Кэмерон Джейс - Скорбь Белоснежки

Ночь распростерла свои крылья и нежно укрыла Шлосс. Несмотря на его красивые жемчужные окна, Локи знал, что Шлосс наблюдает за ними. Он, буквально, ощущал его присутствие и гнев, словно ледяное дыхание призрака на щеке глубокой ночью. От стен Шлосса исходил низкий, слабый гул, дрожь негатива, отравляя воздух в Черном Лесу. Это был тот же гул, который появился, когда Белоснежка сказал ему спасти ее.

— Вы это чувствуете? — Фейбл остановилась, тяжело дыша, словно пыталась общаться с замком мысленно. — Замок не хочет, чтобы мы сегодня приходили. Он знает, что на этот раз мы здесь затем, чтобы помочь Белоснежке.

— Я чувствую, — кивнул Локи, несмотря на то, что идею убийства Белоснежки все еще никто не отменял. Он пообещал самому себе, что войдет в ее сон, чтобы помочь себе с принятием решения.

Внутри замка, люстры слегка покачивались над их головами, будто маятники или железная дева, готовая раздавить их в любой момент. (прим пер. Железная Дева — средневековое орудие пыток, представляющее собой железный шкаф утыканный острыми длинными гвоздями). Свисающие кристаллики звякали друг о дружку, словно последний сигнал тревоги для злоумышленников. Где-то поблизости раздались звуки скребущих по стенам когтей, казалось, Шлосс играл с ними. Все в замке — темнице слегка вибрировало: стены, пол, даже воздух, которым они дышали.

— Это место жуткое, — прошептала Люси, становясь у входа позади Локи. Ее голос был необычайно тонок. — Пожалуй, я не буду заходить.

Фейбл шла первой, опережая Локи. Она оглядывала потолок и стены, ее взгляд, казалось, пытался пронзить все это насквозь.

— Как мы упустили из виду, что это место на самом деле темница? Это объясняет, почему Белоснежка никогда не нападала за пределами замка, — произнес Аксель, приблизившись к Люси настолько, насколько это вообще было возможно.

— Что меня удивляет так это то, что твой отец и городской Совет хотят смерти Белоснежки, — Фейбл обернулась к Люси.

Люси бросила на нее хмурый взгляд. Несмотря на то, что вопросов становилось еще больше, Локи не ответил.

Если у Белоснежки не было силы за пределами замка, зачем его наняли убить ее, и почему она была равносильна девяноста девяти вампирам? Возможно ли, что городской Совет был в курсе того, что замок был ее темницей? Или же они просто волновались, что не могут никак уберечь подростков от смертельных вылазок в замок?

— Откуда я знаю? — бросила в ответ Люси. — Все что я знаю, он следует приказам городского Совета, и он попросил меня разыскать Локи, потому что Совет каким-то образом поверил в то, что он сможет убить ее, — ответила Люси.

— Как на счет нового директора, который по твоим словам приезжает в Школу Румпельштейна? — спросил Локи. — Ты говорила, что она согласилась принять должность в том случае, если принцесса вампиров будет убита.

— Это правда. Мой отец сказал, что она хотела использовать Шлосс в качестве туристического аттракциона, — ответила Люси.

— Что еще за директриса, у которой такое могущество над городским советом? — спросила Фейбл. — Кто она? Как ее зовут?

— Я не знаю ее имени, — пожала Люси плечами, — повторюсь, все, что я знаю, это то, что она довольно известная и так — же она станет новым председателем городского Совета.

— Председатель и директриса? Кто такая эта женщина? — Акселю стало любопытно.

— Думаю, я знаю, — Фейбл потерла подбородок.

Аксель и Локи повернули головы в сторону Фейбл, а та нервно топала ногой.

— Злая Мачеха, конечно же, — объявила Фейбл.

— Мачеха? — фыркнула Люси. — Ты серьезно?

— Ты ж помнишь злую мачеху Белоснежки, которая отравила ее яблоком, — сказала Фейбл. — Каким-то непонятным образом им представилась возможность жить среди нас, и теперь эта мачеха собирается стать директором школы и председателем города. Она желает смерти принцессы, чтобы остаться навеки молодой.

— Ого, — Аксель разинул рот, — в твоей голове полнейший беспорядок, а я еще думал, что со мной что-то не так.

— Какая счастливая семейка, — прокомментировал Люси.

— Вот что я тебе скажу, — начал Аксель, — мы знаем, что Мачеха приезжает в город, в связи с чем, на нашу голову обрушится много забот, так почему бы нам не сходить покушать в Пузатая и Чудовище, там мы и сможем обсудить все за обедом.

— Ты прям как заноза в заднице, прекрати, — отреагировал Локи.

— А ты милый, Аксель, — сказала Люси с явным презрением, когда она наконец-то вошла в замок, — Ну и где же наша злобная кровососущая принцесса? — Люси оглянулась. — Тук, тук, — звук ее каблучков по мраморному полу отзывался эхом. — Зеркальце, зеркальце, — произнесла она с усмешкой, — Кто страшнее всех на свете? — Люси нравилось высмеивать принцессу вампиров.

— Не думаю, что это хорошая идея дразнить ее, — Аксель сделал шаг назад.

— Заткнись, сын лесоруба, — Люси утихомирила его.

Локи было любопытно посмотреть на реакцию Люси после того, как она встретится со злой Белоснежкой. Он не думал, что она так и продолжала бы язвить.

— Шшшшш, — пыталась утихомирить их Фейбл, указывая на лестницу, залитую тусклым светом.

Локи поднял взгляд и увидел Белоснежку. Она была в своем белом платье, парила на самой вершине лестницы, наблюдая за ними. Все задержали дыхание, но когда платье Белоснежки всколыхнулось от обычного прохладного ветерка, Аксель приглушенно всхлипнул.

— Видите? Шутка с зеркалом всегда срабатывает, — произнесла Люси. Она единственная была непоколебимо уверена в оскорблении живых и… мертвых. Локи не мог не заметить, что у девчонок в Скорби воля была намного сильнее, нежели у парней.

Белоснежка сделала шаг вперед, оказавшись в лучах тусклого света. Ее платье начало истекать кровью, которая липла к ее миниатюрным ножкам, прежде чем она скользнула вниз, паря через каждые три ступеньки. Опять же, она выглядела как марионетка, повисшая на невидимых нитях своего жестокого кукловода… и он, наконец, понял почему. Шлосс стал жемчужной тюрьмой Белоснежки. Он контролировал ее. Самый главный вопрос был в том: "Почему ее заточили на сто лет и кто?"

Локи схватился за кол, когда она скользнула на последнюю ступеньку. Не смотря на то, что он знал, что она пленница, было нелегко довериться ей, когда вены испещряли ее руки и шею, покрывая бледное лицо. Ее глаза превратились в две дыры, заполненные черной нефтью, и впервые за все время, по ее щекам потекли слезы… черные слезы.

— Ну и уродина, — выпалила Люси.

Окровавленные ноги Белоснежки приземлились на пол. Она начала приближаться к Локи, оставляя за собой кровавые следы. Она не показала гнев или намеренную враждебность. Что-то водянистое капало на пол позади Локи. Это был Аксель, он пускал слюни. Локи почти расслышал, как сколотиться сердечко Фейбл, словно оно было его собственное. Она смотрела на свою любимую принцессу вампиров взглядом, полным ужаса. Белоснежка всегда была идолом Фейбл.