Gedzerath - Рождение легиона

– «Похоже, она уже выплатила фирме этого деляги свой долг, и теперь, как мне кажется, может быть переквалифицирована в свидетеля, а не соучастницу» – заметила я, поднимая с пола оброненный при задержании чек. Клинок, лежащий на столе, казалось, притух, укоризненно посверкивая бляшками ножен мне в глаза, и признаюсь честно, что я долго колебалась, пока, через силу, буквально оторвала от своих копыт плотную, желтую бумаженцию, сунув ее в окошко клерка – «Сохранять в депозитарии полгода. Все издержки – за счет подателя векселя».

Не знаю, все ли я сделала правильно, и не ошиблась ли в чем-нибудь, но мне почему-то было очень неприятно видеть, как мой меч, отданный в качестве залога свободы этой единорожки, уносят служащие банка, предварительно уложив его в массивный деревянный футляр. Словно я обидела кого-то своим импульсивным, и признаюсь, довольно безрассудным поступком, но… Но я не могла смириться с тем, что я увидела в этом банке. Я медленно кивала в ответ на обращенную ко мне речь, не слыша ничего из произнесенного мне гвардейцами, а мои глаза пробегали по очереди, в которой я все чаще замечала понурые морды, опущенные уши и тощие седельные сумки у тех, кто стоял в очереди, змеившейся в сторону окошка банковского ломбарда. Не выдержав, я мотнула головой, и вернув крутящемуся неподалеку клерку принесенную мне папку с чеками и платежными поручениями, устремилась прочь из этого места, где под выкрашенными в желтый цвет потолками, среди тяжелых, бронзовых светильников, сгущалось практически осязаемое чувство безнадежности и тревоги.

«Надеюсь, что у них недостанет наглости или мозгов загнать его обратно грифонам».

– «Скраппи, а ты точно не опоздаешь?» – в который раз спросила меня Черри, заглядывая в наш кабинет. Прихорашивающаяся пегаска бегала туда и сюда, разрываясь между недоделанным отчетом за год и мыслями о предстоящем торжественном приеме, организованном в Кантерлотском Театре. Кажется, там должна была проходить торжественная встреча героев этой короткой войны, поэтому у меня даже не возникло вопроса, кто же будет представлять на этом рауте Легион. Побрыкавшийся немного Хай пытался всеми силами увильнуть от такой ответственности, но был быстро утихомирен шикнувшей на него Черри, как всегда, бывшей в курсе моих семейных проблем.

– «Тебе мало было того, что случилось с ней месяц назад?» – сердито выговаривала пегаска своему жеребцу, думая, что прикрытая дверь кабинета автоматически сделает меня глухой – «А представь, что было бы, если бы она завалилась не по дороге на площадь, на эту проклятую скамейку, а прямо на трибуне? Представляешь, что начали бы писать про нее эти гады, как-то пронюхавшие про первый ее приступ? И это купание в фонтане… Ну зачем вы ее отливали там водой? Ууууу, олухи! Как жеребята малые, честное слово!».

– «Прости, не подумал. Но сейчас-то с ней все хорошо?» – беззаботно отозвался Хай, топая к моему кабинету – «Вот я и подумал, что… О, приветствую, командир! А я и не знал, что ты до сих пор на службе».

– «Я решила еще посидеть с этими бумагами. Сегодня у меня нет особых дел, а отработка “наказания” перенесена на завтра» – я подняла глаза от бумаг, исчерченных кривыми карандашными линиями. Я старалась как могла, пытаясь заставить себя нарисовать устройство, призванное заменить оказавшиеся не слишком эффективными на дальних расстояниях пилумы, но накатывающаяся апатия, все больше сковывавшая мой разум и тело, превращала творческий процесс в задумчивое вырисовывание разных каракулей на плотных бумажных листах – «Хай, я знаю, о чем ты хочешь поныть, но скажу сразу – нет. Нужно было думать, прежде чем обижать беременную кобылу. Так что теперь тебе придется отдуваться за меня и на трибуне, и на балу».

