясь ее реакции. Вроде бы полтора года в Обители должны были оставить на ней свой след, но стоило ей пожить спокойной, мирной жизнью, как осторожный, затурканный хищник вновь уступил место скромной, доброй пегаске – «И почему она названа тут «трехногой»? Ведь все знают, что трехногая ведьма была злым чудовищем, но как она могла быть такой… Такой красивой и смелой, хоть и стражем? Я этого не понимаю!».