Дженна Блэк - Мерцающие врата

Мать подумала немного, помолчав. Я услышала, как стукнулась бутылка о стакан, и сжала зубы, чтобы не нахамить. Если каким-то чудом мой план сработает, у нее впереди будет целая жизнь с не затуманенными алкоголем мозгами. Так что пока я могу потерпеть немножко.

— Хорошо, милая, — сказала мать наконец. Я вздохнула с облегчением. — Я в «Хилтоне», номер 526. Буду ждать, пока ты сама не позвонишь или не придешь.

— Спасибо, мам. Я дам тебе знать, как только все улажу.

— Не затягивай, милая, — предостерегла она, — чем дольше ты здесь, тем труднее будет сбежать.

— Я знаю. Я постараюсь побыстрее, обещаю.

Мы попрощались. А потом я легла на кровать и задумалась: как же мне все-таки сбежать?

Я уснула, так и не успев придумать план побега: стресс и усталость от тренировки с Кином взяли свое. Утром я проснулась, так и не продвинувшись вперед ни на шаг.

Полусонная, мечтая о чашке кофе, я свесила ноги с кровати. И тут вчерашняя физическая нагрузка дала о себе знать. У меня болело все тело, не привыкшее к тому, чтобы его швыряли на маты. Я застонала и чуть не рухнула обратно в постель.

Кое-как я добрела до душа и простояла под ним дольше, чем следовало бы, но на растянутые мышцы горячая вода действовала божественно. Я все еще едва могла согнуться, когда вышла из душа, и тело продолжало болеть, но теперь я хотя бы могла передвигаться.

Глупенькая, я думала, что после вчерашних усиленных тренировок мне сегодня дадут выходной. Но когда я спустилась вниз в надежде на чашку кофе, я обнаружила, что Финн и Кин уже сидят в гостиной за столом, друг напротив друга.

Они меня не заметили, и я задержалась, стоя на нижней ступеньке лестницы. Я была просто парализована тем, что увидела: Кин улыбался. Не насмешливой, не кривой улыбочкой, а открыто и радостно. И у него, и у Финна были в руках большие кружки с чаем, и хотя говорили они слишком тихо, чтобы можно было разобрать слова, было ясно, что это дружеская и теплая беседа. Неужели это — тот самый Кин, с которым я познакомилась вчера?

Но тут он взглянул на меня, и улыбка его погасла. Думаете, мне было приятно? Ясно, я ему не нравлюсь, хотя, бог знает, почему.

— Не обращайте на меня внимания, — сказала я, проскальзывая мимо них в кухню, где я надеялась найти пусть даже ужасный, растворимый, но все-таки кофе. Кстати, надо будет купить нормального кофе и кофе-пресс, подумала я, если я собираюсь задержаться здесь. А дело идет именно к этому. Чайник оказался пуст, и я направилась к раковине, чтобы налить воды. Но когда я обернулась, Кин преградил мне дорогу.

Я не слышала, как он подошел, так что ему повезло, что я не уронила тяжелый, полный воды чайник ему на ногу.

— Лучше тренироваться на пустой желудок, — сказал он, усмехаясь.

— Не вставай между мной и моим утренним кофе, — предупредила я, — это опасно. Кроме того, я что-то не в форме сегодня.

Я хотела обогнуть его, но — вот удивительно! — он меня не пропустил. Интересно, между ног у него тоже защитное заклинание или я смогу садануть его коленкой?

— Даже не думай, — сказал Кин. Он что, читает мои мысли?

— О чем? — притворилась я. — Знаешь, мы ведь не в армии, и ты мне не командир. Раз я сказала, что сегодня мне не нужна тренировка, значит, она мне не нужна.

Он склонил голову к плечу и, изобразив на лице любопытство, потер подбородок. Я заметила, что он покрыл ногти черным лаком — видимо, на случай, если я не поняла, что имею дело с плохим парнем.

— Ты так решила потому, что уже всему научилась, или потому, что решила, что сегодня на тебя не нападут?

— Теперь ясно, почему ты не пошел в Рыцари, — сказала я, — тебя могли бы случайно убить раньше, чем ты успел бы повзрослеть.

Ни выражение его лица, ни поза не изменились, но я все-таки поняла, что попала в точку: взгляд его остановился, а на щеке дернулся мускул. Будь я поковарнее, я торжествовала бы победу. Но мне стало неловко.

— Извини, — пробормотала я. — Я не должна была хамить только потому, что хамишь ты.

Возможно, это было не лучшим извинением, но он немного расслабился.

— Я хотел, чтобы ты сражалась любым доступным оружием, — сказал он, и я с удивлением прочла в его глазах одобрение. — Если я ранил тебя словом, логично, что ты тоже отбиваешься словами.

Он криво улыбнулся мне, и что-то внутри у меня потеплело. Кажется, я покраснела, отвернувшись от него и ставя чайник на плиту.

Эх, не надо было поворачиваться к нему спиной. Когда я протянула руку, чтобы включить плиту — словом ли, делом ли, он не мог отвлечь меня от приготовления кофе, — он захватил меня сзади. Я попробовала работать локтями, как он учил меня вчера, но нападение было неожиданным, и я растерялась.

Кин скрутил меня в жгут и согнул пополам, а потом перекинул через плечо. Он крепко прижал меня и обхватил за ноги, так что отбиваться я не могла. Единственное, до чего я могла бы дотянуться, было место между ног, но туда я его бить не собиралась даже при самом плохом раскладе.

Я потянулась, пробуя ткнуть ему пальцами в горло, но он перехватил мою руку и еще сильнее пришпилил к себе, вынося из кухни прочь. Я подняла голову и увидела Финна, который равнодушно прошел мимо.

— Оттащи от меня своего щенка! — крикнула я, но он и бровью не повел.

— Я обещал ему не вмешиваться, иначе он не согласился бы заниматься с тобой, — развел Финн руками.

— Разве это было бы плохо? — спросила я, но к этому времени мы уже спускались по винтовой лестнице, так что Финн вряд ли услышал меня.

Кин отнес меня на конюшню, где пол был устлан матами. Там он сбросил меня с плеча. Я ударилась так больно, что дыхание перехватило. С минуту я лежала неподвижно, хватая ртом воздух, а Кин возвышался надо мной.

— В следующий раз выставляй вперед руки, вот так, — показал он. — А потом работай ими, когда тебя обхватывают за ноги. Будь я врагом, у тебя бы сейчас были крупные неприятности.

Я наконец смогла сделать вдох.

— Я начинаю тебя ненавидеть, — сказала я.

— Рад слышать, — ответил он с кривой ухмылкой. — А теперь объясни, почему ты не врезала мне по яйцам, когда я перекинул тебя через плечо? Я специально свесил тебя достаточно низко, чтобы ты могла дотянуться.

Я рывком села и опустила голову, скрывая румянец, заливший щеки.

— Даже не мечтай, что я дотронусь до тебя в этом месте, — буркнула я.

Он рассмеялся и протянул мне руку, чтобы помочь встать на ноги.

Я встала сама, решив, что он опять задумал какой-то трюк. Все мышцы болели; они болели и до того, как Кин обрушил меня на маты, а уж теперь…

— А если на тебя нападет враг, ты тоже будешь деликатничать, только бы не дотрагиваться ни до чего такого? — спросил он насмешливо.

Щеки у меня горели, но я встретилась взглядом с его зелеными глазами.