– «И долго?».

– «Пока дела мои не пойдут на лад» – буркнула я, глядя на темное окно, за которым вновь свистел холодный ветер, неся с собой колючие снежинки. «Пристрелка» завершилась, и теперь, погодные фабрики Клаудсдейла вовсю штамповали настоящий зимний снег, понемногу, начавший засыпать готовящуюся к праздникам Эквестрию – «Пойми, дружище, на этом рауте офицер обязательно должен присутствовать со своей второй половинкой, чтобы произвести благоприятное впечатление, а как ты считаешь, какое впечатление произведет прибытие потенциальной матери-одиночки, алкоголички и хулиганки? Вот, то-то!».

– «А что, Графит не сможет тебя сопроводить?» – словно между прочим, поинтересовался пегас, поправляя на себе шлем с высоким алым гребнем – «Почему не выведет тебя в свет?».

– «Он… Занят. Поисками себя» – я шмыгнула носом и вновь уставилась в окно – «Я хочу дать ему время, ведь он не так давно потерял любимого чело… Кхем… Пони».

– «А теперь он теряет и второго» – насупился Хай, неловко поводя плечами под красивым алым плащом, накинутым ему на спину заботливо суетившейся вокруг Черри. Не так давно я не совсем понимала, зачем всяким там средневековым рыцарям было нужно такое количество слуг, но теперь, глядя на то, как выбивается из сил суетившаяся вокруг своего жеребца белая пегаска, стараясь приодеть своего избранника во всю эту парадную мишуру, я осознала, что и я вряд ли бы смогла надеть все эти причиндалы без чьей-либо помощи – «Знаешь, можешь меня стукнуть или пожаловаться своему чудовищу, но вот что я тебе скажу, причем на полном серьезе – если вдруг эти его «поиски» перерастут в нечто большее, то знай, что я… Что мы с Черри хотим, чтобы ты присоединилась к нам. Понимаешь?».

– «Тебе мало ее одной? Маньяк!» – бледно хмыкнула я, старательно переводя все в дружескую шутку – «Он что, и впрямь, так ненасытен, а?».

– «Не бойся, его хватит на нас обоих, да и остальным останется» – скромно потупилась подруга, выдавая себя с головой. Теперь-то я не сомневалась, чьих копыт эта идея, и кто вложил ее в голову моего друга – «Мы больше не скажем ни слова, хорошо? Но знай, что ты никогда не останешься одна, понятно?».

– «Вот-вот. Думаешь, я брошу такое вот сокровище?» – ухмыльнулся бравый командующий походом, гордо выпячивая бронированную грудь – «Жемчужина и оникс в моем табунке… Если такое случится, я буду самым богатым пегасом на свете, и мне не важно, будет ли звать твой малыш меня отцом или отчимом, поверь».

– «Ладно, иди уж, богатей» – хмыкнула я, ощущая неожиданную теплоту от слов друга, уволакиваемого прочь покрасневшей от удовольствия Черри – «И подари уже ей серьги с жемчугом, сладкоязыкий ты мой!».

«Вот так. Оказывается, еще есть те, кому неважно то, как ты выглядишь или себя ведешь» – подумала я, прикрывая глаза от резкого света люминесцентного кристалла. Свернутые из бумаги абажуры держались недолго, все время разворачиваясь или сами начиная светиться в темноте неприятным голубоватым светом. Помнится, увидев в первый раз подобное светошоу, я в панике выскочила из кабинета, и отказывалась туда заходить без свинцового щита, в панике затребованного в Арсенале при гвардейских казармах. Лишь после долгих совместных усилий, подчиненные смогли меня убедить в том, что пони уже сотни лет пользуются этими кристаллами, и ни о каких аномалиях, уродствах развития и иных проявлениях страшной, неизвестной доселе «радиации» никто и слыхом не слыхивал. Но все же я до сих пор не любила этот яркий, белый свет, излучаемый непонятными для меня образованиями, которые пачками зачаровывали умельцы-единороги.