Gedzerath - Рождение легиона

– «Да уж, с этим не поспоришь» – вновь, перебивая меня, кивнул Шилд, но на этот раз принцессы и не думали его останавливать, видя, что командор, сам того не понимая, уже заразился моей идеей – «А что у него за оружие? Я вижу копье, какой-то короткий клинок – зебры что-то такое таскают у себя во рту… А зачем такой огромный щит?».

«Забавно. Не может такого быть, чтобы простой рисунок, сделанный моей сестрой практически на коленке, за два часа, мог его так захватить! Или мог?».

– «Это вот «scutum» – ростовой щит, который наши воины носили… Н-неважно» – поняв, что заговорилась, поправилась я, перехватывая предостерегающие взгляды принцесс – «В общем, думаю, вот тут, на плече, стоит предусмотреть какой-нибудь крючок для его переноски в бою».

– «Не думаю, что стоит делать его таким огромным» – продолжил сомневаться командор, взмахом ноги прикидывая себе размеры щита – «Думаю, если его укоротить вдвое, а то и втрое…».

«Ого! Да его реально накрыло! Вот что значит красиво поданная идея! Ну, Грасс, с меня бутылка!».

На самом деле, командующий уже ходил вокруг моих плакатов, бормоча что-то себе под нос. Кажется, моя идея захватила этого пони всерьез, и я могла только облегченно выдохнуть, видя, как основное препятствие постепенно рассеивается передо мной как дым. Селестия смотрела на нас с доброжелательной улыбкой, одобрительно кивая командору, уже выдвигавшему какие-то предположения и варианты использования представленных ему материалов.

«Ну что ж, следует ковать железо не отходя от кассы, ведь так? Пожалуй, пора его дожимать».

– «Кстати, а ведь форма и размер этих щитов были выбраны не просто та-ак» – подкравшись к вздрогнувшему от неожиданности Вайт Шилду, заговорщицким тоном протянула я – «Командор, хотите, я расскажу вам про «черепаху»? [36] Черепаха – «стена щитов», боевой порядок римской пехоты, долгое время считавшийся неуязвимым. ».

– «И что, он согласился?» – не поверил Графит. Удобно развалясь на кровати, он поглаживал мою растрепанную гриву, наматывая на копыто пряди черно-белых волос – «Тебе даже не пришлось его пинать или связывать, как ты опасалась?».

– «Такого свяжешь, как же» – фыркнула я, удобно пристроившись на животе любимого – «Здоров, бугай. Не меньше Медоу, да еще и единорог. Что за жуткая мутация…».

– «Командор известен по всей Эквестрии. Герой, прошедший со своим отборным отрядом по всей стране, усмиряя банды алмазных псов и даже пару раз столкнувшийся с драконами – он смел, силен и знаменит. Смотри, я тебя еще и ревновать буду!».

– «Дался мне твой Шилд» – фыркнула я, вновь пытаясь поймать зубами ускользающую от меня бородку Графита – «Он не примчался спасать меня в тот страшный замок во главе крылатого воинства, поэтому он однозначно пролетает мимо. Ты для меня самый смелый, сильный, и даже знаменитый… Хотя я о тебе так ничего и не узнала».

– «В каком это смысле?» – удивился милый, от неожиданности забывая дергать подбородком, и уже через мгновение морщась от клацанья моих зубов, поймавших так занимавший меня клок волос – «Ты же вроде бы все обо мне знаешь?».

– «Правда? Нет, дорогой, это ты знаешь обо мне все, и даже больше. А я вот до сих пор не знаю ничего, что происходило с тобой до поступления на службу Госпоже, ни о твоем доме, где ты рос, ни о твоих родителях. Я разослала столько приглашений на нашу помолвку, что даже и не помню, посылали мы что-нибудь твоей семье, или нет».

– «Ну-у… Моя семья… Она, как бы…».

– «А самое обидное, что я до сих пор не знаю, на что похожа твоя метка!».

– «Естественно не знаешь. Под этим одеялом было так темно…» – попытался отшутиться Графит, с радостью переводя разговор на другую тему – «А потом, когда ты чуть не обрушила на нас люстру, стало еще темнее. И вообще, мне кажется, тебе было тогда совсем не до моей метки, да, проказница?».

– «О-ох!» – вскрикнула я, получая ласковый, но ощутимый шлепок по своему бедру – «Ах вот ты как! Ну что ж, воины госпожи всегда находят ответ на стоящий перед ними вопрос…».

– «Эй, Скраппи!» – забеспокоился мой милый, видя, как я усаживаюсь верхом на его живот и начинаю шарить копытами под подушкой – «Что-то пониже спины подсказывает мне, что ты опять задумала что-то очень… Пугающее».

– «Я? Ни в коем разе, дорогой!» – наконец, упертая из центра вещь оказалась в моих копытах. Это была тяжелая, сверкающая хирургической сталью машинка, грозно топорщившаяся в пространство зубчиками триммера [37] Триммер – приспособление для стрижки волос. . Повернув хромированный рычаг, я услышала радующее душу жужжание, и, склоняясь к морде обеспокоенно завертевшегося подо мной пегаса, негромко произнесла – «Но поверь мне, милый – сегодня, я узнаю о тебе ВСЕ!».

– «О мет, мет, мет! Да фто они там фхе, опалфели ф конеф, фто-ли?».

Задыхаясь, я неслась по коридору в сторону приемного зала принцесс. Множество посетителей, просителей и просто праздношатающихся личностей голубых кровей, как обычно в этот час, наводнили замок Кантерлота, если и не пытаясь пробиться на аудиенцию к «самим», то хотя бы для того, чтобы мелькнуть в поле зрения принцесс, словно совершив что-то важное и полезное в своей жизни. Лавируя между богато одетыми телами, я то и дело взмывала в воздух, помогая себе короткими, резкими, как удар хлыста, хлопками полураскрытых крыльев, перепрыгивая через неуспевающие убраться с моего пути парочки важных пони.

– «О, мисс Раг! Как мило видеть вас здесь!» – я слегка притормозила, чтобы кивнуть вышедшему мне навстречу Фансипантсу, и ловким двойным прыжком, оттолкнувшись в полете от стены коридора, перепрыгнула через него, вызвав многочисленные неодобрительные голоса. Зажав в зубах плотный лист бумаги, забивавший мне нос невыносимым запахом типографской краски, я как вихрь неслась по дворцу, выбросив из головы что-то крикнувшего мне вслед единорога.

Естественно, двери в приемный зал были заперты, и на их страже стояло не меньше четырех гвардейцев, и почему-то, я была абсолютно уверена, что в случае возникновения непредвиденных осложнений, за несколько секунд их станет гораздо, гораздо больше. Однако в мои планы не входил штурм дворцовых залов – несмотря на всю мою репутацию молодой бунтарки с «мохнатым копытом на самом верху», я прекрасно осознавала, где проходит черта, отделяющая «надо» от «хочу», и все еще помнила заповедь моих вымерших ныне соплеменников – «не все, что можно делать, делать нужно». Поэтому, выбив глухую дробь по красной ковровой дорожке, я резко остановилась возле резных дверей, уже прикрытых широко распахнутыми крыльями охранявших их стражей.