Gedzerath - Рождение легиона

– «Широкие, реакции нет».

– «Включайте эти ваши машины, дискорд их раздери!».

*ТУК-ТУК*, *ТУК-ТУК*.

Грохот сердца в ушах. Свист пара… Откуда он тут? Длинный и толстый яйцеклад монстра оккупировал мое горло, порождая в голове ворох страшных воспоминаний о чем-то мерзком и многоногом, просовывающим свой блестящий от слизи яйцевод в глотку парализованных жертв. Что-то огромное, словно великан, топталось по моей грудной клетке, раз за разом опуская и поднимая выстреливающие миллионами искр боли ребра и ритмично подергивая воняющие резиной и сталью штуки у меня в горле, накачивая меня, словно воздушный шарик, струями холодного, как лед, воздуха. Обвивший меня монстр сопротивлялся, изо всех сил сжимая мою грудь и живот, а его отвратительные маленькие ножки принялись царапать то шею, то плечи, то бока.

*ТУК-ТУК*, *ТУК-ТУК*.

– «Показатели?».

– «Нормализуются. Давление стабильно высокое, зрачки реагируют на свет. Появилась болевая и поверхностная чувствительность».

– «Тогда продолжаем. Пожалуйста, известите принцесс – похоже, здесь все гораздо серьезнее, чем мы предполагали. И прекратите уже звенеть своей магией, коллеги – разве вы не видите, что это бесполезно? Благодарю. И кстати, добро пожаловать в наш новый центр по лечению не поддающихся магии пациентов, джентельпони. Пожалуйста, вынесите отсюда потерявших сознания коллег и мы продолжим – похоже, что сегодня у нас будет оооочень напряженный день!».

– «И что? Обязательно было лезть в эту шахту, да? Без факелов, без веревок, без еды и… И вообще, почему ты там оказалась, а? Я тебя спрашиваю, как ты там очутилась, в полутора сотнях милях от Понивилля? В глаза мне смотри!» – звонкий голосок Черри, словно циркулярная пила, резал мой мозг и сотрясал стекла, тонким дребезжанием протестуя против подобного акустического насилия над своей тонкой природой – «И мне плевать на твою немоту, временная она или постоянная! Я буду пинать твой круп так долго, как это потребуется, пока ты не объяснишь мне, как ты могла так нагло врать Хаю, мне… Особенно мне! Я сказала, смотреть мне в глаза и отвечать – доколе я буду выть от ужаса, в который раз видя твою умирающую тушку?!».

– «Мрмфффмфмфм…» – пробормотала я, крепко зажмуривая слезящиеся глаза и по самые брови сползая под одеяло. Но даже прижатые к голове уши, даже толстое одеяло не дали мне возможности ускользнуть от громких криков, угроз и обвинений, которые обрушило на мою голову небольшое, белоснежное создание, похоже, своими воплями собравшее под окном небольшую толпу.

– «Что?! Что ты можешь сказать в свое оправдание? А о жеребенке ты подумала, когда лезла в эту проклятую шахту, а?!» – а вот это был удар под дых. Удрученная свалившимися на меня невзгодами, я и вправду забыла о том, что теперь любой риск, любая опасность, которой я подвергну себя, неизменно разделит со мной мой еще не родившийся жеребенок, и я почувствовала, как от этого обвиняющего выкрика мой позвоночник превратился в ледышку, заставляя глаза слезиться от непередаваемого ужаса и стыда.

«Убийссса! Убииииийсссссссаааааа! УУУУУБИИИИИИЙСССССАААААААААААА!».

Вздрогнув от тонкого шипения, эхом раздавшегося у меня в ушах, я забилась с головой под одеяло, но царившая там темнота заставила его звучать лишь громче, возрождая в памяти воспоминания о днях, проведенных в темноте, среди сотен звенящих кристаллов.

– «Ну зачем ты полезла туда, а?» – вновь, жалобным тоном, спросила меня подруга, склоняясь над кроватью, для чего ей потребовалось забраться на невысокую скамейку, которую уже оккупировало тяжелое стальное судно [135] Судно (мед. сленг) – моче и калоприемник в виде плоского горшка. , приносимое каждый день дружелюбно улыбающейся сестрой.

«Судно! СУДНО! О боги, ну за что мне такой позор?!».

– «Скраппи, ты меня слышишь?» – негромкий голосок усыпил мою бдительность и заставил выглянуть единственным открытым глазом из-под одеяла, на радость поджидавшей меня подруги, вновь принявшейся орать – «Так значит, слышишь? Вот и отвечай, как долго ты будешь издеваться над всеми нами, а? Над мужем, надо мной, над всеми своими родными… Что, не нравится? А им, думаешь, нравиться уже во второй или третий раз узнавать, что их дочь собирается отправиться на небесные луга?!».

– «Неемммфффф…» – просипела я, старательно пытаясь выговаривать слова перекошенным ртом – «Неннффффдддооо… Ходдиитттеелллйййй».

– «Они уже обо всем знают, Раг» – отступая, отвернула от меня голову Черри, осторожно слезая со скамейки на пол – «Прости, но им сообщил командор… Ну, который временно Легат. Не знаю, о чем он там думал, или у них там, в Гвардии, так принято, но они ждут за дверью. Я с трудом выцарапала себе право увидеть тебя первой».

– «Пхост-хи-хи-хи-хи» – душащие меня слезы прорвались тихим, жалобным плачем, а не слушающийся, наполовину онемевший язык заставил его звучать, словно хихиканье – «Но я ме мохла…».

– «Ты могла, Скраппи» – похоже, щадить меня она не собиралась, да и поделом – «Ты могла хотя бы мне не врать!».

– «Пхостхииии» – повязка на глазу намокла от катившихся из-под века слез, заставив белую кобылку передернуться, словно в тщательно подавляемом желании плюнуть на все и подбежать к моей кровати, но она удержалась, и так же медленно пошла к двери с видом оскорбленной невинности – «Шеххи… Не ухотиии!».

– «Извини, мое время истекло. И запомни, Раг…» – судя по звуку, пегаска остановилась на пороге, и сердито посмотрела на мою, высунувшуюся из-под одеяла мордашку – «Даже парализованная, с повязкой на глазу, ты меня не разжалобишь, и обещаю, если ты выкинешь что-нибудь подобное, в следующий раз чей-то круп будет красным, как наливающееся яблоко!».

– «Как верно сказано!» – ввалившийся в мою палату Вайт Шилд был собран и деловит, и я лишь разинула рот, увидев вместо привычной уже брони красующийся на нем белый, слегка помявшийся на боках халат, вместе с галстуком и отложным воротничком заставивший меня впасть в настоящий ступор, как и небольшая толпа врачей, просочившаяся за ним следом. Большой карандаш в нагрудном кармашке и повешенный на шею стетоскоп дополняли открывшуюся мне картину, и замерев, я долго моргала единственным зрячим глазом, пытаясь понять, что же такого мне ввели эти коновалы, если мой мозг выдает мне столь качественный и красочный бред.

– «Судя по твоей морде, Раг, ты просто лучишься от радости при виде своего врача» – насмешливо фыркнул Шилд, останавливаясь рядом с моей кроватью и осторожно приподнимая с меня одеяло, которым накрылась моя вжавшаяся в подушки тушка – «Так, а зачем ей дали мягкую подушку? Немедленно убрать и заменить валиком с фиксирующим воротником!».